Радио Свобода "Поверх барьеров" "Гребенщиков в Нью-Йорке" (на аудиозаписи с 22:16) --Там, где взойдёт луна АГ: У микрофона Александр Генис. Сегодня гость нашей студии - Борис Гребенщиков. Последние полтора месяца Борис провёл в Америке. Здесь он напряжённо работал над записью сразу двух новых дисков. В сущности, это премьера последних работ Гребенщикова. Борис, прежде всего такой вопрос: насколько я знаю, Вы предпочитаете записывать свои альбомы в Лондоне. Что привело Вас в Америку? БГ: Понимаете, Саш, альбомы записывать мне всё равно где. Я могу в Новой Зеландии записывать или в Якутии. Мне главное, чтобы записывалось хорошо и так, как я хочу. АГ: Я знаю, что Вы - англоман. И знаю как человека, глубоко любящего и понимающего именно английскую культуру. Что нового Вам дала Америка? БГ: Так американскую культуру я тоже отчасти не то, что принимаю, но я вырос с ней. Америка - всё-таки это родина рок-н-ролла. В том смысле, что рок-н-ролл, который был здесь и который положил начало всему остальному, он здесь так и остаётся, его, собственно, за пределами Америки так никто и не понимает. АГ: Я знаю, что Вы работали в Вудстоке. Вудсток - город особенный, это город хиппи, город буддистов, город, непохожий ни на что другое. Как вот эта магия места сказалась на Вашей работе? БГ: Магия места существует реально, потому что место такое хорошее и с такими удивительно чудными вибрациями, что понятно, почему хиппи стянулись туда. АГ: Ну что ж, давайте начнём. Что мы слушаем первое? БГ: Песня называется "По дороге в Дамаск", наверное, первая, которая была написана к этому альбому. Она сама за себя всё скажет. --По дороге в Дамаск АГ: В песнях много передвижения, много пространства, много дороги, много поездов. Что значит для Вас дорога? БГ: Ну, это кардинальная составляющая моей жизни. Просто если есть песни, значит, их нужно петь, и явно не в одном месте, а всем, кому они могут быть нужны. А это предполагает путешествия. Пока всё время передвигаешься, появляются новые песни. АГ: Вы передвигаетесь всё время и на очень больших пространствах. Большая часть этих песен написана в России, а записана в Америке. Как наложились вот эти две пространственные зоны, Россия и Америка, в этом альбоме? БГ: Ну, кстати, часть из них была написана в Англии. АГ: А, даже так, да? БГ: Потом корректировалась, там где-нибудь в Индии или в Непале, где-нибудь ещё. АГ: То есть Вы не чувствуете никакого адреса у этого альбома? БГ: Так адрес альбома - любой. Любой, кто его слушает - это уже адресат. АГ: Слушая Ваши альбомы, я проникаюсь ощущением, схожим с тем, что бывает, когда слушаешь Окуджаву. Вы растёте, но не меняетесь, как дерево, которое корнями где-то находится глубоко в почве, а выпускает всё новые и новые ветки. Даже не знаю, какое дерево - может быть, дуб, а может быть, сирень. О чём говорит эта новая ветка, которую Вы пустили сейчас? БГ: Ну, вообще говоря, как мне кажется - не моё дело даже думать об этом. То есть для меня это просто всё в большей и большей степени приближение к тому, чего хотелось с самого начала. Ведь эти песни могли бы быть написаны или записаны там и десять, и пятнадцать, и двадцать лет тому назад. Если бы я так умел, если бы я знал, где это нужно записывать. АГ: Как Бродский сказал: "Растёт не мастерство, а душа". БГ: Душа приближается к самой себе, если говорить такими словами. АГ: Какая следующая песня у нас? БГ: Следующая песня, кстати, как раз на тему передвижений. Называется она "Из Калинина в Тверь" --Из Калинина в Тверь АГ: В эфире нью-йоркская студия радио "Свобода", у микрофона Александр Генис. Сегодня у нас в гостях Борис Гребенщиков. Премьера новых работ, новых песен Бориса Гребенщикова, которые он записывал в Америке. Борис, что за музыканты играли с Вами, расскажите о них. БГ: А музыканты как раз те, с которыми такие песни и нужно записывать. То есть в роли "Аквариума" здесь выступает группа "The Band", которая как раз такую музыку всю жизнь и играет. И с Диланом они её играли, и сами по себе они играли, и такое, в общем, американское национальное достояние. АГ: И как Вам работалось с ними? БГ: Идеально. АГ: Они понимают Ваши песни? Они же не знают русского языка. БГ: А получается очень забавно, потому что им даже не нужно понимать, они чувствуют. Вот, а следующая песня называется... Даже не знаю, как она называется, пока она называется "Доктор", может, так и будет называться. Она прямо в Вудстоке и написалась, но от этого менее русской не становится. --Мой Друг Доктор АГ: Борис, помимо этого альбома, я знаю, что Вы в Нью-Йорке записывали ещё совершенно другую работу Вашу - буддийские песнопения. Расскажите немножко об этом. БГ: Ну, вообще говоря, я ради этих тибетских мантр и приехал сюда в августе, чтобы начать их записывать. А эта пластинка записалась сама собой совершенно случайно, я не предполагал... АГ: То есть это попутная пластинка? БГ: Да, я не предполагал её делать. АГ: Да кстати, а как она называется? То, что мы слушаем. БГ: Называется она "Чёрная луна". Это было выяснено окончательно вчера. АГ: О, ну мы слушаем самые свежие песни, они прямо из студии. Так что... БГ: Да. АГ: ...этому называнию ещё 24 часа всего. БГ: В общем, даже меньше. АГ: А почему "Чёрная луна"? БГ: Ну, это точное название. АГ: Это не объясняется, тоже мантра. БГ: Она не объясняется. Те, кто захотят что-то раскопать, могут раскопать мно-о-ого всего. АГ: Ну хорошо, оставим это для критиков. БГ: А тибетские мантры - некоторые на тибетском, некоторые на оригинальном санскрите. Просто мне хотелось убрать с тибетского буддизма вот такой флёр экзотики, который мешает людям понять, что это всё на самом деле очень просто, ясно и применимо к самой повседневной жизни. АГ: Тем более что всё это становится всё более и более будничным и повседневным явлением. В Америке каждый год буддистов становится вдвое больше. Так что Ваши мантры, надеюсь, найдут слушателя и в России. БГ: Ну, я думаю, что да, надеюсь. АГ: Ну что ж, вернёмся к альбому "Чёрная луна". Так, какую песню ещё нам сегодня представите? БГ: А у меня большого выбора нет. Мы только что вот прямо сейчас из студии. Это то, что было сделано 15 минут тому назад, закончено. АГ: То есть она ещё горячая песня. БГ: Горячая-горячая, обжигает руки, называется она "Дарья, Дарья". --Дарья, Дарья АГ: Борис, наша беседа подходит к концу. Но всё-таки в конце я хочу задать Вам один довольно дикий вопрос. БГ: Наконец-то! АГ: Хе-хе, ваши песни располагают к диким вопросам. БГ: Большое спасибо. АГ: Так вот, сегодня я слушал Ваш альбом, готовясь к нашей беседе, старый альбом. И там была такая строчка: "Если бы каменный уголь умел говорить", о чём бы Вы спросили его? БГ: Так а не о чем спрашивать. И так всё ясно. АГ: Вы слушали передачу "Борис Гребенщиков в Нью-Йорке. Премьера новых песен". Программу подготовил и вёл из нью-йоркской студии радио "Свобода" Александр Генис. Перевел в «буквы» Николай Богданов
Записала Алена Майорчук