Рок в России «До The Beatles я был совершенно советским мальчиком». «Примерно за два года до того, как я услышал их по «Голосу Америки» в ‘65-м, я почувствовал, что что-то происходит, что-то витает в воздухе. Иногда до меня доходили очень странные звуки». Британское вторжение было, по сути, войной на два фронта. Рок прокатился по СССР так, как не удавалось ни одному иностранному агрессору, преодолевая воздушное пространство самой большой страны вместе с иностранными туристами. Представители поколения Гребенщикова до сих пор смеются над тем, каким образом они получили свое Слово [Божье]. Многие из них сидели перед телевизором с магнитофонами в ожидании советских пропагандистских фильмов. «В них демонстрировались ужасы жизни на Западе, — говорит Гребенщиков, — и там постоянно звучал рок-н-ролл, пусть даже на несколько секунд. По-моему, это лучший вариант знакомства». «Когда все не очень законно», — добавляет он. Гребенщиков любит рассказывать историю о том, как прошлой весной он пытался провести нескольких иностранных гостей на рок-фестиваль в Ленинграде. Вход в зал охраняли три милицейских кордона. В первых двух у БГ потребовали документы. Гребенщиков, возможно, самый известный рок-музыкант в стране, сохранял спокойствие. Наконец, он и его гости оказались у третьего «блокпоста». «Последний охранник спросил меня: “Ты кто?", — вспоминает Борис. — Я был так зол, что сорвался: “Посмотри на меня и запомни. Я из “Аквариума”, имей это в виду"». Милиционер, по словам Гребенщикова, бросил взгляд в небольшую записную книжку. «Да, точно. Борис Гребенщиков, улица Софьи Перовской, 5, — сказал он. — Проходи». Гребенщиков улыбается: эта история отлично передает, что значит быть рок-звездой в СССР. За ними не подъезжают черные лимузины, чтобы отвезти на концерт. Все оборудование музыканты обычно носят сами, а пресловутая известность, если она вообще признавалась властями, скорее, мешала и давала повод для усиления надзора. Но времена быстро меняются, и за последние четырнадцать месяцев лидер «Аквариума» оказался в странном положении — «подпольной» рок-звезды, за которую бьются официальные концертные организации, телевидение и «Мелодия», единственная фирма грамзаписи в стране. Только что на «Мелодии» вышла пластинка «Аквариума», точнее, сборник песен с их двух магнитоальбомов. «Горбачев — единственный на моей памяти лидер, который поступил разумно, — говорит Гребенщиков. — Он открыл множество каналов, которые позволяют людям быть самими собой, не причиняя вреда основам советской системы». В тридцать три года Гребенщиков, одетый в армейские ботинки, камуфляжные штаны и футболку «Спасите китов», уже пятнадцать лет находится в самом центре яркой ленинградской сцены. Номер его квартиры на улице Софьи Перовской известен тысячам поклонников Аквариума, и их небольшие отряды ежедневно оставляют на стенах у его квартиры на пятом этаже обращенные к нему молитвы («Борис, ты бог»). Гребенщиков живет с женой Людой и их двухлетним сыном Глебом в коммунальной квартире, которую они делят с семьей по соседству. Приятели и незнакомцы сменяют друг друга в течение дня, наполняя дом дымом и разговорами. Гребенщиков был одним из первых, кто стал исполнять рок-н-ролл на русском языке. Он помог основать одно из первых в Союзе самиздатовских рок-изданий «Рокси», чтобы фиксировать процесс зарождения новой ленинградской музыки в конце ‘70-х. Перепечатки и копии страниц передавались из рук в руки до тех пор, пока номер не рассыпался на глазах. Однажды, размышляя о хрупкости своих публикаций, Гребенщиков внезапно понял, что музыка, о которой он писал, тоже может погибнуть, если ничего не предпринять. Его вариант спасения состоял в создании и распространении подпольных записей. Эта идея, словно сигнал тревоги, оповестила меломанов провинции о существовании русского рок-н-ролла и послужила основой для последующего музыкального диалога в масштабе всей страны. Тогда же появилась мощная подпольная сеть распространения кассет и катушек, благодаря которой неподцензурный рок до сих пор расходится по Союзу. В 1981 году советские чиновники отреагировали на растущую в городах неофициальную рок-сцену и создали Ленинградский рок-клуб. По словам Гребенщикова, это была попытка взять ситуацию под контроль. «Но кое-что все же произошло, — говорит он. — Во-первых, когда клуб открылся, Ленинград стал Меккой рок-музыки, Землей обетованной для музыкантов всей страны». Другое последствие было более эфемерным. «Понимаете после открытия Рок-клуба они столкнулись с ситуацией, когда люди смогли свободно себя проявлять, — говорит Гребенщиков — Естественно, есть попытки все подавить, но сама идея [Рок-клуба как явления] продолжает распространяться, люди становятся свободнее. Властям приходится иметь дело с духовными переменами. Штука в том, что они никогда не думали о духовности. У них нет инструментов противостояния случившемуся. И до тех пор, пока ответственные [за рок-движение] люди не знают, как реагировать на духовную составляющую, они упускают главное. Они не могут контролировать то, во что не верят». ...в трех кварталах от «Сайгона» те же серые милиционеры патрулируют вход в Ленинградский рок-клуб: на Рубинштейна, 13 сегодня открытие сезона. Это важный вечер. Будут играть сливки ленинградского рока, и всем понятно, что охрана будет усилена. ... публика встречает бурными овациями «Аквариум». Борис Гребенщиков не рад. «“Аквариум” не будет играть сегодня вечером, — говорит он, — и мы хотим, чтобы вы знали, почему. Люди в этом зале нарушают закон. Они превышают свои полномочия». Он коротко объясняет, что произошло: в вестибюле мужчины в штатском задерживали и допрашивали многих людей, в том числе музыкантов. Андрея Отряскина, одного из самых талантливых гитаристов в стране, ударили головой о стену, когда он попытался сопротивляться. «Сегодня вечером должен был состояться праздник, — говорит Гребенщиков, — но пока случаются такие вещи, это не наш рок-клуб, и нам нечего праздновать». Его то и дело одергивали, но толпа, поначалу ошеломленная его словами, теперь начинает закипать от гнева. С включенным светом в зале и «Аквариумом» за сценой гул перерастает в рев, рев поднимается, как волна. От топота публики помещение будто трясет. Фотограф перед сценой раз за разом снимает толпу. Невероятно, но откуда-то вырастает молодой парень с длинными волосами и поднимает руку, чтобы заслонить объектив: все это что-то напоминает, очень похоже на ‘60-е. Еще через десять минут, когда шум в театре все еще нарастает и вот-вот выльется в насилие, «Аквариум» возвращается на сцену. Гребенщиков выносит вердикт: «Мы будем играть для вас, и только для вас. Для тех, кто пришел послушать музыку». Музыканты быстро ловят регги-волну в песне «Вавилон», Гребенщиков поет: «И мы живем — это Вавилон. И этот город — это Вавилон, но мы можем быть хозяевами своего разума (на самом деле “но Вавилон — это состоянье ума”, — прим. переводчика)». Под конец песня разряжается оглушительным ревом, 400 человек поднимаются со стульев и заполняют проходы. Вскоре на сцене рядом с «Аквариумом» оказываются едва ли не все участники концерта — Михаил Борзыкин, Виктор Цой из «Кино», члены групп «Странные игры», «Алиса» и «Аукцыон» — и Ленинградский рок-клуб качается под резкие звуки рок-н-ролла. Майкл Р.Бенсон https://syg.ma/@miezhdu-the-rolling-stones-i-dostoievski/rok-v-rossii-rolling-stone-1987
Дополнительные ссылки: Событие: 1986 10 октября. Изгнание оперотряда на открытии сезона в Рок-клубе.