Комментарий :
СОДЕРЖАНИЕ:
III часть:
Есть ли такой праздник, который никогда не кончается? Есть ли такой мир, который никогда не будет нарушен? Есть ли такая любовь, которая никогда не умрет? Есть ли такая музыка, которая никогда не остановится?
Вечный карнавал, вечный кайф, вечная жизнь...
Ну хотя бы один-единственный такой день может быть? Например, маленький осенний денечек, не признанный ООН и всяким начальством? Ну, а несколько часов? Всего два-три часика любви, мира и музыки в год?
Братцы! Леди и джентльмены!
Сегодня международный день всеобщего кайфа! Сегодня он родился! Сегодня гуляем! Пей, пой и пляши до упаду! Никого не бойся. Целуйся и торчи. Прощай и проси прощения. Будь хорошим. Будь плохим. Будь Человеком!
Сегодня День рождения Джона Леннона! Человека мира, человека любви, рок-человека, который гулял, пил и пел до упаду. Он нико-го не боялся! Он целовался и торчал. Он хороший. Он плохой. Он Человек. Он дал нам шанс.
"БЕЗУМИЕ - есть первый признак перхоти!" Мы поздравляем вас с праздником! Получите презенты!
"Всё, что тебе надо - это любовь".
Нет ничего, что нельзя было бы сделать из того, Что можно сделать.
Нет ничего, что нельзя было бы спеть из того, Что можно спеть.
Можно научиться играть в эту игру, - Это просто.
Я - диск-жокей Майкл. Я - диск-жокей Майкл!
"ПРОШУ вас, не ломайте мне кайф! Я сейчас далеко-далеко.
Не надо портить мне день. В конце концов, я всего лишь сплю".
Я слушаю радио Люксембург каждую ночь!
"Я ВЕРНУСЬ... Эй, бульдог... Мгновенная Карма... Игры ума... Сон № 9.
Зал полон. Музыка подымается и опускается. Стаканы. Слайды и дым. Шум и полумрак. Водочки не изволите?
"ДАВАЙ я возьму тебя с собой - Я ухожу на земляничные поля,
Где всё нереально, нет ни тревог, ни волнений. Земляничные поля навсегда".
Майкл Джексон перекупил права на музыку БИТЛЗ...
"ОБЛАДАНИЕ - это девять десятых проблемы".
Пол Маккартни сказал, что "Прекрасный мальчик" - его любимая песня...
"СЧАСТЛИВОГО рождества! Война окончена, если вы этого хотите... Холодная индейка настигла меня на бегу... А, Бовакава пуссэ пуссэ! А, Бовакава, пуссэ, пуссэ!"
Зал становится полнее. Музыка парит. Всего становится больше. Маринованная дыня - это вещь!
"Я ЛЮБЛЮ пони.
Ты можешь праздновать всё, что угодно.
Да, ты можешь праздновать всё, что угодно".
Мы поздравляем вас с 45-летием Джоновым и 10-летием Шоновым! На сцене Оркестро Одиноких Сердец Сержанта Леннона!
"МЫ все сияем, как луна, Как звезды, как солнце.
Мы все сияем, каждый из нас! Сияйте, люди!"
Чужестранец, два бродячих актера.
Вдовствующий пианист.
Рыба б.ч. (без чешуи) и Джимми Хендрикс.
"БЫСТРО пролетели годы, Я понял, что еще только учусь
Отличать деревья от древесины".
Твой выход!
Джон Леннон наш путь вперед!
Мы будем идти вперед!
Вдовствующий пианист падает, поднимается и двигается в сторону рояля.
Где рояль?
"Я ТЕБЕ говорил, всё, что я хочу, это ты.
Всё должно быть именно так, как ты хочешь, потому что..."
Чужестранец оказался своим парнем. Два бродячих актеры сделали фокус. Вдовствующий пианист потерял рояль. Рыба пропела человечьим голосом. Джимми Хендрикс сделал электрическое соло на акустической гитаре... ПРОШУ вас, не будите меня. Оставьте меня в покое -
Я всего лишь сплю...
Джимми Хендрикс сжигает гитару фабрики им.Луначарского. К микрофону выходит Пол Маккартни и поет. Здесь Сегодня. На подпевках Джулиан, Джеггер, Йоко, Слоны и маленький красный петушок. Идет запись сразу на два магнитофона "Маяк"! По сцене проносится лошадь Генри - к освещенному праздничными огнями Васкеловскому ДК подошел Волшебный автобус полный тайн. И голубей. Тысячи голубей облепляют ДК, своим воркованием поддерживая хор на сцене.
Неужели "Парлофон" никогда не выпустит эту пластинку? Кто следующий? Из какой фирмы эти люди? Что происходит?
"ЧЕРНАЯ туча заволокла мой разум.
Голубой туман окутал мою душу.
Я так близок к самоубийству,
Что даже рок-н-ролл свой ненавижу!"
Аппарат наготове. Ударная установка тоже. Мир ждёт. Публика ждёт. Рок давай! Скажите мне, что происходит?
"ЧТО я такого сделал? Чем не угодил судьбе? Теперь я понимаю: верно говорят: гордыня предшествует падению".
Ни одной электрической гитары, ни одного баса. Некому даже по установке приударить. Чак Берри не приехал. Где Боуи? Где Мик Джеггер? А Бутлег БИТЛЗ? А Джордж и Ринго? Скажи мне, что происходит в твоем сердце?
"ЕСЛИ я говорю, что действительно любил тебя,
И был рад, что ты встретился на моем пути,
Это значит, что ты был здесь сегодня,
Потому что ты - в моей песне,
Здесь, сегодня".
Что же это, братцы? Буги-вуги каждый день или нет? Бес в ребро или в сердце?
"СЛОВА слетают с уст, как бесконечные капли дождя,
Падающие в бумажный стаканчик.
Они скользят с тех пор, как всё прошло
И уплывают сквозь Вселенную".
"ГДЕ телега со всем этим джазом?
Что там делает пони в красно-синем прикиде?
Где лошадь Генри? Где белый мешок? Ура! Ура!
ПРИГОТОВИЛИСЬ? - пошёл! Будем плясать до упаду, быстро, бешено,
Пусть все вокруг трясется, крутится, рушится,
Будем танцевать рок! И развлечемся сегодня от души!"
"Леди и джентльмены! Первый приз получает Ди-Джей Майкл! Прошу поднести герою лично! Последняя электричка в 23.45. Наблюдайте за колёсами! Отставших просим к столу. Праздник продолжается!"
"Я - ЭТО ОН, также, как мы - это он, как ты - это я и мы все вместе. Потому что... в конце концов Всё должно быть именно так, как Здесь, сегодня... Это просто А, Бовакава, пуссэ пуссэ!"
"Пока не начался джаз..."
Отсутствие Курёхина, Вапирова, группы АРХАНГЕЛЬСК сосредоточило внимание любителей новой музыки на вильнюсской группировке - благо, они собирались приехать в полном составе и представить себя почти во всех возможных сочетаниях: Чекасин с квартетом и дуэтом с О.Молокоедовым, Ганелин дуэтом с Тарасовым и трио с Вишняускасом и Таласом, и Вишняускас со своим квартетом. На ГТЧ в стандартном составе рассчитывать уже не приходилось, ибо эта магическая аббревиатура последние два года сохраняет действенность лишь за рубежом, совершенно загадочным способом распадаясь, едва успев пересечь границу. Теперь, видимо, чтобы услышать трио живьем, надо изыскивать способ попасть на какой-нибудь фестиваль в Лондоне или Гааге, или, на худой конец, в Варшаве или Праге.
И вот, наконец, из этого богатого вильнюсского букета один за одним стали выпрыгивать цветочки более или менее яркие. Первым отпал Тарасов - гастроли с симфоническим оркестром Литовской филармонии, где он служит концертмейстером в группе ударных инструментов. Потом отвалился Леонид Шинкаренко - бас-гитарист квартетов Вишняускаса и Чекасина, сделав тем самым невозможным выступление обоих квартетов. У Вишняускаса ситуация усугублялась отсутствием второго саксофониста Витаса Лабутиса. И последний, уже непоправимый удар, нанёс сам Ганелин, отказавшись приехать буквально за несколько дней, сославшись на болезнь, занятость в театре, усталость и т.п. Без Ганелина, естественно, не нужен был и Талас.
На этом фоне внезапное исчезновение с фестивальной афиши таких звёзд джаза, как заслуженный артист РСФСР Георгий Гаранян и вокальный квартет ГАЯ, воспринималось уже скорее как курьёз, столь же экзотический, как и их там появление.
И всё же, несмотря на все треволнения, 13 ноября, в 19.30 неизменный продюсер и "мастер церемоний" Ритмов Владимир Фейертаг своим неизменно бодрым голосом спустил на воду своё седьмое (если не ошибаюсь) по счёту одноимённое детище с порядковым номером 85.
И джаз начался...
Начался он ансамблем АЛЛЕГРО - старой привязанностью Фейертага. Должен признаться, что для меня эта привязанность до сих пор малообъяснима, но, во всяком случае, уважаемый Владимир Борисович ни один коллектив страны не приглашает два раза подряд, делая исключение лишь для вильнюсского трио и для АЛЛЕГРО, которые, честно говоря, в последние годы чаще разочаровывали округлённостью, гладкостью аранжировок, бескрылым, хотя и профессионально мастерским исполнением и слишком уж беззастенчивым подражанием WEATHER REPORT периода BLACK MARKET и HEAVY WEA.
В этом году их выступление было привлекательно для ленинградцев появлением в составе двух наших земляков (не раз появлявшихся и на сцене рок-клуба): саксофониста Игоря Бутмана и барабанщика Евгения Губермана. И уж не знаю, благодаря ли им, или чему ещё, но АЛЛЕГРО прозвучало гораздо свежее. Лидер-клавишник Николай Левиновский не перегружал звучание электроникой, и на фоне отлаженного механизма ритм-секции Двоскин-Губерман (возможно, лучшей в стране), Бутман, Александр Фишер (труба) и Вячеслав Назаров (тромбон) имели временами довольно тонкую полифоническую вязь, не выходя при этом, правда, за рамки квадратности.
Но если для АЛЛЕГРО рамки мэйнстрима - норма, то весьма неожиданным оказалось достаточно традиционное выступление дуэта Гайворонский-Волков. Нет, они играли прекрасно, в их блюзе был и полнокровный свинг, и тонкий юмор - это была традиция переосмысленная, с ощущением современного человека. Но старые верные поклонники дуэта (к их, увы, не очень большому числу отношу и себя), знают и другие, качественно иные пьесы Вячеслава Гайворонского, в которых сложная, временами даже изощрённая композиционная структура не мешала проявляться блестящему импровизационному мастерству обоих музыкантов, неся при этом и оригинальные идеи. Из этих пьес мы на фестивале услышали, пожалуй, лишь одну - "Сарабанда". Две пьесы Гайворонский исполнил даже с другим партнером - пианисткой Нелли Ли, заученно отстучавшей на рояле аккомпанемент для его импрессионистически раздумчивых баллад. Безусловно, дуэт находится сейчас не в лучших условиях: В.Волков служит в армии, и возможности для встреч, репетиций, конечно, весьма ограничены.
Игорь Бутман, кроме АЛЛЕГРО, выступил и со своим квинтетом (младший брат Олег на барабанах, Дм.Колесник - бас, Евг.Маслов - ф-но, Ал-др Беренсон - труба), старательно и со знанием дела исполнившим несколько джазовых стандартов, а трогательная преданность Игоря джазовому мэйнстриму, его популярность и авторитет в джазовых кругах при относительной молодости (ему едва ли исполнилось 25), наводят на сравнение его с новой джазовой суперзвездой Цинтоном Марсалисом. О.Бутман, Колесник и гитарист А.Старостенко составили аккомпанирующую группу для впервые выступавшей в Ленинграде пианистки-вокалистки из Еревана Эльвины Макарян. Певица темпераментная, чувственная, она привнесла южный зной в нашу северную промозглость середины ноября.
Стараясь быть объективным критиком, и осветить хотя бы вкратце весь фестиваль, я изо всех сил стремлюсь сейчас выдавить из себя какие-то ощущения, впечатления от выступлений, изначально меня не очень-то интересовавших и, в общем-то, не очень-то затронувших. К тому же, зачастую, кулуарные встречи и разговоры были важнее и интереснее музыки - любой, бывавший в атмосфере фестиваля, знает это. Читатель, наверняка, почувствовал эту вымученность, и, чтобы не мучить ни его, ни себя, отмечу ещё лишь вскользь джарретообразную сольную фортепианную программу Юрия Кузнецова и трио Вячеслава Назарова (тромбониста из АЛЛЕГРО). Последнее - опять-таки благодаря динамичной раскованной и вместе с тем слаженной ритм-секции Губерман-Двоскин. И перейду к главному.
Вильнюсский узел.
В результате всех пертурбаций Вильнюс был представлен на Ритмах тремя концертами Чекасина (умудрившегося в свободный от выступлений день дать кроме этих трёх ещё и концерт в клубе ЛГУ) и двумя - Вишняускаса.
Вишняускас привёз лишь половинку своего квартета в составе себя самого (на этот раз сопрано и баритон-саксофоны) и барабанщика Гедиминаса Лауринявичуса. Ситуация дуэта накладывает немалую ответственность, особенно в свободной импровизационной музыке. Вишняускас, несмотря на свою молодость, далеко не новичок, он, тем не менее, привык чувствовать за собой ритмически-гармоническую подкладку, тем более, что музыка, которую он прежде играл с квартетом, тяготела к ритмической регулярности, мелодичности. Способность играть иначе Пятрас продемонстрировал в Ленинграде еще в апреле, приехав на короткие гастроли с новым вариантом трио Ганелина. Но то была музыка Ганелина. Вишняускаса, да и весь его квартет, до сих пор принято называть учениками Чекасина. Безусловно, это так и есть. Очевидно, что без Чекасина мы вряд ли бы имели на нашей джазовой сцене этот коллектив, да и как саксофонисты Вишняускас и Лабутис очень многим обязаны своему великому учителю. Но интересно наблюдать, насколько в ином эстетическом русле развивается сейчас молодой музыкант. Особенно разительная перемена произошла с ним в последнее время. И, осмелюсь предположить, не без влияния Ганелина. На Ритмах-85 Пятрас играл сдержанно, лаконично, без нарочитых внешних эффектов; эмоции выражались через саксофон. Игра его отличалась строгостью стиля, тонкой нюансировкой, паузы расставляли нужные акценты. Каждое из двух выступлений состояло из четырех разных пьес (минут по 6-8 каждая). Относительно короткие пьесы позволяли строго держать форму, композиция не развивалась. Но... оказалось, что к такой музыке не готов партнёр. Гедиминас хороший барабанщик, прекрасно оснащён технически, но он, видимо, не осознал для себя новизну и специфику дуэта. Он играл слишком плотно, слишком насыщенно, ритмично, даже с каким-то привкусом рока. Это вполне подходило для музыки квартета, но в дуэте оказалось тянущим назад. И тем не менее, могу признать, что музыка дуэта Вишняускас-Лауринявичус понравилась мне больше всего остального, услышанного на фестивале. Вишняускас оказался единственным музыкантом, способным предложить новые оригинальные идеи.
И, наконец, Чекасин. Три выступления: дуэт с Олегом Молокоедовым, (ф-но, синтезатор, труба, аккордеон, перкуссия); дуэт с Юрием Кузнецовым (ф-но, бассет, перкуссия) и трио с Молокоедовым и Кузнецовым. Сразу же оговорюсь, что на концерте в Университете я не был, а для многих он был лучшим из четырех.
Для того, чтобы лучше понять Чекасина, хочется вернуться на пару лет назад и ретроспективно осмыслить его выступления на трех последних ленинградских Осенних Ритмах.
Год 1983. Чекасин выступал ещё в трио и впервые предстал на фестивале как лидер своего квартета с программой "Ностальгия". Я хорошо помню свое ощущение некоторой растерянности от этой сюиты: как её понимать, как оценивать. Впечатление было смешанным: восторга и недоумения. Восторга от захватывающей чувственной стороны, от блестящего, сочного звука, энергии, мастерства, подачи. Казалось бы, что еще нужно? Но вместе с тем и червячок сомнения: привыкли всё же (не без влияния настойчивой идеи Е.Барбана о выходе нового джаза, а у нас в первую очередь ГТЧ, из рамок поп-культуры в "высокое искусство") к иному Чекасину. Помню, так и написал тогда в рецензии: "Чекасин, похоже, возвращается из возвышенного царства "серьезного искусства" в плотский мир поп-культуры". Но, тем не менее, "Ностальгия" воспринималась тогда пусть как некоторое отступление, но всё же как безусловная удача, как эпизод, как шутка, как блестяще воспроизведенная и исполненная музыкальная память - все эти столь милые нашему сердцу вальсы и фокс-троты, танго и рок-н-роллы, марши и блюзы.
Год 1984. "Монологи": два сольных выступления, перегруженных электроникой. Один музыкант на сцене в окружении двух десятков инструментов. Он лихорадочно мечется, пытаясь успеть нажать на все клавиши, клапана и кнопки. Музыка сумбурная, отрывистая, жесткая, и, в отличие от "Ностальгии", лишена веселости. Глядя на этого, иногда просто беспомощно мечущегося по сцене человека, становится просто не по себе. Если состояние растерянности, бесплодности, тупика было тем, что Чекасин хотел выразить в своих "Монологах", то это ему удалось превосходно. Думается всё же, что музыка явилась отражением того творческого тупика, в котором он оказался, выйдя из трио. Очевидно было его стремление утвердиться как композитору, поиски именно в области формы, он словно забыл о своем мощном экспрессивном саксофоне, почти не играл на нем, утратив таким образом своё славное достоинство блестящего импровизатора, а на чужом поле - компонирования - партию он проиграл.
И, наконец, год нынешний, 1985-й. Попыток и стремлений становится всё меньше. Вкусив восторг публики, Чекасин начинает просто тиражировать свои когда-то удачно найденные приёмы.
И опять хочется вернуться назад, теперь ещё дальше, в год 1979-80-й. Небывалый ни до, ни после подъем нового джаза у нас в стране. Чекасин везде. По несколько раз в год он появляется на сцене ленинградского клуба современной музыки, на фестивалях в Ярославле, Красноярске, Апатитах, Риге, Москве. Я вспоминаю особенно врезавшееся в память выступление в Ярославле и Ленинграде, и сравниваю их с Осенними Ритмами-85. Странно, со стороны внешней - много общего, но те же приемы, которые тогда были шоком, обнаженным нервом художника, безжалостно сдиравшем кожу со зрителя и оставлявшего его наедине с собой, со своей совестью, - они, эти приёмы, тогда потрясали, приводили в священный трепет перед силой этого маленького человека, сгорбившись, дующего в свой саксофон, и своим звуком, равно как и жестом, повергавшего слушателя-зрителя в катарсис. Эти же приёмы теперь превратились в штамп, вновь благополучно обросли кожей, оказались выпущенными из полуподвальной клубной атмосферы на респектабельную госконцертовскую и, вместо того, чтобы хлестать обнаженным нервом по нервам, они же - вдумайтесь в парадоксальный трагизм художника - они же, в тех же руках, теперь лишь приятно щекочут нервы, заставляя обывателя смеяться от восторга и упиваться собственной смелостью, наблюдая, как маэстро отважно снимает с себя свитер и оказывается в красной рубашке вдобавок к красным штанам, или с грохотом швыряет на сцену тарелку.
Ну, а что же собственно музыка? Из трех программ одна - заключительная - дуэта с Ю.Кузнецовым, названная Чекасиным EINE KLEINE TAGESMUSIK (маленькая дневная музыка) по аналогии с популярным в эпоху романтизма жанровым определением EINE KLEINE NACHTSMUSIK (маленькая ночная музыка, серенада) была построена по тому же принципу, что и "Ностальгия" - с изяществом, даже с изыском исполненная мешанина из джазовых стандартов, Листа и поп-песен разных стран и времен. И если в "Ностальгии" этот прием работал за счет относительной новизны, и, главное, за счет чувствовавшегося личностного отношения музыканта, то здесь прием остался лишь приемом, к тому же избитым, заставляющим еще раз с сожалением констатировать идейный кризис художника.
Наиболее благоприятное впечатление оставило трио с Ю.Кузнецовым на рояле и О.Молокоедовым на электронных клавишных. Здесь было меньше зрелищных эффектов, сам Чекасин больше играл на саксофонах (опять-таки, почему-то в этом году он отдавал предпочтение сопрано-инструменту, обладающему наиболее чистым и гладким звуком из всей саксофонной семьи, звуком, как-то не очень соответствующем горячей экспрессивной манере Чекасина), чётче прослеживалась форма и композиционный замысел. Юрий Кузнецов впервые предстал в облике фриджазового пианиста, и со своей задачей, в общем-то, справился, хотя и играл не без влияния Курёхина.
Итог:
Уже сейчас, видимо, ясно, что фестиваль этого года займёт в истории Осенних Ритмов весьма скромное место. Не было, к сожалению, ни из ряда вон выходящих, ярких, захватывающих впечатлений (как некоторые программы ГТЧ, АРХАНГЕЛЬСКА в прежние годы, как та же "Ностальгия" в 1983-м), ни сколько-нибудь поражающих открытий (как квартет Семена Мордухаева или трио Вячеслава Назарова в прошлом году). Советский джаз в очередной раз продемонстрировал свою добротность и высокий профессиональный уровень. Что же может обеспечить приток новых идей, сделать такие фестивали настоящим праздником? Ответ, я думаю, лежит на поверхности. Первое: снять организационные препоны, оставляющие за бортом филармонического фестиваля целый ряд интересно работающих творческих музыкантов, не имеющих тарификации. И второе: сделать фестиваль международным. Крайне обидно и стыдно было наблюдать в фойе молодых музыкантов из ГДР, специально приехавших послушать джаз, рвавшихся в бой... и не имевших возможности появиться на сцене. Очевидно, что ответы эти легче писать на бумаге, чем реализовать. Но движение какое-то всё же есть. Будем ждать...
Что лежит в основе негативности суждений о ТЕЛЕ-У: зависть, обида, лень, характерный для рокеров дух противоречия? Но в кулуарных беседах при упоминании о ней скепсис имеет место. Впрочем, люди, критикующие творчество ТЕЛЕ-У, не говорят правду, отделываясь многозначительными полунамеками. Главный их аргумент заключается в том, что музыканты ТЕЛЕ-У не поют, а это, якобы, несовместимо с самим смыслом рок-музыки. Однако, ДЖУНГЛИ тоже не поют, равно как и ПОП-МЕХА-НИКА, но их теоретики принимают без претензий, таковыми, каковы они есть. Так что вывод напрашивается сам: всё дело не в музыке, а в психологии. Если читатели моей статьи вспомнят, как и почему возникла группа ТЕЛЕ-У, они обязательно свяжут это событие с конфликтом в самой популярной и любимой всеми рок-группе.
Конечно, Борис Гребенщиков - личность незаурядная, талантливая, по-своему заслуженная, но обожествлять его, по-моему, не стоит. Александр Ляпин - не менее талантливый артист, но технически более грамотный музыкант. Я думаю, что столкновение двух ярких индивидуальностей послужило поводом к разъединению. Ведь глупо предполагать, что БГ испугался мощного напора ляпинской гитары. Курехин и Чекасин, приглашенные им на фестивальные выступления, не уступают в напористости игры. По крайней мере, Ляпин делал незабываемый звук в электрическом АКВАРИУМЕ, в то время, как джазмены аквариумный голос забыли начисто.
"Вина" Ляпина в глазах фанов состоит в том, что он не горевал в связи с уходом из супергруппы, а создал свою, сразу же ставшую лауреатом одного конкурса и в следующем году подтвердившей неслучайность победы. Именно этот психологический нюанс, пожалуй, и образовал некую туманную оппозицию.
За полтора года существования этого ансамбля не утихают споры о нем, но очевиден факт. Несмотря на мрачные прогнозы, ТЕЛЕ-У активно действует именно как ансамбль, а не как фирма "Ляпин и К". Разумеется, Ляпин - руководитель и универсал, тем не менее он не насаждает себя всюду, как порочили недоброжелатели. "Человек-оркестр" Владимир Густов - уникальный гитарист, но совсем не соперничающий с корифеем рок-сцены. Их дуэт создает впечатление полного единодушия. Так что здесь "пророки" тоже ошиблись: Ляпин вполне уживчив и, позволю себе такое слово, благороден. Он никогда не отзывался резко и безапелляционно о ком-либо, хотя провокации интервьюеров могли бы вывести из терпения кого угодно. А Ляпин делал свое дело, пока другие ждали у моря погоды, и теперь профессионалы из ТЕЛЕ-У по музыкальному мышлению и мастерству выглядят на порядок выше многих своих коллег в рок-клубе. Удивительно, что в упрек им ставится отсутствие бравады дилетантством, ставшей некой модой: мол, истинный рок лишь тот, который далек от совершенства. Это, извините, похоже на времена культурной революции, когда крестьяне от сохи, стремясь создать родное искусство, на первых порах отвергали все прежние духовные ценности.
Ирония меломанов по поводу экспериментов ТЕЛЕ-У смешна применительно к ним самим. Ну, разве остроумно замечание о лучшем ударнике рок-клуба "в лице" японского компьютера? Если б одна "Ямаха" сносно играла в этой группе, тогда нет вопросов, но ведь каждый музыкант владеет знаниями и умением их применять ничуть не хуже робота-партнера, управлять которым вовсе не так просто, как кажется сторонним наблюдателям.
Все участники группы выполняют свои функции на высоком уровне: и Константин Плешак - клавишные, и Иван Ковалев - бас-гитара, и Александр Ляпин - гитара, ф-но, и Владимир Густов - весь объем музыкальных средств.
Между прочим, ТЕЛЕ-У, на мой взгляд, единственная группа, в которой достигнуто идеальное соответствие содержания и формы. Достаточно посмотреть, как ведет себя на сцене В.Густов. Мы привыкли к крайностям сценического поведения рок-музыкантов: то они суетятся и рьяно жестикулируют, то стоят, как вкопанные. А Густов показал образец владения своим телом. Его движения экономны не рассудочно, а душевно. Этот "кошачий" стиль, с этакой ленцой, изящно, но без жеманности, свойственен мастерам высочайшего класса. Они настолько оттачивают свое мастерство, что у зрителей создается иллюзия парения: труда совсем не видно, видно одно сплошное удовольствие - я летаю, потому что у меня есть крылья, и мне это нравится.
Кстати, умные музыканты-любители учатся у них, не считая это унижением своего достоинства.
Группа ТЕЛЕ-У неизменно горячо встречается разной публикой, хотя отнюдь не упрощает свои программы в угоду ее вкусам и желаниям. Творчество ТЕЛЕ-У интеллектуально, и не столь развлекательно, как воспринимают рок-музыку завзятые фаны. Оно в меру свободно, в меру строго, в меру экспансивно, в меру лирично, и эта мера хорошего вкуса и блестящего исполнения почему-то вызывает ворчание ревнителей "настоящего" рока. Ратуя за качество, они это качество ставят под сомнение. Абсурд какой-то.
Я сознательно мало говорю о чувствах, вызываемых игрой ТЕЛЕ-У. Скажу только, что для зрителей они - ее производное, а следовательно, так же богаты по эмоциональным оттенкам. Не сопереживать ему могут лишь черствые люди, которых среди рокеров - единицы, потому что сам характер рок-музыки располагает к сочувствию и вообще к соучастию в любых формах.
Музыка ТЕЛЕ-У воздействует на всю сферу человека, не потакает слепым инстинктам, хотя и не отрицает живых страстей. Это музыка не для потребителей, которым нужен либо фон для кайфа, либо аккомпанемент для дурачества. Недовольство же объясняется не тем, что глубину мысли этой музыки трудно постичь, а тем, что не хочется утруждать себя размышлениями. Большинство людей хочет брать, ведь отдавать - значит что-то от себя отрывать, напрягаться, нарушать свой драгоценный покой. А музыка ТЕЛЕ-У, при всей ее гармонической соразмерности и видимой легкости, мешает обывателям спать или беситься. Она будит воображение. Как правило, слушая композиции ТЕЛЕ-У, я рисую в своих фантазиях картины: или абстрактные, не связанные с настроем или названием пьесы, или конкретные, в стиле фламенко, например. В результате моя вдохновленная душа создает творения, которыми я вдохновляю других.
Пусть кому-то не нравится моя миротворческая политика, но она - суть всего рок-направления. Мы собираемся ради того, чтобы дать друг другу стимул в жизни, возможность ощущать себя не одиноким, украшать долгожданный день встречи радостью находки, и группа ТЕЛЕ-У реализует эту прекрасную идею на практике. Нужны ли ещё комментарии?
Не развращённые мнимой близостью к процессу созидания (Это, наверное, Цой, Ким и Розенбаум) мы врываемся в отпуск и падаем в бассейн с информацией, как тот алкоголик из "Зеленых лун" в бассейн с самым лучшим в Галактике виски... А так как времени у нас мало, то нам нужно успеть ухватить самое важное и перспективное.
И слава богу, которого, возможно, и нет, что я первым на Дальнем Востоке вышел на БГ.
Потому что вы можете его хлопать по плечу, пить с ним томатный сок, говорить за глаза и в лицо, что он на сцене – это последний гудок парохода, и что он уже не тот, но нам с нашей горки видно, что со всеми его приколами и забавностями это человек, которого можно смело ставить в один ряд с Высоцким, Окуджавой (я их не люблю, но будем честными - что-то значительное они для русской культуры сделали...)
Сейчас у публики в Питере похоже съехала крыша по АЛИСЕ "доктора" Кинчева. И наши знакомые ребята уже предлагают интервью с ним. Один мой случайный знакомый как-то сказал: "Что поют ваши группы, я понимаю. Только у АЛИСЫ все слова вроде знакомые, а смысла я не пойму". Так что Костя-Доктор тоже скоро уйдёт, а Боб опять останется. Можно долго рассуждать о том, является ли БГ принадлежностью русской культуры (хотя, исполняя романсы Вертинского, он всячески подчёркивает эдакую связь между тем декаденсом и этим), но истина в одном - хорошо, что в Питере есть рок-клуб и горстка музыкантов, которые не метят в макаревичи (сдержанное ура в цепи).
Я, урождённый ленинградец, часто удивляюсь: почему в этом прохладном городе, почему именно здесь появился рок-клуб?
Хотя в Москве тоже есть люди, приближённые к рок-клубовским стандартам, например, Сергей Рыженко, с его явно нонконформистской (еле выговорил) позицией, но рок-клуба-то нет и не будет, пока они там все будут друг на друга катить бочку и строчить докладные.
Недавно попал я в одну компанию с командой ФОРУМ (ленинградцы, знаете такую?) и в частности с Витей Салтыковым (МАНУФАКТУРА, Скиба и так далее, в общем, "Миллионный дом" и первое место на рок-фестивале. Так вот, основным вопросом для меня, конечно, было: тоскует ли Салтыков на большой (читай: официальной) сцене по рок-клубу, по честности МАНУФАКТУРЫ? Оглядевшись и выяснив, что за его спиной не стоит директор по фамилии Кауфман, Витя прошептал интимно: "Конечно, тоскую..." И думается мне, что, поварившись в адовом котле Госконцерта и потершись рядом с музыкантами, которые хорошо знают нотную грамоту и имеют ритм-компьютер (который они, правда, продали в Петропавловске), придёт он обратно к Скибе и привнесёт свой голос в имидж "электронного Пьеро", - цитирую "Камчатский комсомолец", себя, - и будет первой по-настоящему электронной ласточкой в общем-то акустическом рок-клубе. Действительно, где же наши Гари Ньюмэны, ОРКЕСТРАЛЬНЫЕ МАНЕВРЫ и так далее? Так вот - будут они, и скоро. Наверное, при живительном синтезе коммерческого профессионального рока и рок-клубовской вольницы. Да, ребята, не поддавайтесь на удочки Аллы Борисовны! Это просто тонкий ход человека, который понял, что молодежь его уже не слушает... Но это так, заметки мелом на полях шляпы.
Одно могу сказать с большим сожалением - до нас при всём нашем тесном контакте с людьми, которые делают музыку, доходит так мало качественно записанного материала, что обидно. Двадцать лет назад записанные в Лондоне пластинки до нас доходят в неизменно более хорошем состоянии, чем записи Боба и иже с ним.
Получится очень интересно, если декабрьский выпуск бюллетеня будет включать в себя камчатские материалы. Будет любопытно узнать, что они вышли в том издании, которое нам отказались прислать. Тем не менее, большой привет Коле Михайлову, он меня, должно быть, помнит!
Существует несколько объяснений подобной перемены. Если говорить на уровне шоу-бизнеса, он, конечно, один из самых волнующих и привлекательных исполнителей. И если все сокращающееся число скептиков продолжает находить его 4-часовые шоу непомерно растянутым испытанием на выносливость, несомненным остается его глубокий эмоциональный контакт со зрителями, который происходит каждый раз во время его выступления. Люди воспринимают Спрингстина в гораздо большей степени, чем, например, Принса или Майкла Джексона - двух других рок-феноменов 1984 года. Люди воспринимают Брюса как настоящего человека, личность. Ему чужды неземная отчужденность Джексона или сексуальная агрессивность Принса. Он все еще живет в непрестижном Нью-Джерси, продолжает выходить на улицу без охраны, посещает местные бары и клубы, и все еще, по возможности, лично отвечает на письма своих почитателей.
Он кажется славным малым. Но, наряду с этим, ему присуще острое социальное видение, звучащее резонансом в лучшей из его новых песен - крике отчаяния рабочего класса ("Поезд, идущий в никуда"), болезненный патриотизм преданных ("Рожденный в США"), - песне о ветеранах Вьетнама, ощущение скуки маленького городка, звучащее в песне "Мой родной город". Все это раскрывает Спрингстина как лирического певца, обладающего редким даром передавать в своих произведениях общечеловеческие порывы души. Свой образ, вернее прототипы для них, он находит среди миллионов слушателей. Наверное, это и является источником его творчества, ибо сценические решения кажутся почти гениальными.
Во время своего турне по стране он выспрашивал профсоюзных лидеров о фактах безработицы, всегда способствовал учреждению государственных складов продовольствия для голодающих, внося при этом значительные суммы денег. Так Брюс борется за практическое осуществление идеалов шестидесятых в гораздо более прагматичные восьмидесятые. Его творчество вновь призывает к социальной активности. Это доказывает, что музыка может играть гораздо большую роль для слушающих, чем какие-либо другие виды времяпрепровождения.
"Мне хотелось бы понять, какие возможности открываются перед рок-н-ролльной группой сегодня", - говорит Брюс, - "Я пытаюсь воплотить первоначальную мысль о том, что возможности эти безграничны. Я начал играть, потому что мне хотелось сделать что-то доброе, хорошее. И я подарил себе гитару, а она подарила мне чувство собственного достоинства и гордости за себя. И это подарок на всю жизнь. Это та связующая нить, тот кораблик, что всегда возвращает меня в плавании по этой жизни назад, к людям. Это то, что поддерживает мою связь со всем человечеством".
"До этого моя жизнь была странной штукой. Когда я учился в старших классах, я часто грезил наяву. Дети нередко дразнили меня, называли мечтателем. Я думаю, что с возрастом становлюсь только хуже. Пока, наконец, я не почувствовал себя так, словно я умираю и не мог понять почему. Я думаю, что это ощущение присуще многим людям. И теперь, когда я выхожу на сцену, я чувствую, что передо мной в зале есть смертельно раненые, умирающие люди; и я это знаю, потому что чувствую вместе с ними. И это мой шанс сделать что-то для них. Когда я выхожу на сцену, я делаю это так, словно ставлю на карту что-то действительно очень важное. И каждый раз - все заново".
"Когда я сажусь писать песню, я стараюсь написать о том, что меня действительно волнует. О том, каково ощущать себя 35-летним или о чем-то другом, что происходит именно сейчас, в наше время с живущими в Америке. Я обычно стараюсь писать песни о реальной жизни, а не о фантазиях. Я пытаюсь в какой-то степени передать людям отражение их собственной жизни. И если шоу удается, ваша жизнь должна вспыхнуть в каком-то ее аспекте перед вашими глазами, - представление идет для этого достаточно долго, я надеюсь! Вы приходите - и ощущаете все многообразие связей с миром,- с вашими родителями, городом, страной, братьями, сестрами, друзьями, со всем на свете - сексом, политикой, со всем человечеством! Это должно быть нечто среднее между цирком, политическим явлением и духовным контактом. Вот что я пытаюсь сделать, ради чего выхожу на сцену".
И ему удается это и часто блестяще. В большой степени это происходит благодаря тому, что Брюс посвящен во все тонкости жизни людей, о которых он поет.
"Никогда не бывало такого, что я смотрю на толпу перед собой и вижу море лиц. Этого никогда не случалось. Каждый вечер во время концерта, я вижу людей - отдельных людей на отдельных местах. Вот почему перед началом представления мы ходим по залу и проверяем звучание в каждой его секции. Потому что какой-нибудь парень придет сюда со своей девушкой и его место окажется на задних рядах. Хочется надеяться, что происходит и обратный процесс, - когда они приходят на шоу, они видят не просто кого-то с гитарой".
Спрингстина почитают даже больше, чем показывают занятые им места в читательском топе за прошлый год, где он одержал полную победу. Но вместе с растущим успехом возникло парадоксальное явление. Деньги за выступления продолжают поступать, и скромный певец рабочего класса стал миллионером. Что он чувствует в душе, как примиряет свои идеалы со въездом в особняк на холме, о котором когда-то мог только мечтать?
"Я знаю, что покажусь мечтателем", - говорит он, отпивая пиво "но частью идеи, возникшей при основании нашей группы, была мысль во что б это ни стало не потерять связь с людьми, для которых ты пишешь. Я не верю, что слава или успех означают потерю этой связи, так же как зарабатывание больших денег не означает утраты этого контакта. Не это разделяет людей, а то, что заложено в них самих. Я не собираюсь отказываться от этой мысли. Потому что до того, как я начал играть, я был одинок. А одной из причин, по которой я взялся за гитару, было желание снова стать частью целого. Я действительно очень много работал, учился и репетировал и не собираюсь отказаться от всего этого".
2. ЭКСПЕРИМЕНТАТОР. КО МНЕ. СОКОВЫЖИМАТЕЛЬ. ЭНЕРГИЯ. Чернов, Куссуль, Курёхин
Драматизация - Тропилло/Кинчев.
Потом наступили летние каникулы, мы ждали осени, чтобы снова увидеть АЛИСУ с Костей на сцене. Осень-то пришла...
В АКВАРИУМЕ произвели генеральную уборку с помощью модернизированных акустических средств, СТРАННЫЕ распались, ДЖУНГЛИ усложнились, КИНО стабилизировалось. Сначала АЛИСА выступать не могла (по понятной причине), а когда смогла - не захотела. Кое-как сыгранный ноябрьский концерт особой радости не принёс ни музыкантам, ни слушателям. Через несколько дней после концерта АЛИСА и Кинчев разошлись. На память об их союзе остались среднего качества концертные записи, несколько эпизодов в дурацком фильме "Переступить черту" (что с вами, Рок-дилетант?), два десятка фотографий и студийный альбом "Энергия".
Работа над ним велась всю осень, а завершена была уже после раскола. В альбом вошли десять песен. Почти каждая из них - хит в лучшем смысле слова, вместе же они составляют впечатляющий цикл, в котором четко прослеживается единая стержневая тема -размышления о судьбе поколения.
Эта тема не является монополией Кинчева - автора музыки и текстов "Энергии", однако мало кому удавалось воплотить её на уровне одухотворённого творческого акта столь убедительно и проникновенно.
Не каждому дано и не каждому позволено провозгласить "Мы - вместе!". Слушая Кинчева, мы понимаем, что он такое право имеет, и что это не поза.
Сейчас трудно сказать, как сложится дальнейшая судьба Доктора Кинчева: вернётся он в Москву или всё же переедет в Ленинград. Но как бы там ни было, мы ещё наверняка услышим в его исполнении эти песни, только с другим составом. А сезон 85-го года, во многом прошедший под знаком АЛИСЫ, с каждым днём отдаляется от нас, медленно погружаясь в пучину ПРОШЛОГО.
И жаль, что альбом "Энергия" не самым лучшим образом зафиксировал триумфальный взлёт АЛИСЫ.
Вообще-то дело не в буквальной фиксации, всем понятно, что "лайв" и студийная работа - не одно и то же. И всё-таки, даже концертные записи, несовершенные концертные записи, лучше передают мощный драйв АЛИСЫ, они звучат естественнее, живее. Ведь АЛИСА играла демоническую, жутковатую музыку, которая пронизывала насквозь, вызывала сильный катарсический шок. Все понимали: идёт волна!
На альбоме саунд оказался совсем другим - искусственным, стерильным, модным, это особенно ощутимо в МЕЛОМАНЕ, ЭКСПЕРИМЕН-ТАТОРЕ, КО МНЕ.
Впрочем, проблема не в саунде... Каждый пишет, как он слышит, а тем, кто не имел удовольствия увидеть АЛИСУ в натуре, "Энергия" принесёт немало радости и положительных эмоций. Вот если бы не было ещё драматизации... Автором сего почтенного изобретения является, видимо, г-н Тропилло, и Кинчев, фамилия которого в списке "драматизаторов" идёт второй, похоже исполнял роль под-мастерья при великом мэтре. И тот и другой неплохо поработали по части режиссуры... Цитаты из Н.Островского, Булгакова, Бодлера и кого-то ещё (из Гоголя, что ли?), очевидно, должны вызывать у нас восхищение широтой кругозора и эрудицией "драматизаторов", и дать понять, что всё не так просто, как кажется, а гораздо сложнее, загадочнее, страшнее...
Заглавная песня "Энергия" больше всего пострадала от безумного экспериментаторства (экс...экс...), она - главный "цветок зла". Чем оправдано введение в неё хора булгаковских персонажей, для чего гнусавый голос мэтра декламирует стихотворение Бодлера "Падаль"? Оно по своему содержанию не имеет ничего общего с текстом Кинчева. Может быть, нам помогают проникнусь в лабиринт подсознания? Тогда остаётся вспомнить раннего Макаревича: "Сумрак подсознанья, тёмный и сырой подвал, туда нелегко попасть, но я там побывал". Ну и на здоровье! Только зачем нужно было портить альбом дешёвым сюрреалистическим финалом?
Прав Слава Задерий, обозвав всё это дело "тропиллизацией". Лучше и не скажешь.
Выходит, что Тропилло - злой гений, демон, что от него пользы никакой, а только вред? Нет, тысячу раз нет! Заслуги его огромны, и если бы не он... трудно даже представить ленинградский рок без него. Не было бы "Табу", "Дня Серебра", "Белой полосы", "Начальника Камчатки" и многого другого. Реверансов со стороны "Мелодии" мы можем ждать ещё лет триста, и скорее всего, не дождемся. В то же время мы теперь настолько привыкли к альбомам, настолько избалованы фактом их постоянного появления, что нередко забываем, какого адского труда они стоят уважаемому Андрею Владимировичу. Но от ошибок никто не застрахован. И стоит ли замалчивать очевидные недостатки на манер комплиментарной театральной критики, восхваляющей плохой спектакль какого-нибудь главного режиссёра, и умело обходящей "скользкие места" только потому, что он - человек заслуженный?
Альбом "Энергия" существует". Музыка АЛИСЫ и сотоварищей сохранена для нас, и для потомков. На чаше весов наряду со всем остальным - маленькая, но увесистая гирька "драматизации". Каждый имеет право на собственные выводы.
2. ДЕРЕВНЯ. Я - ЗМЕЯ. БЕЗ НАЗВАНИЯ. А.Ляпин, М.Чернов. ПОДВОДНАЯ. 2-12-85-06. ДЕТИ ДЕКАБРЯ.
- Это новый АКВАРИУМ, сэр.
Несколько секунд шуршания лентопротяжного механизма, - и тишина взрывается истошным криком человека, одолеваемого бесами, и жутким железным лязгом, по-моему, специально записанным с перебором по высоким частотам. Но человек обращается с просьбой об очищении, и в бой вступает белое воинство. В финале "наши побеждают" - наложенная запись хора Полянского (приложение Андрея Тропиллы) подтверждает это. Не совсем привычная аранжировка, казалось бы, привычной нам "Жажды", но очень характерная для последнего альбома.
Новый АКВАРИУМ очень противоречив, причём, по разным линиям. Основная идея - борьба Света с Тьмой внутри человека - присутствует почти во всех песнях (кроме "Она может двигать" и "2-12-85-06"). Даже на инструментальной "Подводной" на фоне гармонического органа из правого канала вылезает насмешливо-злобное "зэ-зэ-зэ-зэ". Шаги в пустых коридорах, постоянно слышащиеся чьи-то голоса, лесные демоны, вся жизнь в странных снах... Короче, "сумрачное состояние души", как написано в известной книге "Ярбух фюн психоаналитик". Примечательно, кстати, что Ляпин играет как раз в "Она может двигать" и "2-12..." - видимо, будучи жизнерадостным от природы человеком, он не любит сумерек.
Далее. В основе ассоциативно-образного поля лежит, не побоюсь этого слова, фольклор (русский, кельтский и ещё Боб знает какой), замешанный на средневековой мистике раннего романского стиля. Например, корень дягиля пили от нервного истощения, чабрец бросали, чтобы выяснить волю богов - если дым поднимается вверх - значит всё в порядке; берёза - одновременно и баня, и средство от злых духов; олень - жертвенное животное или желанная добыча (предпочтительно белый); "3" и "7" - магические числа; полнолуние - самое демоническое время и так далее. Это с одной стороны.
С другой - воплощено всё это при помощи многоканальных пультов наложения и синтезаторов. Чтобы получить, например, такой мерзкий звук железного лязга, его запись пришлось убыстрить. Флейты в "Снах" - это элемент "найденной музыки" - на ленте оказалась старая запись, которая полностью совпала по тональности.
Наиболее ярко это проявляется в "Кад Годдо" - с моей точки зрения, лучшей вещи альбома по эмоциональному воздействию. Напомним (см. предыдущий номер бюллетеня), что Кад Годдо - это книга, приписываемая кельтскому друиду Тайлезину, в которой будто бы зашифрован некий символический язык при помощи деревьев. Мне очень нравится эта запись, но вот в сочетании с "Без названия", - помните, Боря излагает там тихонечко своё кредо - появляются следующие соображения:
Магия Бориса всегда заключалась в том, что все свои слабости он делал силой. Слабости присущи всем нам, и поэтому срабатывал основной трюк рока, - мы могли сказать себе: "Да, и с нами такое бывало, это - про меня, а это - про знакомого, и слова - те, которыми мы объясняемся, и музыка - та, которую мы слушаем уже много лет, только с английским текстом". С музыкой на этом альбоме всё в полном порядке, паче того, она, судя по всему, продукт совместного творчества музыкантов; тембр "Подводной", например, нашёл Петя Трощенков. Но того, что принято называть лирическим героем, почти нет, вместо него есть сам БГ, и это действительно "его язык и больше ничей", (опять же, за исключением "Танцев", "Она может двигать", в чём-то "2-12...", "Змеи" и "Жажды"). Это приведёт к тому, что тот же "Кад Годдо" будут слушать как иноязычную песню, то есть, воспринимая музыку и вокал, а отнюдь не смысл, потому что догадаться до него очень трудно. Ну, в самом деле, как разобраться во всех "крыльев ястреба", "тех, кто приносит дождь", в причинах, по которым "орешник станет судьёй"? Я понимаю, Борису пишется так, как пишется, и что это ещё не вычурная готика КРИМСОНА и не "Сказки топографического океана" ЙЕС, но всё же...
Мне повезло, если уж очень будет непонятно, я могу пойти к БГ и выяснить, например, что "Ерхо и Лабадай" - это неправильно услышанные Борисом авторы какого-то учебника, что в той же песне есть слова "Арокс и Штер", записанные наоборот, что "меня били-колотили", которые произносит Тропилло, взяты из сборника частушек, и что "даб" - это скороговорка. А вот что будут делать в каком-нибудь Крыжополе? Тихо ассоциировать? Впрочем, может быть, это так и нужно...
Все эти противоречия привели к эклектичности всего альбома. "Деревня" и "Дети Декабря" кажутся взятыми из "Дня Серебра", "Она может двигать" - откуда-то между "Табу" и "Радио Африка", а "Без названия" - вообще из "Синего альбома".
Бесспорные удачи - успех Бориса как соло-гитариста, великолепная игра Курёхина, общий звук на первой стороне, сдержанность саунда "Змеи" (для справки: 1953 г. - год Змеи по восточному календарю, и год рождения Гребенщикова), катящийся ритм "Танцев" и неудержимая фантазия на "2-12..."
Может быть, это новый "Синий", может быть, первый соло-альбом БГ. Во всяком случае понятно, почему было отвергнуто первоначальное название "Жизнь с точки зрения деревьев" - для этого альбом недостаточно цельный. "Жизнь с точки зрения Бориса Гребенщикова" или "2-12-85-0-БГ" подходит больше. Что же касается названия "Дети Декабря", то у меня есть вопрос к Мастеру Бо: а не будет ли в претензии Мастер Ми и остальные СТОУНЗ - РОЛЛИНГ СТОУНЗ, "DECEMBER'S CHILDREN" 1965, РS, 451?
Впрочем, Дэвид, наверное, всё уладит...
2.БЕЗЪЯДЕРНАЯ ЗОНА. САША. + В. Гаккель, А. Вишня ВЕРЬ МНЕ. ДЕТИ ПРОХОДНЫХ ДВОРОВ. МУЗЫКА ВОЛН.
Действительно, наверное, Виктор не умеет, да и не хочет мыслить так, как это было 17 лет назад. Сейчас другое время, и та философия выглядит или наивностью или ложью, при несомненно достойном её месте в истории. Не говоря уж про то, что в отличие от других наших лидеров, за ним не стоит никакой монументальной тени той эпохи типа Дилана, Лу Рида или Боуи. Корни творчества Цоя покоятся именно в нашем образе жизни.
В музыкальном отношении "сюжет для новой песни" КИНО нашло удивительно здорово. Термин, которым я бы определил этот саунд - "новый ВИА". Отметим в скобках тот любопытный факт, что года два назад А.Троицкий предсказывал успехи именно в жанре ВИА.
Уместно было бы сказать несколько комплиментов оператору А.Вишне, который, несмотря на спартанские условия, добился неплохих результатов, особенно при записи драм-компьютера. На том же "45" он звучит отвратно.
Что касается текстов, то они будут, я думаю, понятны в любом городе, ибо это очень городской альбом. Комментировать их смысла, наверное, нет, так как они очень конкретно-ситуативны. Другое дело, что в абсолютно бытовых ситуациях Цой находит такое количество нюансов, столько иронии, вторых и третьих смысловых пластов, что, конечно, передать их словами просто невозможно. Виктор и передаёт их голосом, интонациями или так, как это сделано в концовке "Уходи". А уж почувствовать это каждый волен в меру своих возможностей и опыта.
Можно посетовать на не совсем удачную в энергетическом смысле запись "Безъядерной зоны", впрочем, она относится, скорее, к "концертному" типу песен; на искусственный "оживляж" "Саши" при помощи обратной записи и всхлипываний в конце, но это не меняет моего отношения к альбому как к очень цельному и весёлому. Приятно также, что заглавный номер стал полновесным поп-стандартом - СЛМР вовсю играет его на танцах.
Короче, тем, кто решил выпить уксусной кислоты на почве любовных неудач, я рекомендую немедленно сесть и послушать этот альбом, а всем остальным пользоваться им в моменты душевных кризисов. Очень оттягивает.
АРТИСТ СЕЗОНА
Борис Гребенщиков
АНСАМБЛИ
АКВАРИУМ ДЖУНГЛИ КИНО ПОП-МЕХАНИКА АУКЦИОН ЗООПАРК
ИНСТРУМЕНТАЛИСТЫ
Гитара - Андрей Отряскин (ДЖУНГЛИ), Александр Храбунов (ЗООПАРК) Бас - Игорь Тихомиров (ДЖУНГЛИ, КИНО) Барабаны - Александр Кондрашкин (ДЖУНГЛИ) Клавиши - кандидатов не нашлось Прочее - Александр Куссуль - скрипка. Михаил Чернов – саксофоны