Добрыня, Алеша Попович, Илья. Статья. Справочник

ДОБРЫНЯ, АЛЕША ПОПОВИЧ, ИЛЬЯ КАК МИФОЛОГИЧЕСКИЕ ГЕРОИ

На поле древней битвы нет ни копий ни костей,
Они пошли на сувениры для туристов и гостей,
ДОБРЫНЯ плюнул на Россию и в Милане чинит газ,
АЛЕША, даром что Попович, продал весь иконостас.
Один ИЛЬЯ пугает девок, скача в одном носке,
И я гляжу на это дело в древнерусской тоске... ("Древнерусская Тоска")

Добрыня Никитич - второй по популярности после Ильи Муромца богатырь русского народного эпоса. Он часто изображается служилым богатырем при князе Владимире.

На момент появления в 1995 году текста "Древнерусская Тоска" в восприятии Поэта былинные богатыри - герои, такие как Добрыня, Илья Муромец и Алеша Попович, переродились в России в нечто весьма незначительное. Былинные (мифологические) герои являются необходимым условием для существования культуры. Общепринятые в культуре образы Героев приобретают значение символов того психического "центра", к которому самосознание отдельного человека притягивается в поисках собственной личностной целостности.

С одной стороны, в "героях" (растаманах) есть что-то близкое нам самим, какими мы себя знаем, близкое нашему "Эго". С другой стороны, такие черты образов "героев" как божественность, неуязвимость, магическая власть превращает их в символ для обозначения сил в нашей психике более могущественных и властных, чем наше собственное "Я".

Он скуп на слова, как де Ниро;
С ним спорит только больной.
Его не проведешь на мякине,
Он знает ходы под землей.
Небо рухнет на землю,
Перестанет расти трава -
Он придет и молча поправит все,
Человек из Кемерова. ("Человек из Кемерова") 2003

Для подержания психики индивидуума, также как и психики целой культуры, человеческому "Я" жизненно необходимо присутствие в культуре образа мифического "героя", будь этим героем Чапай, Штирлиц или Человек из Кемерова. Поэтические образы БГ имеют для русскоязычной культуры значение образов мифологических. Доказывается это утверждение уже самим фактом присутствия в гребенщиковских текстах образов, составляющих основу любого мифа: с одной стороны, Героев, с другой - Мудрых Старцев.

В мифах Мудрый Старец всегда появляется в момент, когда Герой находится в безнадежном состоянии. (The Collected Works of C.G.Jung, vol. 9, part 1, p.217) Во времена написания "Древнерусской тоски" такие герои-богатыри, как Добрыня и Илья Муромец, что называется, "сошли на нет". В постсоветском обществе не осталось хоть сколь-либо значащих мифологических героев. Самое время было появиться Мудрым Старцам. "Старцы" не заставили себя ждать.

Когда в лихие года пахнет народной бедой,
тогда в полуночный час, тихий, неброский,
из леса выходит СТАРИК, а глядишь - он совсем не старик,
а напротив, совсем молодой красавец Дубровский. ("Дубровский") 1992

Мудрые старцы в мифах всегда знают, какая дорога ведет к цели и указывают эту цель Герою. (The Collected Works of C.G.Jung, vol. 9, part 1, p. 221)

"Не плачь, Маша, я здесь;
не плачь - солнце взойдет;
не прячь от БОГА глаза,
а то как он найдет нас?
НЕБЕСНЫЙ ХРАМ ИЕРУСАЛИМ
горит сквозь холод и лед
и вот он стоит вокруг нас,
и ждет нас, и ждет нас...." ("Дубровский") 1992

В восприятии Поэта на момент 2004 года не только "Мудрые Старцы" и "Герои" в лице Человека из Кемерова, но уже и ГЕРОИ, называемые РАСТАМАНАМИ, знают дорогу, указанную Мудрым Старцем. Растаманы - то же, что "растафари". Растафари же - участники религиозного движения, известного как "растафарианство".

Вслед за ГЕРОЯМИ и все мы, остальные ("какая радость"!) слышим слова ГЕРОЯ - РАСТАМАНА, явно содержащие в себе идею о боге (высказанную в свое время "Дубровским"), покольку "растаманы" - те же "растафари", то есть, участники религиозного движения. Уже "слышим", а значит, проживаем, тем самым, своими чувствами и ощущениями (что есть "бессознательно") МИФ, созданный Поэтом, точно также, как это происходило и происходит в каждом конкретном случае существования в истории любого другого мифа.

Какая радость, когда человек слышит слова растамана,
Какая радость, когда человек что-то слышит.

Когда Джа-Джа поёт, ты делаешь вид, что не слышишь,
Джа-Джа танцует, ты где-то всегда в другом месте. ("Слова Растамана") 2004

Мы еще не слышим БОГА (под именем Джа), всегда являющегося в мифах символом индивидуального психического ЦЕНТРА, но уже слышим слова ГЕРОЯ - растамана (растафари), приближенного к тому же исторически обожествляемому символу ЦЕНТРА человеческой психики.

C. Jung, "The Phenomenology of the Spirit in Fairytales"; The Collected Works of C.G.Jung, vol. 9, part 1, p.207- 254.
M. - L. von Franz, "In the Black Woman’s Castle. Interpretation of a Fairy Tale", in: "Archetypal Dimensions of the Psyche", vol.4, p. 174 - 220.

У Вас есть что сообщить составителям справочника об этой статье? Напишите нам
Хотите узнать больше об авторах материалов? Загляните в раздел благодарностей