Борис Гребенщиков поет песни Булата Окуджавы
Альбом выпущен на "SoLyd Records".
"Никто и никогда не пел по-русски так просто и мудро, как Булат Окуджава. Возможность записать эти песни - радость и честь для меня." Борис Гребенщиков Горит пламя, не чадит – или удивительные приключения Ивана Морозова
Интервью Бориса Гребенщикова, взятое специально для CD Мариной Тимашевой посредством e-mail.
Марина Тимашева: Кому пришла в голову идея записать альбом с песнями Булата Окуджавы и когда это произошло? Борис Гребенщиков: Есть два рода песен - те, что поются на концерте, и те, что поются после концерта, для близких друзей. Эти классы, как правило, не пересекаются. Песни Окуджавы всегда были песнями "после концерта", и все предложения записать их казались мне какими-то непонятными: "А зачем?". И вдруг я проснулся после Рождественского концерта 26 декабря 1998, не успев продрать глаза созвонился с ребятами, и за утро мы записали десть песен. Через некоторое время продолжили и в апреле закончили. Наверное, просто время пришло. Даже жалко, потому что записанные песни почему-то навсегда перестают петься для друзей.
МТ: Ты хочешь сказать, что до сих пор поешь в компаниях для друзей, и не только свои вещи, но и песни Окуджавы?
БГ: Я люблю петь, и когда есть возможность - никогда ее не упускаю. Конечно, не всегда складывается ситуация, благоприятная для пения - ведь неприятно, когда кто-то в компании берет гитару, а остальные в тоске прикидывают, как удобнее всего сбежать. И, естественно, свои старые песни петь просто неприлично (особенно, если сидишь со своими же музыкантами или старыми друзьями - они и так их хорошо знают), поэтому "ночной" репертуар значительно обширнее "вечернего". До записи этого альбома я пел очень много Окуджавы.
МТ: Кто участвовал в записи этого альбома?
БГ: Наш всегдашний звукооператор Олег Гончаров (Северный Индеец) записывал. Олег Сакмаров (Дед Василий) играл на индийском гармониуме и флейте. Борис Рубекин (boris.ru) - все остальные клавиши и кропотливая обработка звука, включая мастеринг. На "Дерзости" сыграл наш старый друг трубач Слава Гайворонский.
МТ: А что представляет собой индийский гармониум и что значит "все остальные клавиши" - какие именно?
БГ: Гармониум - небольшой ящичек - типа фисгармонии - в две с половиной октавы, на котором играют правой рукой, а левой качают меха. Остальные клавиши - электронная клавиатура Ensoniq.
МТ: В какой студии записывался альбом?
БГ: У нас на Пушкинской 10, есть маленькая студия, где мы репетируем и пробуем разные вещи. Там и было все сделано.
МТ: Пел ли ты когда-либо прежде песни Окуджавы - в официальных концертах, на чьих-либо альбомах, на квартирных концертах, наконец, дома - для детей или друзей?
БГ: Я пел их столько, сколько помню себя поющим. Мне повезло - я застал и воспринял эту культуру одновременно с рок-н-роллом, и для меня они дополняют друг друга. А песни Окуджавы всегда казались мне образцом достоинства, культуры и рыцарства. Я не говорю ухе об поэтическом уровне его песен. То, чего он добивался двумя словами, другие не могли высказать и в ста песнях.
МТ: Помнишь ли ты обстоятельства, при которых первый раз услышал записи Окуджавы и при которых впервые встретился с ним самим?
БГ: Когда я был совсем мальчиком, у нас дома иногда бывал Клячкин и, наверное, первые песни Окуджавы я услышал именно в его исполнении - тогда было принято радоваться новым песням, кто бы ни был их автором. А Окуджаву любили все. По крайней мере, таково было мое ощущение. Так что я слышал эти песни вживую, когда магнитофон мне еще и не снился. Гораздо позже я обзавелся записями - конечно, доисторического качества, на пленке типа I и скоростью 4,86 см/сек - но тем интереснее было разбирать слова. С тех пор я и помню все эти песни. А лично я впервые встретился с ним в самом конце 80-х, при съемках "Long Way Home" - под камерами, что, само по себе, делало любой разговор практически невозможным. И только через два-три года мы впервые встретились по-человечески. В Петербурге был поэтический вечер. Я пел, ему понравился "Дубровский". Не стану описывать свои чувства. И потом - третий раз - в Париже, где мы играли через неделю после него в Theatre De la Ville. Мало.
МТ: Почему в фильме "Long Way Home" ты должен был общаться с Окуджавой перед камерами? Чья это была затея, и о чем вы говорили, и вошло ли это в окончательный вариант фильма?
БГ: Я уже не помню, тем более, что эта сцена не вошла в фильм.
МТ: Менялось ли твое отношение к творчеству Булата Шалвовича с течением лет? В народе бают, что одна из ранних песен Аквариума была пародией на Окуджаву - так ли это и что за нужда была в пародиях?
БГ: Мне бы и в голову не пришло его пародировать. Совершенные песни невозможно пародировать, не говоря ухе об определенном святотатстве. Я использовал определенные интонации - но, скорее, не Окуджавы, а общего КСП (Клуб самодеятельной песни - МТ), которые всегда воспринимал очень болезненно. Дело, наверное, в том, что однажды, в ранней юности, я перенес сильный шок - оказался в вагоне поезда, где толпа пожилых туристок без особой мелодии, но с неподдельным чувством, мощным хором распевала "Всю ночь кричали петухи". Это никак не отразилось на моем отношении к данной песне, но навсегда привило мне ужас перед КСП.
МТ: Если бы в электричке ты встретил толпу, хором распевающую "Иванова" или "Под небом голубым", вселило ли бы это в тебя ужас перед аудиторией рок-концертов и многочисленными поклонниками? Все-таки движение КСП было двусторонним: одни люди пели на сцене, другие - подпевали или пели потом сами собой.
БГ: Хоровое пение вселяет в меня бесконечную печаль. Но пусть такое жесткое отношение в массовым излияний души останется на моей совести.
МТ: Часто ли ты слышал, что наследуешь в первую очередь Александру Вертинскому, а затем - Окуджаве, и согласен ли ты с этим мнением?
БГ: Едва ли. Естественно, я не собираюсь сам себя анализировать, но, мне кажется, я иду совсем с другой стороны. А идея того, что я наследую Вертинскому, вообще кажется мне довольно смешной. Нужно никогда не слышать Аквариума, чтобы так подумать. Хотя - чем бы дитя ни тешилось...
МТ: Как ты выбирал песни для альбома - знал ли ты их все прежде, помнил ли наизусть, или нашел по мере работы над альбомом и тогда же разучивал?
БГ: Знал все, пришлось только чуть-чуть восстановить в памяти "К чему нам быть на ты" и "Ворона". И пару куплетов "Дерзости". Я же говорю, я пел все эти (и не только эти) песни лет тридцать.
МТ: Можешь ли ты объяснить логику выбора именно этого материала и последовательность его расположение на альбоме?
БГ: Опытным путем. Мы перепробовали массу песен. А расположение их в альбоме - по внутренней логике (как я ее воспринимаю).
МТ: Какие песни, если помнишь, вы перепробовали? И как ТЫ воспринимаешь внутреннюю логику альбома? Это может быть сформулировано словами?
БГ: Нет.
МТ: Кто является автором аранжировок вошедших в альбом песен?
БГ: Все вместе, а конкретные партии клавиш придуманы и сыграны Олегом и Борисом.
МТ: В альбом вошли вещи абсолютно уникальные - тот же «Ворон» или «Господин лейтенант». Их мало кто знает. Где ты их взял?
БГ: Кто любит - знает.
МТ: Ответ "кто любит - тот знает" очень пренебрежителен. Я люблю Окуджаву, но "Ворона" слышала только однажды, и понятия не имею где - кажется, даже не в его исполнении. Люди помоложе не найдут их - кажется, они не издавались ни на виниле, ни на компактах.
БГ: "Ворон" есть на CD. Но я слышал его еще лет десять тому назад - конечно, не помню где. Таr что ответ не пренебрежителен. Все редкие песни, вышедшие на "Beatles' Anthology" давно были знакомы всем профессиональным любителям Битлз по пиратским записям. Так же может быть и с песнями Окуджавы. Кто ищет, тот всегда найдет, просто мало кто действительно хочет искать.
МТ: Ты - один из самых последовательных строителей мостов между рок-музыкой и авторской песней - пел Вертинского и Окуджаву, ввел в обиход акустические концерты и вообще был противником Берлинской стены в культуре. Почему, на твой взгляд, два этих потока так и не соединились (или соединились?). Почему аудитории рок- концертов и Грушинского фестиваля или КСП так и остались разными аудиториями (или нет?). Что их разделило?
БГ: Одни приняли игру по правилам общества и смирились, найдя выход в сомнительном юморе и абстрактной лирике неудавшейся любви, а другие рыпаются. В чем им пересекаться?
МТ: Почему традиционная бардовская песня сохранила инфраструктуру (фестивали, слеты, независимая культурная среда), а не растворились в попсе (на Грушинский фестиваль в последний раз съехалось 200 тысяч человек), а рок оказался так неустойчив. Напомню, что ты говорил в интервью Александру Житинскому: "Если говорить об авторской песне как о так называемом движении бардов, то оно потеряло момент и разбилось. Они все - романтические одиночки. Кодекс одинокого рыцарства, да и принцип исполнения (один с гитарой) - все об этом. Рок-музыка (жизнь, идея) обязательно коммунальная, связанная с тем, что люди что-то делают вместе".
БГ: Ответ был бы слишком долгим. См. выше. Только "рок" и "поп" - совсем разные вещи, и одно не может раствориться в другом.
МТ: Назови западные аналоги бардовской песни, если таковые существуют.
БГ: Чисто русская вещь.
МТ: А Боб Дилан или Саймон-Гарфункель не похожи на бардов? Или - есть ли принципиальная разница между Брелем или Брассансом и нашими людьми? Сама я не знаю ответа на этот вопрос, и мне очень интересно, что дает тебе основания это сходство отрицать. В чем "русскость"-то особенная?
БГ: Когда государство навязывает культурную политику, поэт вынужден быть аутсайдером. А как пел Дилан: "Чтобы жить вне закона, ты должен быть честным". Поэт в России - больше, чем поэт, именно поэтому: из-за вынужденно обязательной честности. Иначе он мгновенно перестает быть поэтом и становится покупным эстрадным исполнителем. Во всяком случае, это возможная точка зрения на этот предмет.
МТ: Кажется, альбом звучит очень мрачно (не печально или грустно, как у Окуджавы, а мрачно - как твой собственный альбом "Навигатор"). Ты тоже так думаешь? Если да, то это отражает твое собственное внутреннее состояние или является подведением некоторых итогов жизни и творчества Булата Окуджавы уже после его смерти?
БГ: Это - наш сегодняшний день, какой он есть. Просто Окуджава лучше всего дал имя этим бесам - а я спел.
МТ: Боря, каким бесам Окуджава дал имя? Это многозначительно, но я хочу конкретики или маленьких пояснений.
БГ: Бесам русского уклада жизни. Продолжать не буду.
МТ: Орган, звучащий на альбоме в низком регистре, напоминает не о соборе, а о крематории - ты этого хотел?
БГ: У меня другие ассоциации.
МТ: Какие они у ТЕБЯ? Неужели мое эмоциональное восприятие так отличается от того, что ты хотел? Под крематорским органом я ведь не имею в виду только черный минор, но и возвышенную, торжественную интонацию.
БГ: Нет, просто с массой звуков музыкальных инструментов у меня связаны свои глубокие личные ассоциации. Это профессиональное. И вообще - я акушерка, и к ребенку не имею никакого отношения. Я просто сделал то, что - по каким-то причинам - было необходимо.
МТ: Замечаешь ли ты сам какие-то параллели в том, что пел Булат Окуджава и в том, что делаешь ты сам (я имею ввиду тексты)?
БГ: Мы оба работаем в русле русского языка. Просто у него это получается лучше.
МТ: Окуджава часто повторял слова припева дважды, а ты этого избегаешь. Почему?
БГ: Несколько разные идиомы.
МТ: Что значит фраза "разные идиомы" - я ее не понимаю.
БГ: Повторение в конце куплета свойственно русской традиции, я же пел, исходя из сути самих песен, без подчеркивания их русскости. Как пел бы песни Дилана.
Отрывок из Интервью на радио "Европа Плюс - Казахстан".г. Алма-Ата 10 июля 1999
А.Б.: - Ваш альбом с песнями Булата Окуджавы - Вы почему решили и не побоялись записать чужие песни? Ведь в практике "Аквариума" это явление достаточно редкое...
БГ: - Это третий альбом, который мы делаем из чужих песен. Меня очень давно просили, а поскольку я песни Окуджавы пел всю жизнь, то... всё как-то было нельзя это делать, а потом этой зимой настроение появилось, и мы сели и реально за четыре дня его записали.
А.Б.: - А "нельзя" - по какой причине?
БГ: - Ну, потому что когда я что-то записываю, я перестаю это петь сам для себя. Вот пришло время...
Планета Аквариум. Библиотека
"АМ": Почему Окуджава? БГ: Я вновь повторяюсь в своих ответах, но ничего не могу поделать. Пришло время, когда эти песни нужно было записать. С моей точки зрения, Окуджава самый талантливый songwriter в России. Это человек, который написал много совершенных песен. Если бы я кому-то кого-то рекомендовал как учителя в смысле написания песен, то в России это был бы только Окуджава.
"АМ": Похожи ли были ваши ощущения на те, которые вы испытывали, когда пели Вертинского? БГ: Нет. Вертинского я пел, потому что меня попросили. А когда я пел Окуджаву, то уже не думал, где он, где я.
"АМ": Какова была реакция на этот альбом? БГ: Когда я впервые исполнил Окуджаву случайным людям, их реакция меня очень воодушевила. Сказали, что это не похоже на Окуджаву. И очень лестна была реакция его жены Ольги. Когда я позвонил, чтобы узнать, не против ли она, Ольга сказала, что искала меня в течение полугода, чтобы попросить об этом. Очень большой комплимент.
Из интервью журналу "АудиоМагазин" 4/2000.
Нателла Болтянская: Хотелось высказать свое слушательское огромное спасибо за диск "Борис Гребенщиков поет песни Булата Окуджавы". Потому что знаете, что меня больше всего поразило, не подмена интонаций одна другой, подмена Гребенщиковской интонации Окуджавской, а какое-то удивительное добавление, я не знаю, кто этого добился.
Андрей Гаврилов: Вы знаете, этот диск вызывает очень много споров. И у меня у самого, например, к нему неоднозначное отношение. Но у него очень интересная история. Я не знаю, знаете ли Вы или нет, но Булат Шалвович - одной из лучших русскоязычных песен вообще, считал Гребенщиковского "Дубровского". Он относился к Борису с огромным уважением, Борис к нему относился с огромной любовью. Они, по-моему, всего один единственный раз были на одной сцене вместе, хотя и не выступали вместе, а выступали один за другим, такой случай у них был. Я только вот знаю, что это тот случай, когда личное уважение, конечно основанное на творческом, привело к вот такому странному диску, все-таки странному как этот.
И я знаю, что когда скончался Булат Шалвович, то очень много тут же народу ринулось исполнять его песни, и когда у Бориса родилась эта идея, он попросил, чтобы я позвонил Ольге Владимировне Окуджаве, которая ревностно относилась к тому, кто поет песни Булата, и спросил как она к этому относится. И Ольга Владимировна к этому отнеслась на редкость положительно. Вот так вот родился этот диск.
Также я хотел сказать, на диске "Гребенщиков поет Окуджаву" есть скрытый трек. Скажем так, на обороте диска, на заднике, у него перечень песен, если вы держите в руках то, что называется дорогой экземпляр, в коробочке, так вот, песен там больше. Пожалуйста, дослушайте его до тех пор, пока не остановится проигрыватель, а отнюдь не тогда, когда кончится последняя песня.
Отрывок из интервью с Андреем Гавриловым (SoLyd Records) на радио "Эхо Москвы", 16 февраля 2003