 | Пока шли репетиции, Васильев неожиданно для себя снял фильм, который назывался „Не идет“. История его такова. Мы репетировали на Таганке. Тогда еще во всем этом участвовали Балтер и Виторган. Виторган должен был играть Коку, а Балтер — Надюшу. Актеры занимались тем, над чем внутренне, может, и подсмеивались. Хотя уже понимали, что Васильев просто так ничего не делает. Кто заглядывал в зал, тот видел — опять они танцуют. Это даже не танцы были, а какие-то хождения друг вокруг друга, сталкивания, бесконечная кадриль… Сходились, расходились, потом начинали пританцовывать. Потом менялись парами. И это продолжалось бесконечно долго. Это носило характер веселого блуждания или броуновского движения. На поверхности легкость, а на самом деле внутри должна была быть драма. И вот актеры одну неделю, вторую, третью кружатся друг вокруг друга, танцуют. „Не идет, — мрачно говорит Толя. — Я не знаю, что делать“. И опять он их запускает, опять они ходят… Все это фиксировал оператор из ВГИКа, Олег Морозов. Его привел Васильев и сказал: „Поставь камеру, старик, и снимай“. Актеры настолько устали, что им было уже все равно. И кто-то из нас сказал, я уже сейчас не помню кто: „Если не сделаем спектакль, так хотя бы фильм снимем о том, как его не сделали“. У Васильева настроение было погребальное. Ну не идет и все! И вот Морозов снял, а Толя смонтировал этот фильм, возник вопрос: как его назвать? Кажется, я сказал: „Не идет“. Так и осталось» |