Фото: Н. Васильева Боб вернулся из Америки. Живой! И Америку видел. Говорит, она действительно существует, не выдумка пропаганды. А то уж ватмосфере тотального безудержного вранья я что-то засомневалась - а есть-ли она, Америка то эта? Есть, слава Богу. Было как раз Рождество Христово. Всю ночь сидели, слушали,разинув рты, рассказы про далекую заморскую страну. Из рассказов этих я, вследствие врожденного отсутствия головного мозга, не сумела запомнить ничего (в буквальном смысле). Зато сумела сделать эти кадры. Наталья Васильева. "20 лет с Аквариумом", "Леан", 1997г. В январе Борис Гребенщиков возвращается из первой поездки в Америку и сообщает ожидающим общеисторического вывода соотечественникам, что в Америке — так же, как и у нас, Дэвид Боуи и Джордж Харрисон — такие же живые люди, а обсуждение предстоящего контракта на запись американской пластинки происходит ”в полный рост”. Вслед за лидером «Аквариума» в последующие годы за границу, в том числе в Штаты, не съездит только самый ленивый. Чем дальше, тем ощутимее будет проникновение в Россию импортной культуры, и тем естественней она будет восприниматься. Сейчас, когда путешествие в другую страну приравнивается к поездке на курорт, нужно вспомнить и понять, когда и куда попал Гребенщиков зимой 87-го года. Я не говорю ’’откуда”, речь не идет о политике, свободе и колбасе. Произошел момент попадания человека в некое мифическое, абсолютное место, в которое он не мог подсознательно не стремиться всю жизнь — не как в какую-то реальную страну, а как стремится в сказку ребенок, который знает, что ”в сказке можно покачаться на Луне, и по радуге промчаться на коне, со слоненком подружиться и поймать перо Жар-птицы”. Сознание лишь с опаской допускало мысль о том, что все это — реально и достижимо в данной действительности. Что существуют где-то и пьют себе виски легендарные люди, что есть где-то тот самый аэродром, на котором 100-тысячная толпа встречала ’’Битлз”, залы и стадионы, где проходили эти концерты. Что можно попасть в Лондон, пройти по Abbey Road и Гайд-Парку. За границу — в Америку, Англию, даже в Берлин — попадаешь первый раз как в исторический музей, и на берегах Темзы тебе указывают небрежным жестом: ’’Вон та будка, у которой герой «Пигмалиона» познакомился с Элизой Дулитл!” И человек в первый раз возвращается в Россию, во-первых, абсолютно обалдевшим, а во-вторых — обладателем некоего особого знания в контексте многовековой культуры, которого не понять непосвященному. При этом, в голове у тех, кто с самого начала абсолютно органично воспринял тамошний мир, наступает по возвращении одновременно просветленная ясность и чудовищная путаница. Всего этого толком не смогли понять соотечественники Гребенщикова, достаточно грязно начавшие разговоры о ’’продажности” и еще черт знает о чем, засыпая путешественника обвинениями в предательстве некоей идеи, которой сформулировать сами не могли. Вооружилась ’’возмущенная общественность”, в основном, собственной обидой на то, что каждого конкретного обвинителя никто в Америку не позвал, и пользовалась тем, что едва очухавшийся лидер «Аквариума», у которого вполне хватало своих внутренних душевных проблем, толком не успевал отмахиваться от града камней, и некому было даже спросить: ’’Кто из вас отказался бы, не прилагая никаких усилий, от поездки в Америку, от контракта с реальной фирмой грамзаписи и условий работы, о которых нельзя было и мечтать, если бы предложили? Разве не за то, чтобы разрушить этот барьер, шла борьба много лет?” Леля Сагарева. "Аквариум 1972-1992". Алфавит. Москва. 1992