Бас-гитарист Александр Титов - культовая фигура для российского рока. Вот уже тридцать лет, как он работает, пусть и с перерывами, в группе «Аквариум». Титов сотрудничал с «Поп-механикой», «Кино», «Колибри», «Оркестром Вермишель». В постперестроечные годы Александр эмигрировал и начал новую, весьма насыщенную жизнь в Англии, откуда - посредством электронной почты - и ответил на наши вопросы. - В прошлом году исполнилось целых 35 лет с того момента, как ты начал выступать. А во сколько лет ты начал играть, почему именно на бас-гитаре, как вообще начался для тебя рок-н-ролл? - Первый электрический бас в своей жизни я увидел, когда мне было девять лет, у одноклассника - Андрея «Темнообщественного» Светличного. Это был «Орфей», доска цвета «солнечный всплеск». У него же я списывал на катушечный магнитофон всевозможную музыку. Признаюсь, я всегда тащился от процесса звукозаписи и работы магнитофона, вращения бобин, подмигивания зеленой лампы уровня записи, разных запахов пленки 2-го, б-го и 10-го типа, не говоря уже об «ORWO» или «BASF», запаха теплого металла. В шестом классе родители перевели меня из английской школы в химическую, где я подружился с Мишей Малиным. Мы решили записываться. Так как из инструментов в то время у меня было только пианино, надо было приобрести что-то из ударных. На Галерке (второй этаж Гостиного двора) у отдела музыкальных инструментов вечно толкались барыги. К одному из них мы с Мишей и обратились с просьбой продать нам малый барабан, стул и хай-хет. Дали ему сэкономленные на завтраках деньги, и он ушел в заднюю дверь навсегда. Через месяц мы попытались еще раз. Продавец отдела, узнав, что у нас 11 рублей, продал нам крэштарелку «Amati». И с тех пор пианино, тарелка и «шкафабас», сконструированный мной из трехстворчатого шкафа, между ключей которого была натянута струна от рояля, и составляли наш с Мишкой богатый инструментарий. Каждый день после школы мы шли ко мне и самозабвенно на этом играли до прихода с работы родителей. После окончания школы в 1974-м по настоянию родителей я поступил в ЛТИ имени Ленсовета. Я был абсолютным балбесом, отрастившим «афро» и прогуливавшим 80 % лекций. Немудрено, что меня выкинули со второго курса Техноложки и тут же вызвали в военкомат. Я набил себе ложкой шишку на затылке и лег в больницу с сотрясением, но мои бухие друзья-подружки и там меня нашли. Выгнали меня из больнички за пьянку со скандалом, и в армию. И только там, одинокий среди людей чуждых и примитивных, я понял, что сделаю все, чтобы не стать одним из них. Мне, как я сейчас понимаю, понадобились эти два года, чтобы набрать разбег. Поэтому, вернувшись домой в 1977-м, я не оглядывался, не праздновал, а ринулся в музыку. Ныне покойный Миша Малин мне в этом помог. Мы поселились в Озерках, в сарае. Печь дымила. Зима нас оттуда выбила. К счастью, нашлась времянка на 2-й Утиной улице. Там было теплее, и хозяйка дала нам груду старых ботинок топить печь. Вот там-то я и начал свой путь басиста. Миша играл на флейте, я на басу. По нотам. Мы ходили в музыкальную школу для взрослых на улице Салтыкова-Щедрина, и к Игорю Голубеву в его школу ритма. Параллельно он и я работали натурщиками в мастерской Аникушина, в Академии художеств, складывая деньги на аппарат. Начинался 1978 год. -Если мы говорим (пока) о том времени, то какая музыка нравилась тебе больше всего, какие музыканты, пусть и заочно, были учителями? - Мои первые пристрастия - CCR, Kinks, Хендрикс,Doors, Jethro Tull, Led ZeppeLin, BLack Sabbath, Grand Funk RaiLroad и Высоцкий. Последний покорил меня своим орущим напором. Бешеный драйв. Ну и тексты. По юности, правда, я тащился в основном от его юмора и блатняка. Основным же на себя влиянием я до сих пор считаю Led ZeppeLiп. Тогда меня «вставляло», с какой легкостью они пускаются в джемы и импровизации с завываниями и гитарными соло. Грув был грубый, массивный, со множеством завитушек на басу. Джон Пол Джонс стал моим первым героем. - Еще в самом конце семидесятых, уже поработав в своей группе, ты перешел на официальную сцену: сперва играл в «Землянах», затем - в группе «Август». Как ты ощущал себя в этом мире? - Расскажу один случай. В июне 1980-го я с В. С. Высоцким пересекся на гастролях в Калининграде. Я играл в «Землянах». Мы и он давали по три концерта в день на двух площадках. Он начинал на одной, мы - на другой. В перерыве переезжали. Таким образом, было где-то пять минут на переодевание за экраном кинотеатра, в которые мы могли поговорить. Я стеснялся, ему нездоровилось. Высоцкий видел, что он мой кумир. В воздухе висело сочувствие друг к другу и ненависть к этому цеху, в котором мы оказались. Мне было 22, я почти не думал, что люди умирают... Помню, когда его не стало через месяц, я был потрясен и понял навсегда, что чес (плотное гастролирование за мелкие деньги) и кабак- это не для меня. Конечно, «ОТ кабака да чеса не зарекайся», но я стараюсь рулить в жизни как можно дальше от них. Материальная прибыль - не совсем то, что меня в музыке интересует. Поэтому я и ушел с легкостью с профессиональной сцены в подполье. - В 1983 году Дюша Романов позвал тебя на запись альбома «Радио Африка». Как ты относился тогда «Аквариуму» и вообще к русскому року? - К 1983 году я был уже достаточно известным в городе басистом. Участвовал в отборочных концертах при образовании Рок-клуба, играл на первом фестивале в 1982 году в составе группы «Пилигрим» Александра Царовцева, дружил и джемовал с Сашкой Давыдовым и Витькой Сологубом из «Странных игр», не говоря о том, что был частью летних посиделок на Петропавловке в нише Трубецкого бастиона, где бывали Боб и Джордж. Абсолютным хитом того времени для меня был магнитоальбом «Аквариума» «Треугольник». В 1982-м мне предлагали подменить Михаила «Фана» Васильева, который находился в армии на сборах, но в последний момент перед концертом он «материализовался», и я отпал. Официально же меня пригласил в группу БГ летом 1983-го на летнем фестивале в парке Монрепо в Выборге. - Твой знаменитый безладовый бас ( «lbanez Musician» модели MC940DS)- как вы с ним встретились? - К началу 1984-ro я уже играл и в группе «Кино». У меня был «Gibsoп Grabber». Его звук слышен в альбомах «Аквариума» («День серебра») и «Кино» («Начальник Камчатки»). Мне же хотелось прыжка в пустоту, в неизведанное. Меня потряс альбом Джако Пасториуса 1976 года - мастерством и певучей мелодикой медленных номеров. Правда, быстрые пулеметные грувы Джако мне не очень нравились. В Петербурге похоже играл Александр Благирев из группы «Джаз-комфорт» - на ладовом «Feпder Jazz Bass» и медиатором. И вдруг мне попалась одна английская группа из пролетарекого района Льюисхэм на юге Лондона. Называлась команда Jарап, ее басиста звали Мик Карн. Это мой второй герой, давший мне почву для опоры и прыжка. Когда слушаешь его игру, потрясает фразировка. Он не играет, он говорит фразу за фразой, иногда вскрикивая или заикаясь. Я знаю его партии наизусть. Маг и волшебник! Мик стал основной причиной того, что я горячо возжелал приобрести безладовый инструмент и освоить подобную технику игры. Уже живя в Англии, я видел его на концерте в Лондоне в составе Янсен, Барбиери, Карн и Наташа Атлас. В нашей роктусовке так никто не играл. Когда мне привезли мой бас из Финляндии, я понял, что попал в точку. «Кино» зазвучало по-«новоромантичному». В «Аквариуме» появилась новая мелодика. Я не говорю, что это моя заслуга, это прежде всего инструмент. Ну и конечно - безладовые басисты не дадут мне соврать, - работа над собой. Борису это так тогда понравилось, что мы пустились играть бесчисленное количество «домашников» и «мастерщинников» (в мастерских у художников) вдвоем. Я смастерил себе маленький комбик из колонки «Vef» и ящика от киноустановки «Украина» (мой сын назвал его «Таракан»), привязал его на тележку и таскал по городу с гига на гиг. Через год сделал себе безладовый бас Игорь Тихомиров, игравший тогда в «Джунглях». Помню, как он приезжал ко мне с линейкой и снимал с моего баса размеры и очертания на кальку. Примерно в то же время заиграл на безладовом басу Тимур Муртузаев из «Браво». - Насколько ты позволял себе импровизировать? - Позволял себе импровизировать всегда. Сейчас чуть меньше, так как труднее прощать себе ошибки. Партии мои существуют и изменяются через живую игру, поэтому они часто сильно отличаются от альбомных версий. Бывает, песня записывается раньше, чем созрела устойчивая партия. - Кроме «Аквариума» твое имя неразрывно связано еще с одним выдающимся коллективом, которого давно уже нет, - «Поп-механикой». Как тебе работалось с Курехиным? Чему он научил тебя, что ты взял от него как личности? - Сергей, Капитан, познакомил меня с огромным количеством музыки. К тому же он был моей главной связью с петербургскими джазменами. С ним я побывал на многих концертах джаз-клуба «Квадрат» и клуба «81» в ДК Ленсовета. В начале 1980-х он заходил ко мне, мы шли с ним по каким-то гостям, он постоянно по дороге напевал «Rockit» Херби Хэнкока, имитируя барабанные брейки и звуки сэмплера. «Поп-механике» предшествовали несколько спонтанных перформансов, один из них - на студии авангардного театра Эрика Горошевского. Сначала в проекте играли Боб, я и еще пять-шесть человек. Потом уже, в период бурной деятельности Рок-клуба, группа стала разрастаться в размерах. В 1989 году, уйдя из «Аквариума», я ездил в костяке «Поп-механики» на все главные фестивали в Европе. Капитан молниеносно соображал. Он на ходу мог придумать развернутый бред с датами, именами и вычурными событиями. Отчасти этому помогала его феноменальная начитанность и знание эзотерической и философской литературы, он был большим любителем потолкаться в «Букинисте» на Литейном, потом зайти в «Сайгон», и я часто с ним по этому маршруту следовал. В «Сайгоне» - кофе и новости, вечер начинает вырисовываться... Помню один случай. Мы на днях Петербурга в Нанте (Франция) в 1990-м, все-все-все. Нас с Капитаном пригласили на джем в кафе. С нами Федя Чистяков и ребята из «Ноля». Мы в кафе практически одни, однако нас приглашают на сцену, суют в руки «корягу» и знаками показывают: «Играйте». Мы начинаем вяло булькать, похмелье и ситуация не способствуют, мягко говоря. Капитан сидит у меня в ногах у сцены с кислой минойи вдруг кричит: «Тит, бери си-бемоль!» Я хвать си-бемоль, и тут все остановились, ошарашенные катастрофическим диссонансом! Конечно, Сережка был гений! Я его люблю и регулярно вижу во сне. Последняя моя «Поп-механика» была в 1995- м в Хельсинки. Я добыл у финнов съемку этого концерта и выложил для всех вас в YouTube. - Твой первый период работы с «Аквариумом» - что запомнилось больше всего? «День серебра»? «Дети декабря»? «Равноденствие»? - «День серебра» и «Дети декабря» записывались практически встык, один за другим. Это был вообще сумасшедший период моей жизни. В это же время я записывал и «Начальник Камчатки» «Кино», и «Белую полосу» «Зоопарка». Я практически не вылезал из Дома пионеров, где по ночам Тропилло записывал весь ленинградский рок. «Равноденствие» же записывалось существенно позже (1987) на «Мелодии» в Капелле, и я помню ужасный дискомфорт от некомпетентности обслуги, неудобства звука и ограниченности времени. Все происходило в спешке, нервы у всех были на пределе... - И что тебе больше нравилось тогда играть - чистое электричество или уже программы на грани с акустикой? -Акустика меня привлекала своей свободой и обнаженностью. Боб любит вызвать тебя из твоей комфортной зоны на публичный эксперимент. Это его способ подхлестнуть поток энергообмена с публикой, завестись. Однажды, уже не помню, где и на чем, мы отыграли дуэтом весь концертиз 25 песен в стиле регги. Он это любит вспоминать. Некоторые такого не понимают, я же с удовольствием поддерживаю подобные авантюры. Сказывается мое джемовое прошлое. Так мы веселились, иногда с Куссулем, иногда с Севкой, Дюшкой и Фаном, но чаще вдвоем. Электричество - это было «знамя и истерика»! Я не берусь взвешивать эти два таких разных акта, электричество и акустику. Сравнивать трудно. -А какие песни тебе играть особенно в кайф? Или таких песен много? - Сейчас, когда я освоил электроконтрабас, мне стало вновь по кайфу играть песни из старого акустического периода: «Для тех, кто влюблен», «Второе стеклянное чудо», «Контрданс», «Песня для нового быта». Из электричества, пожалуй, «Огонь Вавилона» и «Марш священных коров». - Чисто человеческие отношения в группе - с кем ты был наиболее близок, с БГ? Дюшей? Гаккелем? - Не буду никого выделять. Мы вместе прошли через многое! С теми из нас, кто умер, умерла часть меня. - Работа над «Radio Sileпce» в 1988 году как-то повлияла на тебя - как на музыканта и личность? И что вообще на тебя влияет? - На меня влияет абсолютно все, иногда даже больше, чем хотелось бы. «Radio SiLence» был проектом, задуманным с размахом, но осуществленным неграмотно. При том что милейшие люди раскрутили «CBS» на огромные деньги и полномасштабную всемирную кампанию с альбомом, интервью, турами, Дэйвом Стюартом и группой сессионщиков, они не nодумали о вопиющем несовпадении этой машины с антисистемной сутью тогдашнего «Аквариума» и БГ. И если я оттягивался у бассейна, записав бас, или ехал кататься на Дэйвовском «Харлее» по Беверли-Хиллз, то Борис находился под колоссальным давлением вышеупомянутой машины. На его карту было поставлено очень многое. На него наседали со всех сторон «костюмы». - С кем из западных музыкантов тебе работалось лучше всего? - С нами в группе играл Тал Бергман, барабанщик, который сейчас выступает с Джо Бонамассой. Я тогда подружился с ним, и мы буквально неделю назад договорились встретиться на их концертах в Лондоне. - Из питерских групп ты играл еще с «Колибри» и «Кино» - это были разовые проекты? - Наша жизнь - разовый проект. Группа «Кино» для меня никогда не была чем-то разовым или временным. Я отдавал ей все, что мог, и считал ее своей. В апреле 1986-го настал момент, когда я не смог более быть одновременно и в «Аквариуме», и в «Кино». Я встал перед тяжелейшим выбором, однако то, что в «Кино» я пришел, будучи уже в «Аквариуме», повлияло на мое решение. Группе «Колибри» я собрал первый альбом, записал его у себя в студии на Фонтанке. Очень люблю их. И значально меня зацепила лихая «Американская жена», я записал ее, и покатило дальше. В разное время я играл в «Турецком чае», «Оркестре Вермишель», «Оазисе Ю» Алексея Рыбина, «Клубе кавалера Глюка», с Ольгой Перри (Першиной). - Существует уникальное видео, датированное 17 июня 1995 года, - Артур Браун принимает участие в открытии магазина компакт-дисков «Blues Brothers Hall» в Питере. Ясное дело, не обошлось без джема с местными музыкантами, среди которых был и ты. Помнишь ли что-нибудь об этом джеме? - Я помню, что Артур настаивал на нестандартной форме блюза, который мы играли, с лишним тактом, о который все потом спотыкались. (Улыбается.) Я думаю, он чуток не в себе, но кто я, чтобы судить! Смешно получилось. - Твое решение остаться постоянно жить в Англии было спонтанным или хорошо обдуманным? - В 1990-е в России поднялось такое, что мне в какой-то момент стало физически нечем дышать. Я просыпался утром, и первой моей мыслью было - «Прочь». К тому же у меня были непрекращающиеся проблемы с милицией, которая постоянно приходила в клуб «Там-Там» и цеплялась к музыкантам. Наконец, в ноябре 1995-го меня пытались повязать, подкинув пакет чего-то в рюкзак, к счастью чужой. Я понял - всё. - Как тебе жилось в те годы? Где ты обосновался в Англии? - В Англии поначалу было несладко, но музыку я не бросал, и теперь уже, наверное, не брошу до конца. Мы живем на северо-востоке Лондона в получасе от центра на метро. По субботам я даю уроки гитары, а на неделе занимаюсь в студии. - Что тебе дает жизнь в Англии? - Все, что может дать музыканту умная и музыкальная нация. - Ты часто ходишь на концерты? - Хожу нечасто, но регулярно. 7 марта иду в «Brixtoп Academy» на Sigur Ros, 5 мая - в «ALexaпdra PaLace» на фестиваль «ALL Tomorrow Parties», который курирует группа GrizzLy Bear иэ Бруклина. Там, помимо GrizzLy Bear, будут еще ReaL Estate и с десяток молодых коллективов, в основном иэ Америки. Американский андеграунд бурлит и рулит! - Какую музыку сам слушаешь? Новую? Старую? - Музыку слушаю разную, чаще старую, она теплее. Иэ новых групп очень нравится GrizzLy Bear и его ответвление Departmeпt of EagLes, а также Deerhuпter и его ответвление AtLas Souпd. - У тебя есть собственный лейбл «Red Book» - чем он занимается? - На нем я выпускаю свои проекты с глобальной цифровой дистрибуцией на Amazoп, ITuпеs, Last.fm, Spotify и так далее. Всего 750 точек, даже в Китае. Сайт лейбла www.redbookmusic. com. Основная задача «Red Book» - помочь русским музыкантам записать и свести свой материал в Англии, в центре мировой музыкальной культуры. За 18 лет жиэни в Альбионе у меня образовалось огромное количество знакомств в музыкальном бизнесе. Поясню, как эдесь это происходит. К примеру, любой турист с толстым кошельком может снять «АЬЬеу Road Studios». Это Мекка для музыкантов иэ далеких стран, и «АЬЬеу Road» охотно делают на этом огромные деньги. Там писались и «Машина», и «Чайф», и многие другие, кому небезразлично музыкальное наследие The BeatLes. Конечно, при словах «Записано на "АЬЬеу Road"» спонсоры кивают. Однако в Англии есть и сотни менее известных студий с не менее дорогим и винтажным оборудованием, с молодым, эрудированным и энергичным режиссерским составом, которые намного дешевле «АЬЬеу Road». Поэтому последние пять лет я все чаще устраиваю русским группам звукозапись в Англии. Из известных я работал со «Сплином», а еще - с массой неизвестных проектов из разных городов России. Например, ко мне первого марта приезжала с материалом сводить альбом начинающая екатеринбургская группа «Гамаюн», потом я со знакомыми музыкантами аранжирую и записываю несколько песен к вот уже третьему альбому петербургской группы «Радиограмма». - Расскажи о своей музыке, какие у тебя есть музыкальные проекты и с кем? - Я играю в группе KiпdLe Trails - www.kindLetrails. co.uk. Кроме того, я все больше записываю бас разным группам в моей домашней студии. У меня в домашней студии «UniversaL Audio ApoLLo» + «UA 6176». Это интерфейс 32/192 и ламповый «сhаппеL strip». Так что, если кому-то нужен мой бас, пишите на titovchik@gmaiL.com. - Тебе никогда не приходило в голову открыть курсы игры на бас-гитаре от Александра Титова? - Приходило. Я занимаюсь со студентами по скайпу. Обращайтесь на мой e-mail! -А есть нечто такое, что тебе очень хотелось сделать, но вот не сложилось, не было времени? - У нас с Аленой была группа KarmaKoma, с которой мы успешно играли в лондонском клубном пространстве. Выпустили в 1999-2001 годах серию синглов и даже удостоились позитивного ревью в «MeLody Maker». Потом, правда, все постепенно заглохло, родилась вторая дочь Катя, и Аленушка засела сначала за диплом, а потом и за диссертацию, которую с блеском защитила в октябре прошлого года. Теперь образовалась отдушина, мы садимся доделывать альбом. К лету, думаю, закончим. Ждите его релиза на «Red Book». - И запретный вопрос: а рок-н-ролл действительно все еще жив? Или нам так только кажется? - Ты хочешь высокопарных речей, не выйдет! Рок-нролл - это бальный танец из прошлого тысячелетия! Андрей Матвеев "Сыновья молчаливых дней", 2014
Дополнительные ссылки: Персона: Титов Александр