2017 26 марта. Радиопередача "Аэростат". No 619. Событие. Справочник

Сегодня я расскажу вам немного про одного из самых легендарных пианистов джаза - Билла Эванса.
Немного - потому что его музыка скажет о нем неизмеримо больше. Как он сам говорил: “Невозможно объяснить джаз словами, не потеряв ощущения; а джаз - это ощущение, а не слова”.
Итак, переходим к ощущениям.

Билла Эванса называют “королем современных джазовых пианистов”. Только, может быть, Маккой Тайнер оказал такое же влияние, хотя и в меньшей степени. Эванс принес в джаз европейскую классическую фортепианную школу и импрессионизм Дебюсси и Равеля, тем самым изменив навсегда подход к пианино в джазе.
Эванса считают своим учителем Херби Хенкок, Кит Джарретт, Джон Маклафлин, Пэт Метени, Брэд Мелдау.
Chick Corea говорит: “Ценность Билла Эванса невозможно измерить ни по одной шкале. Он - один из величайших пианистов 20-го века”.

Билл Эванс родился в пригороде Нью-Йорка в 1929 году. Он получил классическое музыкальное образование: учился флейте, скрипке, пианино, в итоге выбрав пианино. В 13 лет он вместе с братом Харри уже играл в группе. Вскоре он начал играть и сам по себе, подрабатывая на танцах и свадьбах, играя буги-вуги и польки за доллар в час. И одновременно с этим он начал увлекаться джазом.
Любому человеку, воспитанному в классической системе, где музыка - это только то, что написано в нотах, не так просто перейти в другой мир - мир джазовой импровизации.
“Однажды я пустился в приключения, играя мелодию Глена Миллера “Tuxedo Junction”, и вставил маленькое “пинг”, которого не было в нотах. Это было такое переживание! Играть то, что не написано в нотах. С этого момента я начал хотеть думать о том, как играть музыку.
Я прошел через огромное количество боли и отчаяния, выбирая между джазом и классической музыкой. Я осознал, что там, где у меня получается - это то место, где я должен быть. А получается у меня в джазе, так что так тому и быть”.
Классическое музыкальное воспитание заставляло его очень критично относиться к своим собственным способностям. Проиграв несколько лет в разных ансамблях, в январе 54-го Эванс, недовольный своей игрой, ушел в затвор, уединился от мира. В доме своих родителей он выстроил себе студию, купил концертный рояль и полтора года не появлялся на людях. Он играл Баха, чтобы улучшить свою технику.

В 58-м году Майлс Дэвис был одним из общепризнанных титанов джаза. И вот однажды в феврале 58-го Майлс прислал за Эвансом машину - с просьбой приехать к нему в репетиционную студию в Бруклине и поиграть вместе.
Эванс понимал, что это - прослушивание, потому что незадолго до этого Майлс уволил своего пианиста Рэда Гарланда. К концу ночи Майлс предложил Эвансу стать пианистом в его классическом секстете. Большей чести в мире джаза в тот момент придумать было нельзя.
Как раз в этот момент Майлс начинал менять свой подход к музыке. Незадолго до этого побывав на представлении “Африканских балетов” из Гвинеи, он заинтересовался африканской музыкой и идеями модального джаза. Модального - то есть основанного не на последовательности мажорных и минорных аккордов, а обыгрывающего музыкальные лады. Модальный подход был свойственен средневековой музыке, куда пришел из Древней Греции. Классически образованному Эвансу теория модальной музыки была хорошо знакома. Поиграв с Эвансом, Майлс сказал, что Эванс - единственный пианист, который играет то, что ему нужно.
“В игре Билла был тихий огонь, который я люблю. То, как он подходил к звуку, рождало хрустальные ноты, похожие на искрящуюся воду в водопаде. Мне пришлось менять ради него стиль игры группы”.
Саксофонист Кэннонболл Эддерли подтверждает: “Когда появился Билл, Майлс стал играть значительно мягче”.
В то же время Майлс понимал, что Эванс приближается к своему пику и скоро покинет секстет, чтобы играть самостоятельно. Через 8 месяцев Эванс действительно ушел, однако в 59-м году по просьбе Майлса вернулся, и они вместе записали один из величайших шедевров джаза - альбом “Kind Of Blue”.

“Я был очень несчастен, играя с Майлсом. Я не знаю почему, но в один прекрасный день я просто понял, что нужно уйти. Я сказал это ему, и он согласился. Мы остались хорошими друзьями”.
Расставшись с Майлсом, Эванс начал воплощать в жизнь свою старую идею идеального состава: джазовое трио. Билл Эванс не просто играл в этом формате большую часть своей жизни - он оказался крестным отцом этого жанра. Все трио Билла Эванса были не просто фортепиано и подыгрывающая ему ритм-секция - он напротив всячески поощрял самостоятельность контрабаса и ударных, стремясь добиться выразительного равновесия.
“Мы в трио ни разу не репетировали. Зачем? Мы и так хорошо понимаем друг друга. Если ты знаешь мелодию, мы должны быть в состоянии ее сыграть. У каждого должно быть для этого достаточно умения”.

Но эксперименты Эванса на трио не кончились. В 63-м году Эванс записал альбом “Разговоры с самим собой”, став первым джазменом, который стал экспериментировать с наложением звуков, то есть записал альбом дуэтов с самим собой.
“Может быть это моя странность, но, несмотря на то, что я профессиональный исполнитель, правда то, что я всегда предпочитал играть без слушателей”.

“Меня раздражает, когда люди пытаются анализировать джаз, подходить к нему, как к интеллектуальной теореме. Джаз - не теорема. Джаз - это чувство. Это не “что”, это “как”. Я никогда не боролся за то, чтобы выразить свою индивидуальность в своей музыке. Это что-то, что естественно происходит само по себе, автоматически. Я разбираю вещи и потом собираю их по-своему, и где-то в процессе этого и проявляется моя индивидуальность”.
Музыка Билла Эванса - не самая простая музыка на земле. Если слушать её с непривычки, она может показаться однообразной, но постепенно она будет раскрывать свою глубинную красоту.
“Всегда существует популярная музыка. Но мне кажется, что некоторым молодым людям требуются более глубокие переживания. Некоторых людей устраивает, когда их бьют по голове, и если ударят достаточно сильно, они даже могут что-то почувствовать. Но другим этого мало: они хотят войти внутрь музыки и обнаружить там, ну, не знаю, сокровища. И я думаю, так всегда и будет: процент искателей сокровищ всегда будет небольшим. Большая часть людей не хочет меняться. Они хотят, чтобы с ними что-то сделали, а сами участвовать не хотят. Но всегда будут другие - их немного, их может быть 15%, но этим 15 % всегда будет хотеться чего-то большего, и они будут искать это большее. Может быть, так и находится искусство”.

Леонард Коэн сказал однажды: “Термин “поэт” - термин очень возвышенный, и его следует применять к человеку в конце его труда. Когда люди рассматривают написанное им, и это - поэзия, тогда пусть вердикт гласит, что он поэт”.
Для меня эти слова относятся и к удивительной, очень нужной и ни на кого не похожей музыке Билла Эванса.
Спасибо!

No documents found

У Вас есть что сообщить составителям справочника об этом событии? Напишите нам
Хотите узнать больше об авторах материалов? Загляните в раздел благодарностей