Митрич: Что для тебя "Трилистник"? Ностальгия по былому АКВАРИУМУ? Дюша: Для меня "Трилистник" символ крайне простой: Вера, Надежда, Любовь, или триединство, три составные части. Как мы читаем в молитве: "Во имя Отца, Сына и Святаго Духа. Триединство это "Трилистник". Он внутренне во мне существовал примерно с рождения, и просто в какой-то момент моей жизни он получился в виде меня, приятелей моих с которыми я вместе играл в "Аквариуме". Это как бы продолжение "Аквариума". М: Считаешь ли ты правильным выражение: "Трилистник" это "Аквариум" без Б.Г.? Д: Подумай головой, Б.Г. и "Аквариум", в котором нет ни одного человека который в "Аквариуме" играл изначально. С таким же успехом я могу написать на афише: "А. Романов и группа "Аквариум". По той простой причине, что у меня в "Трилистнике" хотя бы одним человеком больше из состава "Аквариума" - Файнштейн. В этом случае я окажусь чуть-чуть честнее. У Борьки - он только сам по себе, один, потому что Титов не в счет. Все остальные хорошие музыканты, чудные люди, но по большому счету толком к "Аквариуму" никакого отношения не имеют.
М: Как ты думаешь твоя музыка дает отдых душе? Д: Себя оценивать не имею права, и отказываюсь от этого вопроса.
М: Было ли в "Аквариуме" взаимовлияние участников группы друг на друга, или все что создано "Аквариумом", это плод деятельности Б.Г.? Д: Борис на это ответил давным-давно, и я придерживаюсь этого ответа. Ему приходила идея в голову, он встречался с нами и мы тихонечко эту идею разрабатывали каждый по мере своих творческих возможностей. "Аквариум" был исключительно коллективной группой. Но доминантой, естественно, был Борис.
М: Какой период твоей деятельности в "Аквариуме" ты считаешь для себя наиболее плодотворным? Д: С первого до последнего дня, пока я не ушел, как я называю это для себя, на каникулы. Каждый день в "Аквариуме" был для меня праздником. Каждая репетиция, каждый концерт - событием. Каждое событие меня меняло и учило. Я продолжаю учиться дальше, но я вправе выбирать.
М: Есть ли у тебя желание выступить с концертами в Твери? Д: Конечно есть. Я рад любому городу который в состоянии пригласить меня и послушать.
М: Хотелось бы узнать твое мнение о творчестве людей тебе и мне хорошо знакомых: Андрее Вершинине, Жене Феклистове, Коне... Д: На это мне не по силам ответить. Надеюсь, что мое мнение не отличается от твоего в хорошем смысле этого слова.
М: ...скажем по другому: получаешь ли ты нечто для себя, от общения с ними? Д: Мне всегда было трудно оценивать творчество тех людей, которых я хорошо знаю, которых люблю, с которыми мне приятно общаться. Естественно, что получаю, и много. Общение с тобой мне тоже много чего дает.
М: Ольга Сагарева в своей книге "Аквариум" назвала тебя наиболее близким из участников группы к движению "митьков". Считаешь ли ты себя "Митьком"? Д: Было время когда на вопрос "вы митек?" Я отвечал: "Посмотрите на меня, кто же я?" Получалось, что самого вопрошавшего я заставлял отвечать на заданный им же вопрос. А на самом деле, все это изобретение одного очень умного человека, под названием Владимир Шинкарев, по имени и фамилии. Он придумал некую жизнь, и сам же ее периодически поддерживает в течении последнего десятилетия, а Митя Шагин стал олицетворением этой жизни.
М: Значит ты не считаешь себя "митьком? Д: Посмотри, какой я "митек", я скорее Обломов... о чем речь.
М: Но идеи движения "митьков" тебе близки? Д: Движения, если воспринимать слово: движения, как такового нет. Просто есть хорошая литература из под руки Володи Шинкарева. Это гениальный писатель, которого сейчас почемуто не замечают. Более того, я сам себе завидую, что я с ним знаком, и к тому же мы сейчас с ним соседи.
М: Как ты чувствуешь себя в Петербурге? Что для тебя Петербург? Д: Есть четыре города которые я так или иначе связал со своей судьбой. Первый Петербург. Когда-то умница Петруша, который называется "Piter of the Great", взял разжиревшую московскую нелюдь под названием "знать" и приволок ее хрен знает по каким дорогам до Заячего острова. Приехавшие начали потихоньку обустраиваться, видно их все же что-то влекло сюда. Те, кто не хотели, те не приехали. Остались жировать в Москве. Вновь прибывшие, те, кто все-таки добрался до устья Невы и пустил корни, и стал строить, вот у них мозги стали съезжать набекрень, в нормальном смысле слова. Потому что место сие, хотя оно болотно-гиблое, полно проходящих через него энергетических линий. Люди стали самосовершенствоваться и взрослеть на глазах у самих же себя. Я рад, что и я к этому грандиозному процессу как-то подключен. Это вот про Питер. Второй город - это Нью-Йорк, место, где можно и нужно работать. Третий город - Сан-Франциско. Это место, куда надо приезжать на берег океана, смотреть на эти холмы и оттягиваться. И четвертый город это - Иерусалим, куда надо приезжать молиться и преклонять свою седую голову к Святым камням.
М: А Париж? Пусть это традиционно-банально, но все русские всегда им восхищались. Д: Париж - место похмелья и пьянства русской интеллигенции, вот пьянствовать туда я с удовольствием поеду.
М: Представь, что Питера нет и никогда не было. В каком городе ты бы поселился? Д: Ни в каком!
М: Ты бы выдумал свой Петербург? Д: Да. Единственное место где я мог бы жить это здесь, и где есть все подтверждения тому, что я все-таки жив.
М: Каким ты видишь свой город? Существует ли для тебя Питер различных эпох, или он эклектичен? Д: За неполных триста лет существования этого города, если говорить серьезно, я выкидываю 70 лет полного, методичного разрушения, за исключением германской осады, когда город был полностью изолирован от всего. Это я оставляю - остальное время глубоко принимаю, как есть.
М: Андеграунд провинции и андеграунд Питера. По твоему мнению есть что-то общее? Д: Близко не лежит. Если Одессу принято считать "вольным городом", то Питер он сам по себе, он как отдельное княжество, как отдельная провинция, как отдельное государство.
М: В фильме "Город" Александра Бурцева ты снимался и писал музыку. Что ты можешь рассказать о своем участии в этом фильме? Д: Исключительно как первая опытная работа в кино. По поводу музыки: недаром в титрах написано дирижер Гребенщиков. Музыка в фильме практически вся моя. После этого я записал музыку с тем же режиссером на Одесской киностудии к следующему его кино. "Время-Х" - такой бред для пионеров и школьников связанный с инопланетянами.
М: Как у тебя на данный момент с живописью? Ты живописуешь? Д: Увы плохо. Я ленюсь.
М: Картин от тебя не дождешься? Д: Вот я думаю дождешься! Сейчас у меня в жизни черная полоса, но есть надежды что она скоро пройдет. Я сяду, поставлю перед собой холст и буду тихонечко живописать. Руки чешутся.
Дмитрий Дроздецкий