Jimi Hendrix. Персона. Справочник

Один из четверки "близких друзей", сидящих за столиком в клипе "Гарсон №2".

Он известен настолько, что его имя стало почти нарицательным: достаточно произнести "Джими", и любому человеку, мало-мальски сведущему в популярной музыке эпохи рок-н-ролла, сразу будет ясно — речь идёт именно о нём. О, быть может, величайшем в истории человечества гитаристе — да что гитаристе, об одной из крупнейших фигур в современной музыке, о её преобразователе и реформаторе. О человеке, чья фантазия раздвинула её стилевые рамки и разом перекроила границы того, что когда-то называлось поп-музыкой. О художнике, чьё обострённое жизнью на грани видение мира и космическое сознание открыли ему непостижимые дотоле картины мироздания. О поэте, чей метафорический язык сплавлял воедино слова, звуки и жесты. О музыканте, для которого в музыке, казалось, не было ничего невозможного, а яростные, рвущиеся на свободу аккорды были отражением бурь, бушевавших в его мятущейся душе. О человеке, которого безостановочно гнала вперёд и снедала неутолимая жажда нового, и чьи нервы были намертво переплетены со струнами его гитары.

ДЛЯ Него не существовало жанров и стилей; ему были органически чужды все искусственные ограничения, возведённые между направлениями в современном искусстве; он не признавал власти канонов и цеховых секретов; был чужд идеологии и предрассудков. Рок-н-ролл, джаз или блюз, фьюжн или психоделия, хард-рок или соул, фанк или фолк-рок — к любому термину из музыкального словаря той эпохи неизбежно отыщется убедительный пример в его поистине неисчерпаемом творческом наследии. Хендрикс, как истинный гений, суммировал всё накопленное до него популярной музыкой и закрыл на замок двери в наивное и безоблачное прошлое: после него рок-н-ролл не мог оставаться прежним. THE BEATLES изменили сознание человечества, Дилан уловил и точно описал эти изменения, но именно музыка Хендрикса стала лейтмотивом начала новой эры.
В нынешнем сентябре исполняется 30 лет с того дня, когда его тело упокоилось на кладбище Гринвуд в городке Рентой, близ Сиэттла, однако дух Хендрикса явно присутствует где-то неподалёку: едва ли найдётся еще хоть один музыкант, чьё влияние на современную музыку не ослабевает и поныне. А многие из его революционных идей лишь сегодня смогли найти достойное воплощение в творчестве музыкантов, родившихся уже после его смерти. Он прожил неполные 28 лет, а его звёздные часы спрессованы, как в ядре сверхновой между сентябрём 1966 г., когда Хендрикс впервые предстал перед искушёнными (но оттого ещё более изумлёнными) зрителями, в числе которых был цвет британского блюза, и сентябрём 1970 г., когда остановилось его сердце.
Судьба Джими — цепь счастливых совпадений и досадных несовпадений, явных попаданий и фатальных промахов, мудрых решений и трагических ошибок; его жизнь — сплетение мистического провидения и поразительной близорукости; его смерть — неподведённый итог драматической схватки с разъедающей душу несвободой. Чья же взяла? И свободен ли он сегодня? И кто может ответить на этот вопрос? Только время.

Джими родился 27 декабря 1942 г. на окраине Сиэттла — сын чернокожего отца и матери, которая была чистокровной индианкой из племени чероки. При крещении юный Хендрикс получил имя Джонни Аллен, хотя четыре года спустя отец в порыве патриотизма дал отпрыску новое имя, Джеймс Маршалл. Играть ребёнок начал едва ли не раньше, чем говорить: "Моим первым инструментом стала губная гармоника. Мне было 4 года, — вспоминал он, — Потом скрипка: меня всегда притягивали струнные и фортепьяно. И только потом я влюбился в гитару — и это была вещь, которая преследовала меня повсюду". Свой инструмент у него появился, когда Джимми было 11,5 лет: совершив первую в своей жизни удачную сделку, он обменял подаренную на День Благодарения пятёрку на старенькую гитарку одного из приятелей отца. Самоучка и левша, он переставлял струны и сам придумывал аппликатуру аккордов, что позднее не раз ставило в тупик тех, кто пытался на слух снимать его музыку.

А дальше колесо истории покатилось со всё возрастающей скоростью. Молодой гитарист слушал всё и всех подряд: кантри и госпел, джаз и ду-уоп, блюз и рок-н-роллы. Большинство биографов Джими прилежно перечисляют очевидные источники его вдохновения: Элмор Джеймс, Мадди Уотерс, Би Би Кинг, Эдди Кок-рэйн, Чак Берри, Роберт Джонсон, Вилли Диксон — хотя, возможно, гораздо большее впечатление на молодого Хендрикса произвёл одарённый и, увы, тоже ушедший из жизни молодым Эдди "Гитар Слим" Джонс (1926-1959), гитарная пиротехника и пристрастие к внешним эффектам которого в немалой степени предвосхитили сценическое поведение Хендрикса середины 60-х.
В 17 лет, бросив школу, Джимми начал играть в местных клубах, а 20 февраля I960 г., выступая на балу Национальной Гвардии с местной группой THE ROCKING KINGS, получил первый настоящий гонорар — 5 долларов, чем окупил первоначальные вложения в свои музыкальные университеты. Так он ступил на скользкую стезю профессионализма. Правда, ненадолго. Следующей весной, испытывая острую и хроническую нехватку денег, Джимми, которому и так светила повестка Министерства Обороны, решил форсировать события и записался добровольцем в воздушно-десантные войска. Он попал в элитное подразделение Кричащих Орлов и начал осваивать премудрости ночных атак, фланговых охватов, рейдов по тылам и т. п. Совершив за год двадцать шесть прыжков с парашютом и получив звание рядового первого класса, Хендрикс был вынужден оставить службу после того, как при неудачном приземлении сломал лодыжку. От армии осталось немного: красивый диплом да закадычный дружок Билли Кокс, который пригодился, когда уставший от славы музыкант отчаянно искал контакта с реальностью...

Снова на свободе и без денег, он принялся за старое, то есть играл всё, что попросят и с каждым, кто позовёт. Он аккомпанировал Кёртису Мэйфилду и вокальной группе THE MARVELETTES, с которой очутился в Канаде, где на пару месяцев стал участником BOBBY TAYLOR & THE VANCOUVERS; вернулся в Штаты и работал с бывшим боксёром Джорджем Оделлом, внезапно решившим запеть; именно Оделл направил способного, но безвестного музыканта к Сэму Куку, от которого Хендрикс ушёл к Джеки Уилсону. Потом были Соломон Бёрк, Уилсон Пикетт, Хэнк Баллард, Томми Та-кер, THE SUPREMES и Бог знает, кто ещё. В начале 1963 г. вышла скромная пластиночка певицы Розы Ли Брукс "My Diary", на которой игла проигрывателя в первый раз воспроизвела звучание гитары Джимми. Позднее в том же году его дискографию пополнили два сингла, записанных с саксофонистом Лонни Янгбладом, причём на одном из них уже прозвучал знаменитый впоследствии номер Хендрикса "Red House".

На следующий год Хендрикс перебрался в Нью-Йорк, где играл у братьев Айли ("Testlify"), в группе саксофониста Кинга Кёртиса, потом работал с белым блюзменом Джоном Хэммондом и соул-певцом Кёртисом Найтом. Последний стал близким другом и соавтором молодого гитариста. Как-то раз, когда они выпивали и строили планы на будущее, Джимми внезапно сказал, что знает наперёд: его ждёт слава и смерть через пять лет. Изрядно смущённый таким признанием, Найт сочинил об этом "Ballad Of Jimi". Осенью Джимми позвал играть один из некоронованных королей рок-н-ролла, импульсивный и шумный Литтл Ричард. Для Хендрикса это была подходящая компания и превосходная школа — но союз распался через год: своей неудержимой экспрессией молодой гитарист едва ли не превосходил самого Ричарда, а когда Джимми явился на концерт в цветастой рубахе с кружевами, маэстро вывел его со сцены за ухо со словами: "Здесь не должно быть никого заметнее меня!" Хендрикс, правда, позднее утверждал, что повздорил с Ричардом из-за денег...
Потеряв работу, в октябре 1965 г. Хендрикс сделал опрометчивый шаг, который оказал роковое влияние на всю его судьбу — не заботясь о последствиях, он подписал с менеджером Найта Эдом Челпиным символический контракт, по которому музыкант получал один процент авторских от пластинки, которую должен был записать вместе с Найтом, и аванс в размере одного доллара! Джимми, не глядя, подмахнул бумажку и тут же о ней забыл — в отличие от Челпина.

Затея умерла не родившись, и помыкавшись ещё несколько месяцев, в июне 1966 г. Хендрикс организовал группу JIMMY JAMES & THE BLUE FLAMES, с которой устроился играть в небольшой нью-йоркский ресторанчик "Cafe Wha". Группа играла стандарты и текущие поп-хиты — всё, что обычно звучит в ресторанах, плюс несколько номеров самого Джимми. Кстати, на ритм-гитаре у них играла ещё одна будущая звезда, основатель SPIRIT Рэнди Калифорния. Мало-помалу, слух о группе пошёл и достиг-таки нужных ушей. 5 июля в "Cafe Wha" заглянул бас-гитарист знаменитых THE ANIMALS Брайан "Чес" Чендлер (в это время группа накручивала на счётчик шестое подряд американское турне, и Чендлер подумывал о том, чтобы переквалифицироваться — не в управдомы, а, скажем, в менеджеры какого-нибудь перспективного артиста). Увиденное поразило его настолько, что решение было принято практически мгновенно.

Дальнейшее — общеизвестно. Чес вывез Хендрикса в Лондон (согласно легенде, именно в самолёте гитарист переименовал себя в "Jimi"), представил всем своим друзьям и знакомым, собрал группу JIMI HENDRIX EXPERIENCE (Дэвид "Ноэл" Реддинг, бас и Джон "Митч" Митчелл, барабаны), добился контрактов — сначала с "Polydor", а затем с "Track" и "Reprise". Когда все его сбережения закончились, Чендлер привлёк к сотрудничеству менеджмент THE WHO, Кита Лэмберта и Криса Стэмпа, а также некого сомнительного персонажа по имени Майк Джеффри. 18 октября EXPERIENCE дали свой первый официальный концерт, разогревая зал парижской "Olympia" перед выходом местной поп-звезды, Джонни Холлидэя; 16 декабря выпустили свой первый сингл с кавером старой народной баллады "Hey Joe", которую Джими знал по исполнению Тима Роуза; в марте 1967 г., сопровождаемые волной слухов, отправились в первое турне по Британии, во время которого Хендрикс демонстрировал весь арсенал своих сценических трюков — играл на гитаре зубами, держа её за спиной, издавал с её помощью странные звуки, имитировал человеческую речь и, в довершение всего, сжёг её прямо на сцене (позднее выяснилось, что в первый раз это стало следствием короткого замыкания — в дальнейшем Джими проделывал акт ритуального сожжения вполне сознательно).

Один за другим посыпались хиты: "Hey Joe", "Purple Haze", "The Wind Cries Mary", "Burning Of The Midnight Lamp". На концерт в театре "Saville" 4 июня пришли Джордж Харрисон и Пол Маккартни. Джими приветствовал их, открыв программу ошеломительной версией "Sgt.Pepper's Lonely Hearts Club Band". Именно по настоянию Маккартни (который был членом оргкомитета) EXPERIENCE получили приглашение выступить на июньском рок-фестивале в Монтерее, где их прекрасная и яростная музыка привела в смятение всю хиппугащую Америку. Оборотистый Джеффри тут же запихнул EXPERIENCE в американское турне THE MONKEES — и совершенно напрасно: толпам школьниц, пришедшим поглазеть на своих обаятельных телекумиров, не было никакого дела до беснующегося на сцене и не особо фотогеничного трио. Вдобавок, патриотическая организация "Дочери Американской Революции" накатала в Конгресс петицию, обвиняя Джими чуть ли не в растлении малолетних, и после восьмого концерта EXPERIENCE были сняты с маршрута. Тем не менее, о них заговорила вся страна.
К концу года Хендрикс уверенно вышел в лидеры музыкального рынка. Один за другим появились два классических ныне альбома: "Are You Experienced?" и "Axis: Bold As Love". И тут всплыл Челпин со своей бумажкой и претензиями на все доходы Джими. Началась затяжная битва железных менеджеров, каждый из которых тянул кошелёк музыканта на себя.
Не вдаваясь в подробности, отметим: год 1968 прошёл под знаком растущего напряжения. Вышел двойной "Electric Ladyland", который стал для Джими его "Белым Альбомом" и собрал под своей обложкой сливки тогдашней рок-элиты. Турне шли одно за другим, концерты сменялись телесъёмками, после приёмов шли презентации; при этом Джими, которому его новый статус открывал любые двери, с азартом отдавался общению с коллегами-музыкантами — он джемовал со звездами и дебютантами, участвовал в записях чужих альбомов (таковых, по самым скромным подсчётам, десятки), пробовал себя в роли продюсера... От назойливого Челпина удалось на время отбиться, записав давно обещанный альбом с Найтом, зато на другом фланге ушлый Джеффри вытеснил Чендлера, перекупив его долю в группе. Тайная война разгоралась.

29 июня 1969 г. JIMI HENDRIX EXPERIENCE сыграли свой последний концерт — на поп-фестивале в Денвере. Джими тут же собрал временный состав GYPSY SONS & RAINBOWS, с которым триумфально выступил на сцене Вудстока — он был в своей едва ли не лучшей форме: уверенный в себе и партнёрах, избавленный от необходимости заниматься трюкачеством и играть то, что надо, а не то, что хочется, он был полон вдохновения и выглядел абсолютно счастливым. Увы, продолжалось это недолго. Осенью страсти вокруг Джими разгорелись с новой силой. Жадный Джеффри всячески противился любым экспериментам и жаждал новых хитов, радикалы чёрного движения жаждали реверансов в адрес чёрной аудитории и благотворительности для себя лично, публика жаждала прежней экспрессии, журналисты жаждали скандалов и сенсаций, и только сам Джими жаждал покоя. "Я хотел бы жить на острове и слушать, как растёт моя борода".

В 1969 г. у него вышел только сборник "Smash Hits" — уже поняв, к чему идёт дело, он начал откладывать на будущее свои лучшие заготовки. Проводя в студии дни и ночи напролёт, он тратил километры плёнки, фиксируя на ней все полёты своей фантазии, пробы и ошибки, опыты и эксперименты. Зимой 1969-1970 гг., отвечая чёрным радикалам, Хендрикс собрал расово однородный BAND OF GYPSYS, в который вошли старый приятель Билли Кокс и знаменитый барабанщик Бадди Майлз, но, записав одноименный концертный альбом (опять же как подачку для Челпина) и сделав всего три выступления, эта группа распалась.

Создаётся впечатление, что борьба за свои права невольно мобилизовала Джими — получив хотя бы минимальную творческую свободу, он как-то разом сдал, а его жизнь покатилась по наклонной: последние месяцы жизни Джими всё чаще проводил в компании наркотиков. Хотя 15 июня на свет, наконец, появилось его любимое детище, студия "Electric Ladyland", было уже слишком поздно. 26 июля он сыграл послендий концерт с родном Сиэтле и был так плох, что публика освистала кумира; 30 августа ситуация повторилась на острове Уайт; в первых числах сентября он не смог доиграть программу на концерте в Дании, а парой дней позже был вынужден досрочно завершить едва начавшееся европейское турне, после того, как "скорая помощь" увезла Кокса с признаками сильного наркотического отравления. Последний концерт Джими сыграл 6 сентября — это был фестиваль на острове Феймарн в ФРГ. Он вернулся в Лондон, 16 числа заглянул в джаз-клуб Ронни Скотта, откуда за четыре года до этого начал свой путь к славе и даже поджемовал с Эриком Бёрдоном и его новой группой WAR, после чего отправился в квартиру своей тогдашней подруги Моники Даннеманн. Её не было дома. Хендрикс позвонил Чендлеру — тот тоже отсутствовал, и Джими оставил не его автоответчике отчаянное сообщение: "Брат, мне страшно нужна помощь". К сожалению, оно дошло до адресата слишком поздно — 18 сентября, вернувшись домой, Моника обнаружила Джими мёртвым. Так он умер в первый раз. Но его история на этом не заканчивается.
Запутанные контрактуальные отношения, обилие несанкционированных записей и обширные архивы, которыми владели далёкие от музыки родственники Джими, стали благодатной почвой, на которой расцвела его вторая, уже посмертная карьера — за первые несколько лет дискография Хендрикса (а при жизни он, напомню, выпустил всего 6 альбомов) выросла более, чем в десять раз, а на сегодня число его альбомов перевалило за триста — и это не считая бесчисленных бутлегов, первый из которых, "Enjoy", появился ещё при его жизни. С одной стороны, это сделало творчество Джими актуальным, включив музыканта в современный художественный контекст и дав ему как бы вторую жизнь, с другой — беззастенчивое мародёрство издателей привело к тому, что, действительно, сильные и даже уникальные записи растворились в массе халтурных компиляций, что существенно обесценило их. Попытка известного джазового продюсера Алана Дагласа (который записывал дуэт Джими с Джоном Маклафлином) реконструировать "подлинного Джими", положив его демо-записи на богато оркестрованную подложку и разбив их на несколько произвольных циклов ("Crash Landing" был задуман как поп-альбом, "Midnight Lightning" как блюзовый, "Nine To The Universe" — джазовый и т. п.), привела к тому, что Хендрикс стал звучать, как какой-нибудь Кении Джи.
Одним словом, то, что дало Джими вторую жизнь — его богатое наследие — к концу 70-х убило его вторично, низведя до разряда ширпотреба, пластинки которого валяются в любом секондхэнде. Конечно, его музыка жила, легенды плодились и размножались, молодые музыканты год за годом открывали для себя его восхитительно-неправильные аккорды, стараясь воспроизвести его мятежные и чувственные мелодии, но для большинства слушателей Хендрикс стал лишь именем из рок-энциклопедии — и ничем иным.

Но времена, как пел всегда восхищавший Хендрикса Боб Дилан, меняются — и в середине 90-х, когда бум CD-переизданий начал входить в осмысленное русло, компания "МСА", под контроль которой к тому времени перешла большая часть наследия Джими, решила предпринять более деликатное переиздание его архивов. К проекту были привлечены звукорежиссёр Хендрикса Эдди Крэймер и историк Джон Макдермотт, усилиями которого удалось восстановить многое из того, что Джими планировал сделать, когда получит свободу. Так к его канонической дискографии добавились альбомы "First Rays Of The New Rising Sun" (1997) и "South Saturn Delta" (1997), в которых щедрый талант музыканта заиграл новыми красками — как старинное полотно, открывшееся в руках умелых реставраторов. Сколько можно судить, Крэймер продолжает работать с записями Хендрикса и поныне — а значит, вполне можно ожидать новых работ великого музыканта. Хендрикс и теперь живее всех живых — в конце концов, ежегодно в мире продается свыше трёх миллионов его записей — многие ли из ныне работающих артистов могут похвастаться такой популярностью?

У Вас есть что сообщить составителям справочника об этой персоне? Напишите нам
Хотите узнать больше об авторах материалов? Загляните в раздел благодарностей