2002 4 апреля. Интервью с БГ. Журнал "Домовой". Событие. Справочник

Гребенщикова спрашивают: вы давно были на Востоке? Он отвечает: я и сейчас там. Его спрашивают: вы русский человек или человек мира? Он отвечает: я русский человек мира. Он не читал Набокова. Он читал Книгу мертвых. Он ровно тридцать лет в своем "Аквариуме" и к юбилею выпустил очень личный альбом, который называется "Сестра Хаос".

В пятницу в полдень он объявился в Москве на Пушечной улице, одетый в ярко-красное пальто. Он шел отвечать на вопросы, которые ему задают уже много лет. Почему вы поете "положи меня в воду"? Что вы имеете в виду: моя смерть ездит в черной машине с голубым огоньком? Его всегда любили и всегда ругали. Но залы, где он выступает, всегда полны. И поклонники из семидесятых теперь приходят на концерты со своими подросшими детьми. А другие не приходят. Но все о нем что-нибудь да знают. "Все-таки ты попробуй выяснить у него самого, откуда он такой взялся и как он устроен", - наказала мне моя дочь перед интервью. "Внутри у меня скелет," - сообщил Борис Борисович. Он уже снял свое красное пальто и очки с оранжевыми стеклами, сидит напротив за серым офисным столом, и все выглядит так, будто мы собрались обсудить, скажем, цены на нефть. Говорит кратко и чересчур по существу, так что за подробностями насчет внутреннего устройства я обратилась к его маме, Людмиле Харитоновне. И она мне его сдала. - Когда Боря был маленький, он очень любил писать письма. Однажды он собирался гулять и приготовил письмо. Я увидела адрес "Москва, Кремль, Хрущеву", испугалась и вскрыла конверт. Он там писал: дорогой Никита Сергеевич, я все про вас знаю, скоро будет совещание на высшем уровне (имелось в виду конкретное партийное мероприятие, о котором Боря услышал или прочитал), нам нужно встретиться...

Я узнала от мамы, что Боря рано, в пять-шесть лет, научился писать и читать, он был чудесным ребенком, веселым и не капризным - нечто подобное про свое чадо могли бы сообщить и другие родительницы. Но Людмила Харитоновна - ах, это особый случай! Этот правильный, интеллигентский питерский выговор, литературные цитаты, эти восторженные интонации, когда речь заходит об искусстве... Людмила Харитоновна Гребенщикова была художником, потом работала социологом в Ленинградском университете, сейчас на пенсии, живет в Питере одна (отец Б. Г. умер очень давно).

Она с выражением цитирует Баратынского: "Талант - это поручение, которое ты должен исполнить любой ценой. А жизнь это только средство". Мы беседуем по телефону, но мне кажется, я это вижу: в комнате, конечно, книжные полки до потолка, лампа в абажуре, семейные альбомы. Она рассказывает:

- Когда Боренька родился, я не работала пять лет, мы жили большой семьей, в доме было много гостей. Боря участвовал в семейных спектаклях (кого играл? играл Буратино, и еще, я помню, тореадора, он с таким удовольствием танцевал). Он был очень открытым, общительным. Всегда посылал в издательства отзывы на прочитанные книги - знаете, там в книгах в конце часто бывает такое обращение к читателям - написать, понравилась ли книга...

И неожиданно для себя я выясняю, с чего вдруг Б. Г. начал общаться с запредельным в словесной форме. Оказывается, мама подбрасывала ему письма от книжных героев. Тут, конечно, случались у Людмилы Харитоновны накладки. Он читал "Кондуит и Швамбранию" и был ею очень увлечен, но вдруг мама замечает, что он все время молчит и ходит расстроенный. Людмила Харитоновна долго его расспрашивала, и он наконец сказал: "Мама, никаких швамбранов не существует! Я уже три дня назад написал им письмо, положил в галошу, а оно там так и лежит".

- А когда Боре было восемь лет, он безумно увлекался Жюлем Верном. И мы ему послали телеграмму от имени капитана Немо. Там было написано: мой мальчик, я внимательно слежу за твоими успехами. Боря с гордостью рассказал про это одноклассникам. А они ничего не поняли, поскольку еще не были знакомы с капитаном Немо...

- У моей матушки своя точка зрения на вещи, - говорит Б. Г., - но, поскольку я ее очень люблю, я считаю, что эта точка зрения имеет право на существование.

- Изобретателем. Потом стал директором завода - думаю, это его во многом и сгубило.

По разбитым дорогам родного города он ездит на "чероки". Живет с любимой женой Ирой и тремя детьми в трехкомнатной квартире, которая заполнена всякими восточными штучками - курильницами благовоний, изображениями Будд, мандалами и проч. Дети учатся, жена ведет хозяйство, а Борис Борисович в Питере подолгу не задерживается - все где-то путешествует. Но в городе его каждая собака знает. Например, на Новый год выходит он запускать фейерверки вместе с Макаревичем, мимо идут какие-то забулдыги и комментируют: вон Макаревич пришел к Гребенщикову праздновать. Это мне снова мама, Людмила Харитоновна, рассказывает. И недавно, когда она отмечала Новый год у сына, она всю ночь разговаривала с каким-то симпатичным молодым человеком. Потом спросила у Бори, кто это был, - оказалось, это писатель Пелевин.

Санкт-Петербург кажется Гребенщикову неуютным.

- Там все какое-то блеклое. В отличие от Москвы, города, естественно выросшего и естественно развивающегося, Петербург - жертва политического решения. Он не должен был быть столицей.

- Петербург из-за своего нелепого положения почему-то притягивает к себе огромное количество творческих людей. И, хотя жить там неуютно, с творчеством там все в порядке. И я с какой-то щемящей любовью отношусь к этому городу. Он мог бы быть хорошим, но из-за всяких магических вещей это не получается. Мне его как старую собаку жалко.

Он в Питере родился, окончил факультет прикладной математики ЛГУ, стал работать в университете, в математическом центре, к тому времени у него уже был "Аквариум". После скандального и по тем временам слишком вольного концерта в Тбилиси его выгнали и с работы, и из комсомола. (Был звонок из обкома, его уволили в 24 часа, Боря был страшно расстроен, говорит Людмила Харитоновна. Он был очень включенным в общественную жизнь человеком.) Уволенный Б. Г. искал какие-то случайные работы (сторожем, конечно, тоже поработал), от него ушла жена, и он погрузился в свой "Аквариум".

Про "Аквариум" все подробно рассказано на сайте aquarium.ru. Этот сайт, сделанный вместе с Артемием Лебедевым, впечатляет. Б. Г., конечно, его главный идеолог. И помимо очевидных вещей, связанных с песнями и концертами, я там обнаружила гребенщиковские стихи (он начал писать стихи в 12 лет, снабжает меня информацией Людмила Харитоновна), прозу и переводы, а также список негребенщиковских книг, фильмов, которые имеет смысл посмотреть, прочитать, и прочее. И кажется, пожив на этом сайте, можно получить среднее религиозно-эзотерическое образование. И вместе с Лао Цзы на сайте у Гребенщикова живут Булгаков, Толкиен и Гарри Поттер.

- За последнее время с особенным интересом прочитал серию детективов голландского дипломата Роберта ван Гулика о средневековом китайском судье. Это замечательная литература. Что еще? Только что пытался прочитать книжку "Дао И цзин", о том, как нужно подходить к гаданию на Книге перемен... У Майкла Муркока, одного из моих любимых действующих писателей, вышло две новые книжки, я их сразу купил и прочитал. Они еще не переведены, но Муркока я очень люблю, его понимание мира очень соответствует моему. Год назад прочитал Акунина, влюбился в него совершенно...

Мы еще поговорили о виртуальном общении. Гребенщиков его уважает ("самый простой способ") и честно отвечает примерно на двадцать писем в день. Он меня спросил:

- Вы видели список чудотворных икон, который мы сделали? Он в разделе "разное". Это, кажется, самый полный список из имеющихся. Мне говорили, даже православная церковь на него иногда делает ссылки.

Я почувствовала в его голосе некоторую гордость. Посмотрела - действительно, длиннющий список действующих российских чудотворных икон. Причем по всей стране, с картинками, комментариями и координатами.

Своим новым альбомом Гребенщиков тоже гордится. В "Сестре Хаос" только новые песни, из двадцать первого века, ее записывали и в Питере, и в Англии, потом привлекали давнего друга Андрея Самсонова (он продюсирует Земфиру), потом все выбросили и все сделали заново сами.

- Это год жизни. Альбом, который всем в группе очень нравится. И неожиданно для меня он получился самым личным. Кроме двух песен-историй, там все от первого лица...

Он называет себя православным. Но общается с ламами, посещает буддийские монастыри, медитирует, ездит в Непал и в Индию, в ашрамы. (Людмила Харитоновна говорит мне: не помню, когда у него начался весь этот Восток. Давно. Да, он приглашал меня в буддийский храм у нас, в Ленинграде. Я пришла, там все эти люди, знаете, в халатах, в шапках, с дудками. Но потом смотрю - та же молодежь, что на Бориных концертах. Все так свободно. Я очень люблю эту атмосферу...) В последнее время Гребенщиков ездит в Индию к Саи Бабе.

- Борис, как правильно написать, кто такой Саи Баба? Маг? Просветленный?

- Нет, "просветленный" - это слишком слабое здесь слово. Я бы сказал, что это человек с очень высокой степенью реализации. Наверное, слово "аватар" подходит.

"Аватарами" называют людей, которые являются воплощениями Бога на земле. Саи Баба помогает страждущим. Он умеет материализовывать из воздуха предметы, излечивать недуги и вообще способен на разные чудеса. К нему можно обратиться с вопросом. И, если ты действительно нуждаешься в ответе, он найдет тебя в толпе людей и ответит. С какими проблемами он сам обращается к Саи Бабе, Б. Г. не сообщил. Мы некоторое время пытались приспособить разные слова для определения его отношений с высшими материями. Разговор получался примерно в таком духе. Вы буддист? Нет, я никто. Вы встречаетесь с православными священниками, с кем-то, кто играет для вас важную роль? Нет, давно не встречался, наверное, меня просто случай или Бог с ними не сводит. Видимо, пока у меня жизнь очень полна, в этом нет необходимости. Понимаете, жизнь вообще очень проста, в ней нет ничего сложного: все, что с нами происходит, - это прямой результат того, что мы делаем. Потом он спросил: - Вы твердо уверены, что читателям "Домового" все это интересно?

Не уверена, что всем. Но некоторым интересно. Все же мы сразу переходим к практической части.

- Просто. Вы прилетаете в Дели или еще лучше - в Бомбей, потом летите до Бангалора и спрашиваете у любого таксиста, где сейчас находится Саи Баба.

- А если я соберусь в Непал, что вы мне посоветуете?

- Летите до Катманду. Потом едете к ступе Бодхнатх и находите людей, которые что-то уже знают. Там, кстати, много русских.

В пятницу, когда мы встречались, Борис Гребенщиков пришел на Пушечную улицу, чтобы пообщаться с заинтересованной публикой по Интернету в он-лайновом режиме. Рассказал мне, что только что был в "чайном домике" в саду Эрмитаж, который очень мил его сердцу. ("Чайный домик", или Клуб любителей чайной культуры, - это место, где пьют правильный чай, в максимально возможном соответствии с даосскими традициями. И чай там не просто так, а особая сущность, с которой можно пообщаться и заказать, например, какое-нибудь специальное состоянии духа, а уж что он тебе потом выдаст - кто знает.)

Мы находились в офисе, приспособленном для виртуального общения, сидели перед продвинутым компьютером, но этот компьютер отчего-то все никак не хотел нормально функционировать. Хозяева удивлялись и извинялись, а Гребенщиков сказал:

- Вы полагаете, эти технические глючки связаны с вашим визитом в чайный домик?

- Да уж. (Он усмехается сам себе, очевидно, вспоминая какие-то свои прошлые общения с чаем. Или с чем-то еще.)

Потом все устроилось. Техника заработала, пошли вопросы. Он диктовал ответы, смотрел на свое приблизительное изображение, которое передавала видеокамера, стоявшая на уже усмирившемся компьютере. "Вижу на экране, что голову не успел помыть". С головой, мне показалось, у него все в порядке. Только ему скучно.

Его спрашивали: имеет ли смысл читать Книгу мертвых? Он отвечал: Книга мертвых увлекательнейшее чтение. Еще спрашивали: а если сравнивать с животным, вы кто - лев, рысь или лиса? Он отвечал: я сам животное. А почему у вас такой мефистофельский вид? Он не ответил, но стал строить камере рожицы, то язык высунет, то рожки себе приставит. Потом попрощался: "Меня куда-то опять влекут..."

Я вышла на улицу. Сразу же наткнулась на человека в ярко-красном пальто. Это был не Гребенщиков, а другой дядя. На спине у него был рекламный плакат, и этому человеку мне не хотелось задавать вопросов, ему вообще никто не задавал вопросов. А к Борису Борисовичу снова пришли журналисты. Москву Гребенщиков очень любит ("очень много симпатичных мест, красивых церквей"), но не успевает гулять по городу, поскольку в Москве у него всегда такая жизнь - концерты, интервью. У него интересуются:

- Водку не пью. Божественное провидение (с комическим пафосом) открыло мне, что водку пить вредно.

- Перно. Или французские вина. Всю осень я пил сотерн - отличная штука!

Он доброжелательный и послушный. Если попросят, он честно перечислит блюда своего меню. "Вчера ел гречневую кашу, фуа гра, необыкновенно дорогое, и мисо..."

Гребенщиков не любит Париж. Ему хорошо в Америке. В Лондоне еще лучше. Ему хочется в Китай. Он любит путешествия. А меня мучает несовершенство проделанной мною работы. - С чего вдруг вы решили выступить в "Лужниках", это ведь не характерно для вас? - Именно потому, что не характерно. Это новые ощущения. Мы же все-таки делаем это для своего удовольствия. Поэтому мы еще живые...

Он утверждает, что получает от жизни больше удовольствия, чем в пятнадцать лет ("меньше стал впустую махать руками"). На что жалуется? На время. Его не хватает на песни, на близких людей и даже на сон. Политикой не интересуется, телевизор не смотрит ("это унизительно для моего человеческого достоинства"). Вообще он многое себе позволяет: скажем, он не читал не только Набокова, но и Маркеса - сказал, что не любит литературу, которая не имеет отношения к настоящей жизни. А Толкиен или Муркок имеют отношение? Голос Гребенщикова из диктофона:

- Толкиен, как и чудотворные иконы, и есть настоящее. Это ключ к миру, который мы сами для себя закрыли. Главное - понимать принцип, а принцип в том, что жизнь значительно более многомерна, чем нас научили ее себе представлять. Мне удалось избавиться от многих вещей, которым меня учили.

В воскресенье на "Нашем радио" по случаю юбилея "Аквариума" и "Сестры Хаос" в рамках большой рекламной кампании каждый час крутили песни Гребенщикова. Он пел, я разговаривала по телефону с Людмилой Харитоновной. Гребенщиков уехал в Питер. Людмила Харитоновна рассказывала: "Однажды вечером я вошла к Боре в комнату, а у него такое сияющее лицо, и он мне говорит: мама я прочел 'Алые паруса'! Понимаете, Оля, его потрясли чудеса". Мы беседуем про Борю час. По "Нашему радио" сообщают: в прошлом году глава КНР Ким Чен Ир пересек всю Россию в закрытом бронированном поезде. Потом в приемнике снова Б.Г.: "Пока ты на этом берегу, ты знаешь, что тебя ждет, вставай, переходим эту реку вброд". Все-таки, Людмила Харитоновна, у вас очень упрямый мальчик. Я ему завидую.

Также публиковалось в г-те "Экспресс неделя" № 20 (9 мая 2002)

No documents found

У Вас есть что сообщить составителям справочника об этом событии? Напишите нам
Хотите узнать больше об авторах материалов? Загляните в раздел благодарностей