2010 17 октября. Пресс-конференция с музыкантами Аквариума г.Белгород. Событие. Справочник

Воскресенье с Борисом Гребенщиковым и группой «Аквариум»

Живая легенда нашего времени, музыкант, который подчиняется лишь велениям музыки, автор и ведущий радиопрограммы «Аэростат», переводчик религиозных текстов, русский мыслитель Борис Гребенщиков и знаменитая группа «Аквариум» посетили Белгород в минувшее воскресенье. В рамках нового гастрольного тура «Красная река» в МКЦ БелГУ они отыграли великолепный концерт, давно ожидаемый белгородцами, и подаривший им множество незабываемых минут в обществе своих кумиров.

Музыканты приезжают в наш город достаточно часто, но обычно пресс-конференций по этому поводу не устраивают. Другое дело – Борис Гребенщиков, который предоставил возможность белгородским СМИ задать интересующие вопросы, заранее зная, что вопросов окажется много.

Нарушая хронологию заданных вопросов, но ни в коем случае не их смысл, «А-фишка» представляет вашему вниманию все самое интересное из того, о чем говорилось на пресс-конференции с мэтром отечественной музыки и музыкантами «Аквариума» Борисом Рубекиным и Брайаном Финнеганом.

СМИ: Борис Борисович, как попал Белгород, провинциальный город, в вашу программу? (помимо Белгорода в гастрольный тур попали Орел, Курск, Тверь, Санкт-Петербург, Харьков, Донецк, Киев, Москва, Ереван – прим. авт).

Борис Гребенщиков: Я считаю, что только провинциальные города являются Россией, а такие, как Москва, Петербург, Новосибирск и Екатеринбург к России вообще не принадлежат. Скажем так, это союз отдельных независимых государств, к России отношения не имеющих и по-русски не говорящих. Если говорящих, то крайне редко.

СМИ: Вы удовлетворены вашей встречей с Президентом РФ Дмитрием Медведевым. Какие цели Вы преследовали и каковы ваши впечатления?

Б.Г.: Если бы я преследовал хоть какие-либо цели, то встречался с ним в другом месте и в другое время. У меня не было никаких целей. И вообще давайте будем реалистичны. Если президент страны просит вас о встрече, Вы что говорите? Конечно, да. И это будет в любой стране – Америке, Китае, в средневековых государствах, в начале времен и в конце.

У меня была такая возможность сказать «нет», честно говорю. Но мне было интересно посмотреть на человека, который занимает этот пост. Если меня мистер Обама пригласит или кто-нибудь еще, отвечу то же самое – я люблю встречаться с интересными людьми.

Кроме того, неужели человек, который хоть чуть-чуть соображает, способен подумать, что президент на самом деле может обсуждать какие-то вопросы с музыкантами. Никакие вопросы не обсуждались. Мы просто пели песни. Думаю, что у президента есть и другие советники.

Он был настолько дипломатичен, что ни разу не показал странность ведущихся с ним разговоров, что повысило его рейтинг в моих глазах на 100%. Дмитрий Анатольевич Медведев – выдержанный европейского сознания человек, которого я очень зауважал после этой встречи.

СМИ: Но Вы ведь отдали свою подпись против строительства Охта-центра в Санкт-Петербурге, тем самым проявив свою социальную позицию.

Б.Г.: Существуют процессы, которые трудно остановить. Я говорил об этом с Дмитрием Анатольевичем Медведевым и, насколько понял, ему строительство Охта-центра также неприятно. А он в отличии от меня – президент страны, но оценивает свои силы как недостаточные, чтобы переместить его куда-нибудь или вообще закрыть строительство.

У меня был старинный приятель Джо Смит, человек, снявший когда-то первый концерт The Doors и устроивший знаменитый концерт Rolling Stones в Гайд-парке. Он был боец по натуре. И зная, что ему это будет приятно, я поставил свою подпись против строительства Охта-центра.

Что касается меня, то никаких собственных мыслей по этому поводу нет. Ведь, когда строили Эйфелеву башню, большая часть парижан была против. Ничего, как-то пережили.

СМИ: Сергей Курехин, Игорь Бутман, Дживан Гаспарян и другие – высококлассные музыканты, с которыми Вы играли. Как складываются подобные тандемы?

Б.Г.: Каждая встреча с великим музыкантом – это удивительная удача и, когда у меня есть возможность не только с ними встретиться, но и еще сыграть, то это удача более чем невероятная. К примеру, Брайан Финнеган – музыкант мирового класса, который по неизвестным мне причинам получает удовольствие, играя с нами.

СМИ: Вы строите трек-лист жестко или обращаете внимание на то, как реагирует публика, можете поменять что-то?

Б.Г.: По счастью, всегда можно поменять все, что угодно. А трек-лист выстраивается прямо перед концертом в зависимости от того, какой это зал, что мы чувствуем в нем. И, соответственно, от того, как ведут себя люди, все может измениться.

СМИ: Вы работали с международными артистами и для нерусскоязычной публики. Восприятие вашей музыки в России и за рубежом различается?

Брайан Финнеган (перевод с англ. Б.Г.): Когда мы играем не в России, все равно приходят люди, которые знают русский. Для них это часто еще более трогательно, чем для нас, которые живут здесь. Для них это тоска по Родине. Поэтому они реагируют вдвойне сильно.

Б.Г.: Музыка имеет отношение к душе. А Брайан имеет возможность видеть, как наши песни действуют и на русских, и на иностранцев, как люди, которые эту музыку вообще не знают, открываются. Мы играем вместе достаточно – 2-3 года. И он действительно как гениальный музыкант воспринимает все это на уровне не слов, а души. И воспринимает очень сильно.

СМИ: Расскажите о ваших экспериментах по совмещению музыкальных традиций, скажем, русской с ирландской, русской с индийской. Есть какие-то нереализованные вещи?

Б.Р.: В любом сочетании есть удачные и неудачные места. С ирландцами, наверное, проще, потому что они более способны сыграть к классической музыке, потому что не каждый индус может сделать качественный кроссовер, сыграть с европейцем. Вообще трудно сказать, какая из них наиболее приспособлена к русской. Везде можно найти жемчужины и встретить неудачи.

Б.Г.: Первая часть песни рыбака – очень хороший пример того, что может получиться.

Пока мы плохо сочетаемся со среднеазиатской музыкой. Еще есть открытая область, где мы толком еще ничего не пробовали. Может, нужно уйти на годик в пустыню, к чему давно меня призывают, и там что-то родится.

Вспомнил, что у нас есть совместная запись с оркестром китайской народной армии. Звучит очень необычно. Что ж, эксперимент продолжается.

СМИ: Как у Вас складывается композиция?

Б.Г.: Раньше все это было похоже на игру в бисер. Хотелось сделать и то, и это, совместить и порадоваться за себя. Чем дальше заходишь в волшебное поле, которое называется музыка, тем жестче песня определяет рамки, заявляя, что она потерпит, а что нет. И все мои придумки обращаются в пыль и становятся не нужными. Может быть, я ошибаюсь.

Что касается создания песни, то писать мне хочется все время, и за то, чтобы у меня что-то написалось, я готов это делать сколько угодно. Кантри, неофолк – не важно, в каком направлении. Лишь бы написалось. А вообще это от меня не зависит. Мое дело быть открытым, а там если что-то придет, то придет. Главное, оценить. А писать хочется все время.

СМИ: В группе «Аквариум» Вы диктатор или нет?

Б.Г.: Нет, диктатор музыка. Я только передаю ее веления для тех, кто, как мне кажется, плохо ее слышит. Я целиком подчинен музыке. И в принципе у меня нет своей воли. Если мы напишем какой-нибудь trash death metal, и он будет требовать чего-то определенного, мы сделаем это. Не зависит от того, нравится мне или нет.

СМИ: Вы принимаете участие в создании видеоклипов?

Б.Г.: Отвечу политически корректно. Многие обстоятельства, испытанные мною в моей жизни, научили меня тому, что музыка является картиной самой Вселенной. Когда я слушаю музыку, то слышу ее и с закрытыми глазами. И понимаю, что внешнее раздражение, любое раздражение глаз меня будет отвлекать. Внутри выстраиваются более красивые картины, видимые внутренним зрением. Поэтому я не могу понять, зачем существует видео. Мне не интересно, когда люди рекламируют свое тело. А когда я вижу артистов, которые корячатся и так, и эдак, я понимаю, что это реклама тела, а не музыки, согласитесь.

Мне не интересно знать, как выглядит попа Мика Джаггера. Совсем не интересно. Если я захочу об этом узнать, я позвоню ему и спрошу. Поэтому, если я слушаю музыку, то слушаю музыку. И считаю, что видео, по крайне мере в моей постоянной Вселенной, существует только для рекламы тела, а мне, как правило, это не очень интересно. Иногда клипы делают наши знакомые, которым мы даем карт-бланш.

СМИ: Борис Борисович, известно, что ваша бабушка очень повлияла на Вас и вашу будущность.

Б.Г.: Мы занимались музыкой по 12 часов в день – от Средневековья до Джона Колтрейна. Бабушка очень любила Колтрейна, часто танцевала. Она была и остается великой женщиной, и я продолжаю ее очень сильно любить. Бог послал мне такую воспитательницу.

СМИ: Как делается ваша авторская программа «Аэростат» начиная от написания текстов и заканчивая появлением в эфире?

Б.Г.: Новый выпуск «Аэростата» я завершил пять минут назад. Программа пишется все время на гастролях – вот так по утрам или по ночам, потом мы приезжаем в Петербург, и Борис Рубекин собирает ее по частям. Получается видимость того, что я умею разговаривать, хотя конечно это не так (смеется).

Борис Рубекин: Мы заезжаем в студию, где Борис Борисович быстро произносит нужные слова, потом я расставляю их в нужном порядке и вставляю нужную музыку. Потом с болью в сердце обрезаю концы, если программа получается больше, чем мы можем вместить…

Б.Р.: Доделываем мы все на гастролях, впоследствии выкладываем на сайт, и она звучит в эфире.

Б.Г.: На самом деле, когда вы видите «Аквариум», путешествующий по России, это не «Аквариум», а фабрика по производству «Аэростата». Два человека каждый день этим занимаются.

Б.Г.: Я слушаю такое количество разной музыки, что и не знаю, что порекомендовать. Обратите внимание на наш «Аэростат», где каждый месяц играет то, что меня воодушевило за последнее время. Сейчас жду новую пластинку Роберта Вайета «Трио». Ночью слушал три альбома группы The Dear Hunter. Очень интересно. Постоянно появляется что-то совсем новое.

СМИ: Борис Борисович, в выпуске «Аэростата» от 19 сентября Вы соотносили историософские концепции русских мыслителей (Н. Бердяева, В. Соловьева и др.) с музыкальными композициями отечественных исполнителей. Какую философию или мироощущение можно соотнести с вашим творчеством на данном этапе?

Б.Г.: Мы не доросли до мироощущения, философии, делаем то, что и все. Если каким-то критикам будет угодно нас к чему-то пришить…

Что может быть нелепее и страшнее, чем музыкант, особенно музыкант, который занимается популярной музыкой, подводящий под свои действия философскую основу? Никакая философская основа не выдерживает сравнения с музыкой. Музыка – это настоящее, философская основа – это мысль. Музыка бесконечна, мысль конечна. Поэтому когда человек подводит философскую основу, это значит, что он не понимает философии и не уважает свое творчество.

СМИ: Но ведь той или иной музыка становится в зависимости от мировоззрения музыканта?

Б.Г.: Мировоззрение – человеческая вещь, а музыка – божественная.

СМИ: Зачем тогда Вы в прозе какие-то эксперименты делаете? Вы что-то не можете музыкальными средствами выразить?

Б.Г.: Если быть точным, я не помню, когда занимался прозой со времен 1986 года. И тогда это было просто нашептано духами, духами определенных местностей.

СМИ: Вы переводите религиозные книги по подстрочнику или хорошо знаете язык?

Б.Г.: Я не знаю ни санскрита, ни тибетского, если бы знал, то переводить не взялся бы ничего. Мне значительно легче – я живу в том мире, в котором мы сейчас все живем, и хорошо знаю этот мир. И знаю, на каком языке говорим. Когда я открываю текст, гордо озаглавленный Упанишады, или Бхагавад-Гита, или Учения тибетских мастеров, и читаю чудовищный стоеросовый русский язык, который убивает все, что там есть, и который не один здравомыслящий человек не сможет дочитать до конца и тем более понять, что там сказано, мое сердце обливается кровью.

И говорю себе, пусть буду неграмотный, пусть ничего не умею, пусть все перевру, пусть перепишу эту книгу, но напишу русским языком, понятным человеку на улице. Вот единственная мотивация, почему я перевожу. И я был бы счастлив, если бы переводить было бы не нужно. К несчастью, этого пока не случилось, но надеюсь рано или поздно произойдет.

СМИ: Занимаетесь ли Вы какой-либо духовной практикой? И если да, как это влияет на ваше творчество?

Б.Г.: Псалмы читаю. После чего становлюсь лучше, соответственно, и моя музыка становится лучше. А если все время читать псалмы, не переставая?

СМИ: Вы составляете список чудотворных икон? Продолжается ли его пополнение?

Б.Г.: Естественно, прямо сегодня хочу проверить, подтвердить. Занимаемся (есть информация, что после конференции Борис Гребенщиков отправился в подземный монастырь в Холки Чернянского района – прим. авт).

СМИ: С Вами, наверное, только президент может сравниться в том, сколько Вы видите наших соотечественников. Скажите, мы сильно разные в рамках страны?

Б.Г.: Нет, по счастью. С гордостью и со слезами благодарности Богу я скажу, что в России от Владивостока, Хабаровска и Благовещенска до Калининграда мы все абсолютно одинаковые, и это правда. Мы существуем как сущность, связанная одним языком, одной культурой и одним ощущением жизни. И вот это прекрасно. В этом есть и мрачная грань, потому что нам свойственна похмельная мрачность а-ля Pink Floyd. Но при этом существуют удивительные порядочность и чистота, которых вряд ли где еще можно найти.

СМИ: В 1980-х гг. «Аквариум» говорил с большой аудиторией внутри Союза на одном языке. Со временем границы языка размылись. Как Вы находите сегодня общий язык со слушателями и что это за язык?

Б.Г.: Мне кажется, что его не надо искать. Существует язык, на котором говорят все образованные люди на протяжении последних сотен лет. Понимаете, когда Иван Грозный писал письма королеве Елизавете, они прекрасно понимали друг друга. И сейчас, учитывая, что много русских обучается в Оксфорде, Кембридже, где угодно, а потом продолжают говорить на русском языке, спокойно забывая все то, чему их учили за границей, они сохраняют общий уровень образования. Понимаете, Лао-Цзы никуда не делся. И великие русские философы никуда не делись, и Бердяев никуда не делся.

Б.Г.: А нас не от чего спасать. Мы живем в прекрасном мире, в изумительном мире. Просто иногда интернет создает ощущение, особенно когда читаешь блоги, что откуда-то появились злобные псы, готовые все разодрать от нелюбви к самим себе. А потом понимаешь, что это несчастные люди, которые пытаются запачкать прекрасную картину мира, но у них все равно это не получается, ведь эта злоба оттого, что они больны.

Б.Г.: Грех – преступление пределов естественных для человека, то, что отделяет человека от Бога. Это давно сказано, не мной придумано.

СМИ: В таком случае можно верить в судьбу и что человеку за его деяния воздается?

Б.Г.: Безусловно, за любые деяния воздается. Это вытекает даже из закона сохранения энергии. Чтобы об этом узнать, не нужно читать Библию, а можно взять учебник физики. Поэтому любое действие вызывает противодействие, любое противодействие – след, с которым нам приходится сталкиваться. То, что мы делаем, к нам возвращается в семикратном размере. Это все знают. И в этом залог того, что мы можем стать лучше.

СМИ: В книгах вдохновение черпаете? Что последнее прочитали?

Б.Г.: Был бы рад спеть первую главу «Войны и мира» (смеется). Я дочитываю постскриптум «Тайной истории мира» Джона Блэка. Там про Антихриста идет речь. Очень интересно.

СМИ: Вы считаете себя гармоничной личностью?

Б.Г.: Я и личностью-то себя не считаю. Во мне нет ничего, чтобы можно было соотнести с этим понятием. Всю свою жизнь я борюсь за то, чтобы стать невидимым.

СМИ: Многие называют Вас человеком-мудрецом…

Б.Г.: Но это ведь иллюзия. Они видят только бороду, очки и берет. А где сам Гребенщиков? Нет его, вымер. Остались только борода, очки и берет – вот сочетание, которое и является для них мудростью. И пусть, а меня нет.

Если я сниму очки, берет и сбрею бороду, то меня никто не увидит. Когда придет время перестать говорить, я сниму берет, очки и сбрею бороду. Меня никто не знает, люди знают только то, что обо мне пишут. А меня узнать и невозможно.

СМИ: Расскажите об одном из ваших наречений Пурушоттама. Что оно означает и как лично Вы к нему относитесь?

Б.Г.: Это имя дал мне Шри Чинмой. Существует Вселенная, ее творение – человек. Вот он и есть пуруша. По определению он находится за пределами всех ограничений. Пурушоттама – это есть превосходная степень от Пуруша. Это не мое право или обязанность. Бог сподобил человека дать мне такое имя. Оно существует.

СМИ: Вас считает своим учителем множество людей разных поколений. А Вы чему-нибудь учитесь у своих слушателей?

Б.Г.: Я на каждом концерте чему-то учусь. И думаю: «Господи, эти люди пришли нас слушать, сидят и терпят то, что мы играем». И я восхищен их терпением, усидчивостью и их теплыми чувствами.

СМИ: Если бы Вы посмотрели на себя образца Тбилиси-80 (в апреле 1980 года «Аквариум» выступил на Тбилисском рок-фестивале, после чего Б.Г. был исключён из комсомола, снят с должности младшего научного сотрудника, уволен с работы, а группа «Аквариум» была запрещена официально – прим. авт.) и сегодняшнего себя, разницу обнаружили бы?

Б.Г.: С тех пор я значительно больше узнал. Знания делают меня более спокойным и любому удару придают большую весомость. Тогда я больше шумел, сейчас я больше молчу, но если мне нужно что-то сделать, сделаю это быстрее и точнее, и тяжелее.

СМИ: Для многих наших соотечественников уже на протяжении достаточно большого периода времени Вы являетесь неоспоримым авторитетом. И, наверняка, влияние оказывалось на умы, на мировоззрение и даже на судьбу. Вы как-то ощущаете эту ответственность и вообще – должна она быть?

Б.Г.: Главное, отвечать за все, что ты делаешь. За все, что человек делает, он обязан отвечать полностью. И это первый урок.

И я отвечаю за то, что делаю, безусловно. Но за то, что люди сделают, слушая нас, не могу отвечать, потому что это уже не моя история. У каждого человека свой разговор с Богом. И в чужой разговор вмешаться просто физически невозможно.

До концерта оставалось несколько часов…

«А-фишка» задолго до мероприятия проводила конкурс на знание творчества «Аквариума», в котором приняло участие рекордное количество белгородцев. Самым настойчивым и активным оказался Денис Сычев, который благодаря своей преданности группе выиграл два билета на концерт.

«Несмотря на то, что Белгород посещает множество исполнителей, пройти мимо истинных музыкантов, группы – живой легенды я не смог. Приложил все свои усилия. Спасибо «А-фишке» за замечательные конкурс и возможность соприкоснуться с мечтой», – прокомментировал Денис свою победу.

«Аквариум» в Белгороде особенно почитают, судя по тому, что концертный зал был полон. В воздухе физически ощущалось напряжение. Сразу интриговала сцена – в центре висело огромное изображение Сарасвати, все пространство было залито синим светом. Всплески аплодисментов волнами перемещались по залу – ожидание для некоторых было совсем нестерпимым.

Когда на сцену вышли музыканты, казалось, что нечто вырвалось на свободу, даря умиротворение пришедшим слушателям. Зазвучала великолепная, ни с чем несравнимая музыка, вобравшая в себя музыкальные традиции многих народов.

Удивительные инструменты объединились для создания божественного единства – акустическая гитара, губная гармоника (Борис Гребенщиков), бас-гитара (Александр Титов), соло-гитара и мандолина (Игорь Тимофеев), скрипка (Андрей Суротдинов), клавишные (Борис Рубекин), перкуссии (Олег Шар и Алок Верма) и волшебная флейта (Брайан Финнеган). Виртуозно владеющие своими инструментами музыканты извлекали изумительные звуки.

«Сидя на красивом холме», «Сувлехим Такац», «Дарья, Дарья», «Там, где взойдет луна», «Лошадь белая», «Господу видней», «Еще один раз», «Анютины глазки и божьи коровки», «Неизъяснимо», «Девушка с веслом», «Платан», «Болота Невы», «Брат Никотин», «Та, которую я люблю», «Тайный успех», «Кошка моря и кошка ветра», «Девяносто дней и девяносто ночей (Аригато мама сан)», «День радости» и др. – прозвучало около 30 песен, каждая из которых является полноценным шедевром и очень гармонично соотносится со всей программой.

Композицию «Что нам делать с пьяным матросом?» Борис Борисович предложил залу исполнить вместе, что вызвало всеобщее одобрение и воодушевление, судя потому, сколько человек откликнулось на это. «Аквариум» исполнил и четыре новых песни, созданных этим летом. Среди них особенно хочется отметить «Тайный узбек» и «На ход ноги».

Настоящим подарком для поклонников со стажем стала песня «Поезд в огне», не звучавшая 20 лет! На последних 5 композициях публика встала и, приблизившись к сцене, хором подпевала.

Борис Гребенщиков и «Аквариум» продолжают оказывать безусловное влияние на сердца и умы человеческие.

Специально для А-фишки, Екатерина Шаронова (фото А. Барышева)

Борис Гребенщиков в Белгороде: «Всю свою жизнь борюсь за то, чтобы меня перестали замечать»

Легендарный «Аквариум» представил свою новую программу «Красная река»

В минувшее воскресенье «золотой состав» рокеров дал концерт в Белгороде. В этот раз помимо постоянных музыкантов на сцене появился ирландский флейтист Брайан Финнеган и индийский ударник Алок Верма. Перед концертом, как обычно в темных очках, Гребенщиков пил чай, много шутил, еще больше философствовал и отвечал на вопросы журналистов.

«Песни отбираем прямо перед выступлением»

- Борис Борисович, с какой философией вы соотносите творчество нынешнего «Аквариума»?

- Что может быть нелепее и страшнее музыканта, который под свои действия подводит философскую основу? Она не выдерживает никакого сравнения с музыкой! Мысли – конечны. Музыка – бесконечна.

- «Аквариум» выходит за рамки своих концертных трек-листов?

- К счастью, мы всегда можем что-то изменить. Песни выстраиваются прямо перед концертом. Все зависит от зала: какую энергетику он в себе несет. Часто мы играем то, что до этого и не планировали.

- Жизнь научила меня вот чему: музыка - картина сама в себе. Я слышу музыку, закрывая глаза. Любое внешнее раздражение отвлекает. Внутри выстраиваются гораздо более интересные картины. Не пойму, зачем нужно рекламировать свое тело? Мне не интересно, как выглядит попа Микка Джагерра. Станет любопытно – позвоню ему и спрошу.

- Значит ли это, что в съемках клипов вы участия не принимаете?

- Иногда клипы для группы делают наши знакомые, которым мы даем карт-бланш.

- Часто в своем творчестве «Аквариум» совмещает музыкальные традиции разных культур. С какой музыкой экспериментировать легче, а какие стили смешивать труднее всего?

- В любом сочетании музыки, будь то русско-индийская или русско-ирландская, бывают удачные и не очень моменты, - оживляется немногословный клавишник Борис Рубекин . – С ирландской проще, потому что она более приспособлена к европейскому стилю.

- Очень хороший пример того, что может получиться – композиция «Песня рыбака». – подсказывает Гребенщиков. – Пока наше творчество не очень сочетается со среднеазиатской музыкой… Кстати, у меня на компьютере запись «Аквариума» с национальным оркестром китайской народной армии есть.

- Борис Борисович, расскажите, как создается программа «Аэростат» (цикл передач на радио, которые ведет БГ. – Ред.)?

- «Аэростат» пишем на гастролях, по утрам или по ночам. Потом мы приезжаем на один день в Петербург и герой труда Борис Рубекин кропотливо собирает передачу буквально по слову. В итоге получается полная видимость того, что я умею разговаривать.

- В студии Боря пишет недостающие слова, которые мы потом расставляем в нужном порядке, – добавляет Рубекин. - С болью в сердце режем лишнее, если выходит больше, чем мы можем вместить в программу. Снова берем наработки на гастроли, что-то доделываем и выкладываем в интернет.

- На самом деле «Аквариум», который путешествует по России – это не рок-группа, а фабрика по производству «Аэростата», – улыбается Гребенщиков. – По крайней мере, два человека занимаются им ежедневно.

- Борис Борисович, вы часто гастролируете, наблюдаете за публикой. Скажите, наши соотечественники в разных городах чем-то отличаются друг от друга?

- От Владивостока, Хабаровска и Благовещенска до Калининграда мы все абсолютно одинаковы. Единый язык, культура, ощущение жизни. Нам свойственна похмельная мрачность а-ля «Pink Floyd». Но при этом удивительная порядочность и чистота.

- На ваш взгляд, восприятие музыки «Аквариума» в России и за рубежом не одинаково?

- Когда мы играем за рубежом, в основном на наши концерты приходят русские эмигранты, – подключается к разговору флейтист Брайан Финниган. – На музыку «Аквариума» они реагируют сильнее – тоска по Родине. Но даже те, кто русского вообще не знают, открываются нашей музыке, потому что она действует на уровне души.

- Процессом записи нового альбома поделитесь?

- Мы альбомы как таковые не записываем. Готова песня – выставляем ее в интернет. Если наберется на целый альбом, то пираты выпустят 20 новых стопудовых хитов. И я на них не обижаюсь, на этих пиратов.

- Да что же вы, с ума сошли? – смеется БГ. – Если только сознание изменить, тогда можно.

- Борис Борисович, правда, что в детстве музыке вас обучала бабушка?

- Да, мы с ней занимались по 12 часов в день. Бабушка очень любила Джона Колтрейтера. Часто под него танцевала. А еще мы с ней дрались. Она учила меня отдельным техникам боя… А вообще моя бабушка была и остается великой женщиной.

- Не одно поколение почерпнуло что-то полезное из ваших песен. А вы сами чему учитесь у своих слушателей?

- Да, причем все время. На каждом концерте думаю: «Господи, эти люди пришли нас послушать. Они сидят в зале, терпят нас!». Я восхищаюсь их усидчивостью и теплыми чувствами.

- Вы себя считаете гармоничной личностью?

- Я себя вообще личностью не считаю. Всю свою жизнь борюсь только за одно, чтобы меня перестали замечать. Мне не нужно обретать гармонию. Зачем? Она вокруг. Сам исчезнешь, а гармония останется.

- Это иллюзия. Уберите бороду, очки и берет и где будет сам Гребенщиков? Его нет. Люди знают только то, что пишут о БГ. А на самом деле меня не знает никто.

- Делаю это из уважения к собеседнику. Когда придет время закончить разговор, я сниму очки, берет, сбрею бороду и… никто меня не увидит.

Борис Гребенщиков: На каждом концерте я учусь у своих слушателей.
В минувшее воскресенье, 17 октября, в Белгороде группа «Аквариум» представила свою новую концертную программу «Красная река». О творчестве, музыкантах, с которыми коллектив гастролирует по стране, встрече с президентом Дмитрием Медведевым и многом другом лидер группы Борис Гребенщиков рассказал на встрече с белгородскими журналистами.
В концертный тур «Аквариума» попал не только Белгород, но и Курск, Орёл, Тверь. Борис Гребенщиков считает, что только провинциальные города являются Россией, поэтому с них музыканты и начали свой тур. «А такие города, как Москва, Санкт-Петербург, Новосибирск и Екатеринбург составляют отдельный союз, не имеющий отношения к России, там даже по-русски не говорят, а если и говорят, то редко», – пояснил Борис Борисович.
В Белгород с «Аквариумом» приехали музыканты мирового уровня. Свою новую программу питерцы играли с ирландским флейтистом Брайаном Финнеганом и Алоком Вермом, исполняющим традиционную индийскую музыку. Борис Гребенщиков уверен, что каждая встреча с такими великими музыкантами – это удивительная удача для него. «А когда у меня есть возможность с этим музыкантом что-то сыграть – это ещё большая удача», – заметил БГ.
Кстати, около 60 % средств от продажи нового альбома музыканты решили направить в фонд пострадавших от пожаров. «Сбор средств налажен. Деньги попадают в руки Доктора Лизы, как раз в конце октября мы с ней планировали встретиться. К счастью, образовалась уже неплохая сумма», – добавил Борис Борисович. Правда, сколько удалось собрать, музыкант точно не знает.
На вопрос журналистов о встрече с президентом России лидер группы «Аквариум» ответил, что ему было очень интересно пообщаться с Дмитрием Медведевым. «Если президент страны приглашает на встречу, вы что говорите? – Да. И это будет в любой стране, будь то Америка, Китай или любое другое государство. У меня была возможность отказаться, но я этого не стал делать, потому что мне просто интересно посмотреть на человека, который занимает пост президента, – отметил Борис Гребенщиков. – Дмитрий Анатольевич был настолько дипломатичен, что ни разу не подал виду, что темы, о которых мы говорили, немного странные – это повысило его рейтинг в моих глазах. Дмитрий Медведев – очень выдержанный европейского мышления человек, которого я зауважал после этой встречи. Он сильный политический деятель».
Кроме музыки Борис Борисович занимается ещё и переводами буддистских текстов. Он заметил, что не стал бы этим заниматься, но у него есть мотивация: «Когда я беру книгу, на которой гордо написано «Упанишады», «Бхагавадгита», или «Учения тибетских мастеров», я вижу чудовищный, стоеросовый русский язык, который убивает всё, что там сказано. Читать его просто невозможно! И ни один здравомыслящий человек не сможет дочитать до конца, а тем более понять, что там сказано. Когда я вижу это, у меня сердце обливается кровью. Именно поэтому я пытаюсь прочитать и написать всё языком, понятным человеку на улице. Это единственная мотивация, и я был бы счастлив, если б у меня была возможность читать нормальные тексты, а не заниматься переводами».
Что касается самого выступления группы «Аквариум» в Белгороде, то Борис Гребенщиков пояснил, что треклист выстраивается непосредственно перед концертом, и в своей программе они в любой момент могут всё поменять. Зависит это от зала, от того, что ждёт зритель. Борис Гребенщиков также добавил: «Я всё время учусь у своих слушателей. На каждом концерте я думаю: «Господи, эти люди пришли нас слушать, и они терпят то, что мы играем. Я восхищён их терпением, усидчивостью. Я восхищаюсь их тёплыми чувствами, и каждый концерт для меня – учёба».

Борис Гребенщиков: Я целиком подчинён музыке

В Белгороде с концертом побывала знаменитая группа «Аквариум». Перед выступлением музыканты Борис Гребенщиков, Борис Рубекин и Брайан Финнеган встретились с журналистами региональных СМИ. В числе тех, кто задавал вопросы, был и корреспондент «Белгородских известий» Сергей Егоров. Сегодня мы публикуем его отчёт об этой встрече.
- Борис Борисович, расскажите, пожалуйста, как создаётся ваша радиопрограмма «Аэростат».
БГ: Только что закончили очередную передачу. «Аэростат» весь пишется на гастролях. Утром или по ночам. Потом мы приезжаем в Петербург, и герой труда Борис Рубекин кропотливо собирает каждую передачу буквально по слову.
- То есть передача записывается не вся сразу, а по кусочкам?
Борис Рубекин: По-разному бывает. Мы приезжаем в студию, Боря быстро произносит необходимые слова, потом мы расставляем их в нужном порядке. Затем вставляем нужную музыку. Если музыки получается больше, чем может вместить программа, - а её всегда получается больше - мы «обрезаем концы». Когда вы видите «Аквариум», путешествующий по России, на самом деле это не «Аквариум». Это фабрика по производству «Аэростатов». По крайней мере, два человека каждый день занимаются подготовкой программ.
- Борис Борисович, скажите, вы удовлетворены недавней встречей с президентом Медведевым? Какие цели преследовали?
БГ: Если бы я преследовал хоть какие-то цели, то встречался бы с ним в другом месте и в другое время. У меня не было никаких целей. Я похлопаю вас по щекам и приведу в чувство. Давайте будет реалистами. Если президент страны вас просит о встрече, вы что говорите?
- Yes.
БГ: Совершенно верно. И это будет в любой стране: в Америке, Китае, средневековом государстве, в начале и в конце времён. Это всегда будет так, потому что это президент страны. У меня была возможность сказать многое. Но я этого никогда не скажу. Мне было просто интересно. Интересно посмотреть на человека, который занимает этот пост. Если меня пригласит мистер Обама или кто-нибудь ещё… Саддам Хусейн уже умер?
- Никто не знает…
БГ: …Или любой другой интересный человек - я соглашусь. Мне нравится встречаться с интересными людьми.
- А какие вопросы обсуждались, помимо строительства «Охта-центра»?
БГ: Опять-таки позволю себе резко вмешаться в поток мышления журналиста. Неужели человек, который хоть чуть-чуть соображает, способен подумать, что президент на самом деле может реально обсуждать какие-то вопросы с музыкантами? (Смех). Если я приду в ресторан, где играет группа народных инструментов, я пойду обсуждать с ними вопросы политики Аргентины? Нет. На встрече никакие вопросы не обсуждались. Ребята просто пели песни. И все по-своему делали вид, что вот сейчас-то они всё и решат. Школа мышления Юрия Юлиановича Шевчука: сейчас мы с президентом всё решим. Думаю, что у президента есть другие советники. Не нужно ему, чтобы Андрюша Макаревич или я, или Юра Шевчук его учили. И то, что он был настолько дипломатичен, что ни разу, ни на секунду не показал, что все эти разговоры немного странные, повысили его рейтинг в моих глазах на сто процентов. Дмитрий Анатольевич Медведев - очень выдержанный, европейского сознания человек, которого я очень зауважал после этой встречи.

- Как вы встречаетесь с приглашёнными музыкантами, например, с Бутманом, Гаспаряном?
БГ: Каждая встреча с великим музыкантом - это удивительная удача. Когда у меня есть возможность задуматься о том, что с ним можно не только встретиться, но ещё что-то сыграть, то это невероятная удача. Человек, который сидит слева от меня (Брайан Финнеган. - Ред.), принадлежит именно к таким людям. Это музыкант мирового класса, который по неизвестным мне причинам получает удовольствие, играя с нами.
- Борис Борисович, в одном из «Аэростатов» вы соотносили историософские концепции русских мыслителей с музыкальными композициями отечественных исполнителей. С какой философией вы могли бы соотнести ваше творчество на нынешнем этапе?
БГ: Мы не доросли до мироощущения, философии. Мы делаем то, что мы делаем, и всё. Что может быть нелепее и страшнее, чем музыкант - особенно занимающийся популярной музыкой, который под свои действия подводит философскую основу? Никакая философская основа не выдерживает сравнения с музыкой. Музыка - это настоящее, а философская основа - это мысль. Музыка бесконечна, а мысль конечна. Если музыкант подводит под себя философскую основу, это значит, что он ничего не понимает в философии и не уважает своё творчество.
- Но ведь музыка произрастает из мировоззрения конкретного музыканта?
БГ: Нет. Мировоззрение - всё равно человеческая вещь. А музыка - божественная. Она больше.
- Борис Борисович, вы переводите религиозные книги по подстрочнику или хорошо знаете языки?
БГ: Я не знаю санскрита. Если бы я знал санскрит или тибетский, то не взялся бы ничего переводить. Мне значительно легче. Я живу в мире, где живём мы все. И очень хорошо знаю этот мир. Знаю, на каком языке мы говорим. Иногда я беру какую-то книгу с гордой надписью «Упанишады» или «Бхагавадгита» - и читаю чудовищный, стоеросовый русский язык, который читать невозможно. Так переводить могут только атеисты.Они убивают всё, что там сказано. Ни один здравомыслящий человек не может дочитать до конца. И тем более - понять, что там сказано. Когда я вижу это, моё сердце обливается кровью. Тогда я говорю: пусть я буду неграмотным, пусть я ничего не умею, пусть всё перевру, но я, по крайней мере, попытаюсь написать то, что сказано в книге, русским языком, понятным человеку на улице. Вот единственная мотивация. Я был бы счастлив, если бы переводить было не нужно. Был бы счастлив, если бы «Гиту» перевели на хороший русский язык. К несчастью, этого пока не случилось. Но я надеюсь, что рано или поздно случится.
- Часть средств, собранных от продажи альбома «Наша жизнь с точки зрения деревьев», вы намеревались направить в фонд пострадавших от летних пожаров. Что-то уже направили?

БГ: Деньги будут переданы доктору Лизе в конце октября. Мы встретимся с ней перед концертом 28-го. Собрана неплохая сумма. Лиза вернётся из Киргизии, и, надеюсь, мы с ней увидимся.
- Как составляется трек-лист предстоящего концерта? Он утверждается заранее или вы можете поменять те или иные песни в зависимости, например, от реакции публики во время выступления?
БГ: По счастью мы можем всегда поменять всё, что угодно. Трек-лист концерта выстраивается прямо перед концертом - в зависимости от того, в каком зале предстоит играть, что мы в нём чувствуем. Соответственно, от того, как ведут себя люди, тоже всё может измениться. Песни могут стать в такую обязательную прямую, что потребуется сыграть какую-то песню, которую мы совершенно не предполагали играть. Такое часто бывает.
- Восприятие вашей музыки в России и за рубежом как-то отличается?
БГ: Думаю, что это вопрос к Брайану.
Брайан Финнеган: Обычно, когда мы играем вне России, на концерты в основном приходят русскоязычные люди. Потому что для них это ещё более трогательно, чем для живущих здесь. Тоска по Родине заставляет их реагировать вдвойне сильно. Я видел, как на музыку «Аквариума» реагируют и не русскоязычные люди. Они открываются, потому что всё это действует на уровне души.
БГ: Мы играем с Брайаном уже два или три года. Я знаю, что он сам воспринимает нашу музыку не на уровне слов, а именно на уровне души.

- Принимаете ли вы участие в режиссуре, придумывании видеоклипов, которые снимаются на песни «Аквариума»?

БГ: Скажу вам политически корректно. Многие обстоятельства, испытанные мною, научили меня тому, что музыка является картиной самой в себе. Когда слушаю музыку, я закрываю глаза. Любое внешнее изображение, любое раздражение глаз будет меня отвлекать. Внутри выстраивается значительно более красивая картина. Поэтому я в упор не могу взять, зачем существует видео. Мне не интересно, когда люди рекламируют своё тело. Когда я вижу артиста, который корячится в клипе и так, и так, это реклама тела, а не музыки, согласитесь. Мне не интересно, как выглядит попа Мика Джаггера. Совсем не интересно. Если я захочу узнать - позвоню ему и спрошу.
- То есть клипы делаются помимо вашей воли?
БГ: Иногда этим занимаются наши знакомые, которым мы даём карт-бланш.
- Борис Борисович, в музыке «Аквариума» периодически случаются эксперименты по совмещению культурных традиций различных стран: русской и индийской, русской и ирландской, других. Скажите, пожалуйста, какие из них, по-вашему, наиболее удачны?
БГ: Борис Рубекин ответит.
Борис Рубекин: В любом сочетании музыкальных традиций есть более удачные и менее удачные примеры. С ирландцами проще, потому что они более расположены к европейской музыке. Не каждый индус может сделать так называемый crossover - сыграть с европейцами. Это обычно могут молодые ребята или, напротив, умудрённые опытом музыканты.
БГ: И, тем не менее, считаю, что первая половина альбома «Песни рыбака» «Аквариума» - очень хороший пример того, что может получиться при таких экспериментах.
- А есть музыкальные традиции, которые не сочетаются в рамках одной композиции?
БГ: Пока мы не очень сочетаемся со среднеазиатской, мусульманской музыкой. Есть области, где мы толком ничего ещё не пробовали.
- Но задумки есть?
БГ: Задумки есть всегда. Нужно просто в пустыню уйти на полгодика и реализовать. К чему меня давно уже призывают. Я вспомнил, кстати, что у меня в компьютере лежит запись «Аквариума» с национальным оркестром китайской народной армии (смех). Но работа над ней ещё не окончена.
- Переслушиваете ли свои старые альбомы?
БГ: Да что ж мы, с ума сошли, что ли? Если сильно изменить сознание - тогда можно (смех).
- Борис Борисович, что для вас ирония в художественном творчестве?
БГ: Это от слова iron - «железо»?.. Понятия не имею. Не нужно считать, что у бога нет чувства юмора.
- Занимаетесь ли вы какой-либо духовной практикой? И если да, то какое влияние она оказывает на ваше творчество?
БГ: Псалмы читаю. Как только обнаружу у себя в лэптопе какой-то псалом, немедленно его читаю. И становлюсь лучше.
- Существуют ли для вас какие-то рамки при комбинировании музыкальных стилей?
БГ: Раньше это всё было немножко похоже на игру в бисер. Хотелось совместить это и это, а потом порадоваться: вот мы какие. Чем дальше заходишь в это волшебное поле, которое называется музыкой, тем больше песня определяет очень жёстко, что она потерпит, а что - нет. Что бы я ни хотел придумать, песня скажет: иди-ка ты, дорогой… (смех). Она скажет: мне нужно это и это, чтобы моя душа засияла. И все мои придумки обращаются в пыль или становятся абсолютно ненужными.
- Вы говорили, что «Аквариум» - это те, кто сегодня со мной играет…
БГ: Это Боб Марли говорил (смех). Я никогда не осмелюсь такого сказать.
- Борис Борисович, вы диктатор?
БГ: Нет. Диктатор - музыка. Я только передаю её веления для тех, кто, как мне кажется, плохо её слышит. Я целиком подчинён музыке. У меня в принципе нет своей воли. Если напишется песня в стилистике, например, black-death metal, значит, мы сделаем это.
- Вы много ездите по стране, видите много соотечественников. Скажите, мы очень разные?
БГ: Нет. С гордостью и со слезами благодарности скажу, что в России от Владивостока, Хабаровска до Калининграда мы все одинаковые. Это правда: мы существуем как сущность. Мы связаны одним языком, одной культурой и одним ощущением жизни. Это прекрасно. В этом есть мрачные грани, потому что нам свойственна похмельная мрачность а-ля Pink Floyd. Но при этом существует и удивительная порядочность, чистота, которую редко где можно видеть.
- В 80-е годы «Аквариум» был своего рода внутрисоюзным эсперанто. Со временем язык развился, сейчас трудно общаться на едином языке. Как вы находите язык общения и что это за язык?
БГ: Мне кажется, что его не надо искать. Существует один язык, на котором говорят все образованные люди на протяжении последних нескольких сотен лет. Когда Иван Грозный писал письма королеве Елизавете, они прекрасно понимали друг друга. Сейчас очень большая часть русских обучается в кембриджах, оксфордах. По возвращении назад они продолжают говорить по-русски. Сохраняя при этом общий уровень образования. Если мы захотим, мы можем потерять способность и возможность говорить на этом языке. Но лучше её сохранить. Тогда мы все будем говорить на одном и том же языке. «Аквариум» говорит именно на нём.
- Что нас спасёт, в таком случае?
БГ: Нас не от чего спасать. Мы живём в прекрасном, изумительном мире. Когда читаешь блоги в Интернете, иногда создаётся ощущение, что откуда-то появились злобные псы, которые от нелюбви к самим себе готовы разодрать и полить грязью всё на свете. Но потом понимаешь, что это очень несчастные люди. Они стараются запачкать прекрасную картину мира, но у них всё равно это не получается. Их злоба оттого, что они больны.
- Что такое, по-вашему, грех?
БГ: Преступление пределов, естественных для человека. Это давно и не мною сказано. Грех - это то, что отделяет человека от бога.
- Можно ли верить в то, что человеку за его деяния воздаётся?
БГ: Безусловно, за любые деяния воздаётся. Это вытекает просто из закона сохранения энергии. Любое действие вызывает противодействие. Любое противодействие оставляет след. С любым следом нам приходится сталкиваться. Всё, что мы делаем, возвращается к нам семикратно. Это мы все знаем. И в этом залог того, что мы можем стать лучше.
- Борис Борисович, вы говорили, что музыка «Аквариума» может быть и громкой, и спокойной. Это зависит от настроения, в котором она создаётся. Какое настроение сейчас и почему?
БГ: Писать песни мне хочется всё время. Моё дело - быть открытым. Если что-то придёт, то придёт. Главное это заметить.
- Как рождаются альбомы?
БГ: Сейчас мы не планируем альбомов. Хотелось бы поступать так: готова песня - мы выкладываем её в Интернет. Так же и следующую. Если наберётся альбом, то в городе Тамбове пираты выпустят новые двадцать «стопудовых» хитов.
- Вы сотрудничали с Дживаном Гаспаряном. Как проходил процесс записи?
БГ: Он слушает песню, берёт дудук и играет.
- Сразу?
БГ: Самый известный пример нашего сотрудничества - песня «Северный цвет». Вот он пришёл в студию, послушал песню один раз. Надел наушники, приблизительно примерился. И на второй раз сыграл её целиком и полностью. Всё.
- Сколько это заняло времени?
БГ: Двадцать минут. Но потом были и не такие быстрые примеры.
Борис Рубекин: И на концертах он играл совсем другое, чем на записи.
БГ: Дело в том, ребята, что человеку восемьдесят лет. Это фантастика. Это сказка, чудо. Вот, если бог даст, дней через десять мы будем с ним играть.
- Вживую?
БГ: Посмотрим (смех). Хочется в это верить.

No documents found

У Вас есть что сообщить составителям справочника об этом событии? Напишите нам
Хотите узнать больше об авторах материалов? Загляните в раздел благодарностей