Я не терплю нетерпимости Я никогда не ходил к гадалкам. А то, может быть, позолотил бы я лет десять назад в Кировском (а раньше и теперь - в Верманском) парке Риги ручку, и, позвякивая браслетами, молодая цыганка сказала бы мне: - Через много лет будешь ты, красавец, сидеть на ступеньках лестницы в тель-авивском доме и беседовать с Борисом Гребенщиковым о боге. Точнее, о Боге. - С кем-с кем? - удивленно переспросил бы я. - С Гребенщиковым, ну, с БГ, - терпеливо, как маленькому, объяснила бы мне цыганка. Я бы ей все равно не поверил. Сон, мистика. Ну кто меня в раскаленный Тель-Авив забросит? А уж тем более Гребенщикова! И вот поди ж ты, таки сидим, что само по себе является доказательством наличия Бога. В которого я не верю. Никогда, даже теперь – во времена всеобщей моды на религиозность, я не писал слово Бог с большой буквы. А когда машинистки в моих статьях все-таки печатали с большой - слава Богу, например, - я тщательно переправлял на полосе обратно, на маленькую. А сегодня пишу с большой. Потому что это не мой бог. Это Бог Бориса Гребенщикова. Признаюсь, я не большой поклонник рока. Прямо скажу Борис Гребенщиков - никакой. Но Бориса и его песни знаю, потому что он находится за пределами пространства рок-музыки. Он - явление культуры и общества. Так Высоцкий был за пределами того жанра, в котором он сочинял. Он - это не просто песни - он Высоцкий - целый мир с мифами и наворотами. Так и БГ. Это мир, который шире его творчества. Это миф. В котором сам он существует весьма комфортно. О музыке говорить мне с Борисом совершенно бессмысленно. Я это понял, когда он небрежно сказал: - В России сейчас все играют манчестерский звук. А для меня, что манчестерский, что нижегородский - звучат как монолог Гамлета на языке суахили. А переспросить-то неудобно, вдруг это нечто такое, что знать надо обязательно. И тем не менее, я собирался спросить его о новых записях, хотя и старых-то не знаю. Но он случайно обронил фразу: - Здесь в Иерусалиме был мне голос Бога, велевший записать песни, старые наши песни, которые никогда раньше не записывались в студии, и я сделал эту запись. И я понял, что не буду говорить с ним о записях и предстоящих концертах. Об этом его уже спросили другие. Мне интересно, что он говорит о Боге. Встреча наша состоялась во время записи телевизионного журнала «Зеркало для двоих» — я один из его сценаристов. Я смотрю на экран, где Борис дает интервью - не мне дает. БГ абсолютно телевизионный человек. Если бы он надумал основать свою религию - а может, она и есть у него - и стал бы проповедовать ее с экрана, у его секты были бы миллионы адептов. Он завораживает, его улыбка околдовывает, а слова парализуют мысль. Точнее — ведут за собой, как крыс за дудочкой. Я - материалист самой крутой энгельсовской закваски. Но Борисом загипнотизирован. Я кролик перед удавом. Но какой обаятельный, однако‚ удав. Когда я ему сказал об этом, сказал, что своими идеями он мог бы повести за собой народ, БГ возразил: - Я не хочу вести за собой. У меня нет идей, которые бы я хотел передать людям. Потому что идея вещь мелкая и опасная. Автор: Лев Авенайс возможная дата событий январь или август, попробуем выяснить.