ВИКТОР ТИХОМИРОВ: «СТРЕМИТЬСЯ К ИСТИНЕ». В декабре в рамках проекта «Балтийская Биеннале Искусства Книги – 2016» по теме "Мифология" в галерее Борей прошла выставка "Инфра Петербург" Бориса Гребенщикова. Выставка вызвала всплеск не только положительных, но отрицательных мнений, спровоцировав достаточно резкую дискуссию в Интернет сообществах. О причинах такой реакции и об искусстве в целом куратор проекта Балтийской книжной биеннале Инна Гринчель поговорила с Виктором Тихомировым - художником, писателем, режиссером, который давно дружен с БГ и хорошо знает его творчество. - В результате того, что широкую огласку получила история с выставкой фото-картин Бориса Гребенщикова в «Борее», после дискуссии в интернете, решили спросить твое экспертное мнение… - Искусство - это то, чем человек занимается на досуге, побуждаемый какими-то внутренними порывами: то ли это недостаток чего-то, то ли избыток. Очень много может быть мотивов, и это выливается в такие игровые формы. Их четыре направления: изобразительство, сочинительство, музицирование и представление на публике, даже политика сюда входит отчасти. И человек имеет право в этих ситуациях делать что хочет, если это не во вред здоровью его и окружающих; а также, на мой взгляд, чтобы это было не стыдно показать малым деткам и престарелым родителям; а самое лучшее, чтобы это хотелось взять на необитаемый остров и там любоваться этим. Например, «Черный квадрат» Малевича там совершенно ни к чему. Он хотя и считается настоящим высоким искусством, как по мне так барахло. Просто оно попало в нужное время в нужное место и срезонировало с какими-то настроениями общественными, потом там застряло и уже было не выкинуть. - Это скорее философская концепция, вроде манифеста, а не изобразительное искусство – «Черный квадрат». - Может это и уровень философский, а может и так себе, бытовой. Все равно, я считаю, что барахло. Никакого толку от него нет, от этого квадрата. Есть мнение, что он дал начало конструктивизму, но я думаю, что это от технологии пошло – от возникших требований к удобству, чтобы были у всех одинаковые туалеты, чтобы трубы были там, и невольно это стало выстраиваться в виде простых форм. - Нам бы к Борис Борисычу... - Человек может делать все, что хочет, на своем личном досуге. А тем более, если он уже прославился в какой-то области искусства, и поэтому всем страшно любопытен. И любопытно, - что же он еще может отчебучить, чем он занимается, как он ест, как он пьет, как он спит. Но все это никого не касается по очень простой причине - потому что ест, пьет и спит он как все, и это может очень разочаровать или огорчить. Но зато он рисует картинки, - то такие, то этакие. Например, мне ближе его картинки наивного направления, когда он с натуры рисует пейзажи. Иногда туда врисует ступу какую-нибудь буддистскую, или небо раскрасит как-нибудь по-особенному. Это все совершенно невинно, и это чистейшего вида искусство, незамутненного вида. Ему уже не надо доказывать, что он какая-то особенная личность, и это значит, что он совершенно искренним образом этим занимается. Именно таким образом, которого не хватает всем тем, кто занимается живописью или фотографией профессионально. И им, конечно, обидно, когда вдруг человек, который прославился, тоже лезет в их, понимаешь, фотографию, где они уже «натоптал поляну». - И тут же все четыре канала на открытии за полчаса побывали... - Да, и на них - ноль внимания, а на этого, оказывается, Гребенщикова - все внимание и сосредоточено… Да, потому что он есть и в этой фотографии, а ее никак нельзя судить по критериям всех фотографов. Ее можно судить только по критериям самого Бориса Гребенщикова, которые он навязал обществу своими достижениями в текстах, в песнях, в музыке, в энергии своей, своей личностью. И еще такие картинки делает. А может, мы в них еще что-то расшифруем для себя, совершенно там не пытаясь найти изъяна, потому что это глупо - искать изъяны. Даже если найдешь ты изъян, то это как Слон и Моська, ты станешь вровень что ли с ним? У него изъян, и у тебя изъян, и от этого вы одинаковые? Нет! У него сколько-то там тысяч песен, а у тебя - ни одной выведенной строки нет и ни одной ноты не сочинено... Все почти писатели его упомянули, он на всех повлиял музыкантов, значит, он интересен в любых своих проявлениях. Просто нужно внимательно посмотреть. Во-первых - неплохо скомпоновано все, во-вторых, он фотографирует уже произведения искусства. А делать искусство про искусство - очень сложная задача, чтобы это не было просто портретом церкви или портретом какого-то памятника архитектуры. Поэтому он еще и по-детски раскрашивает их в разные цвета. Это настолько святое его право, что мне просто смехотворно слушать какую-нибудь критику. Поинтересуйся. Не нравится - не смотри. И он не призывает это смотреть. Во всех случаях, мне известных его выставок, его уговаривали: "Ну, покажи-покажи, Боря, что ты там делаешь!» И наверняка, если копнуть, есть какая-то глубина, может он вкладывает в это какой-нибудь буддистский смысл или христианский, поскольку он православный христианин и даже крестный отец моего сына. Поэтому лучше проявить любопытство, чем сразу же кидаться в скепсис. Я Борис Борисыча люблю, уважаю и много раз сталкивался с его бескорыстием. Я видел, когда человек отдает, и последнее. Поэтому насчет его личности у меня никаких сомнений нет. У него вся жизнь исключительно состоит в работе, у него нет какого-то праздного лежания, а свой маленький досуг он еще и посвящает этому - другому искусству. Да молодец! Брать пример и вообще на знамя поднимать. Людей таких очень мало. А много людей, которые мимикрируют, прикидываются, делают вид, что они какие-то значимые, шокируют от недостатка таланта, лени. Современное искусство во многих случаях желает шокировать, именно для того, чтобы отвлечь зрителя от ничтожества автора. Бывают на первый взгляд культурные молодые люди, которые с матюгами вдруг изображают какую-то гадость. Из них лезет на холст, на музыку, на текст какой-то протест - против самого себя… Это признаки, на мой взгляд, ничтожества, ничтожной души. А хочется выделиться, а хочется нравиться девушкам… или юношам. Талант-то у всех есть, от Бога, только его зарывать не надо. А коли не зарывать – значит надо приложить к нему труд. Я вот лентяй, в школе плохо учился, пока не приложил труд, вот только тогда что-то такое забрезжило. Я Борю гораздо выше себя ставлю. Несравненно. Это мой учитель и товарищ. И в нем есть какая-то ленинская, как это раньше говорили, простота. Боря же был звездой уже в 80-х, его уже тогда все узнавали... И при этом он не скис, не зазнался. Он вынужден сейчас держать дистанцию, иначе его задушат просто в дурацких объятиях. Музыка его и песни делаются все лучше. Гениальные появились песни, про любовь и про Бога. Опять можно уважать. Так приходи и учись у него. Ведь сколько народу ломится к нему просто посидеть рядом, в гости прийти, время отнять! Он часть себя выносит вовне, в зал и там показывает - вам интересно меня узнать - вот он я, смотрите! А они начинают раздуваться гусями, вместо того, чтобы смотреть. Оказывается, нужно самовыразиться, себя проявить подле Гребенщикова, прильнуть к нему. Фанаты его будут, например, просить автограф, а потом говорят: «Давай мы выпьем с тобой». А потом вдруг раз, и высшая мечта - плюнуть в глаза кумиру, этому вот идолу. Потому что это, опять же, для ничтожества - самовыражение такое незатейливое. - Масса народу плюнула там в комментариях в интернете. Все их увидели, заметили, узнали, как их зовут... - Вот видишь, так это как раз и было их целью. Критики такие, у которых самих ничего за душой нет: ни сделанного, ни придуманного, ни сформулированного, ни пропетого, они вылезают, как вошь на гребень. - Хорошие художники, фотохудожники, как раз очень аккуратно отзывались, никто не встрял ни в какие споры, критику, вели себя очень достойно. Большой пиар в интернете - висят сейчас очень много упоминаний и репортажей, по телевизору прошли новости, передачи. Какой-то критик наговорил гадостей, плюнул, как ты говоришь, в камеру по поводу того, что это плохое искусство и не надо его людям показывать. - Обиделись за искусство, значит. Как будто мало действительно плохого искусства, соплей, гадостей и какашек, и про них - можно ничего не говорить. Все боятся прослыть банальными... Ты знаешь, это смердяковщина такая, на самом деле, лакейство такое, просто они не понимают, кому они делаются подобны в этих случаях. - Виктор, а кто из художников нравится Гребенщикову? - Я! У него в мастерской висит много моих работ. Коля Полисский ему еще очень нравится. Это московский художник. У Бори две огромные картины - висят два пейзажа у него в студии. - А к Шинкареву как он относится как к художнику? - Хорошо, у него даже в песне упоминание про Шинкаревский пейзаж. Относится хорошо, как к художнику и как к писателю - с полным почтением и уважением. - Мне кажется, идеологически те фото-картины Гребенщикова, которые были на выставке, доведены до состояния каких то "твердынь Тибета" - Это, как говорит Шинкарев иногда, "Не моего ума дело", потому что такие формулировки отдают ложным глубокомыслием. Гребенщиков сам иногда немножко этим страдает. Но он поэт и, пожалуй, за каждое слово отвечает, потому что он еще и математик, и я пытался его пару раз пытать: «а что это означает?», - какой-нибудь имбирный лимон, - и он мне подробнейшим образом объяснял. - Мне кажется, он - символист такой чистый. - Символист! Но дело в том, что множество символистов есть, которые не отвечают за свои символы. А он может ответить за все. - Я видела живопись у него в мастерской, кроме твоей - тибетские, буддистские картины, они очень яркие. Драконы разные, Будды. И колорит, и композиция оттуда - центральная, статичная, очень похоже на буддистские картины, Тибет. - Ну что же - и хорошо, нравится многим. Он, выложившись уже на музыкальном фронте, на остатках энергии рисует то, чего ему хочется. - А мне кажется, не на остатках... - Ну не на остатках, отдельным приливом энергии. То тем займется, то этим... То музыку, то порисует. Тут никакой загадки нет. Все это понятно для человека - творца. Творец значит - Богу подобен. Бог же все создал, вдыхает в человека вдохновение. Так и тот начинает, если конечно не зарывает свой талант, не относится к нему, как к чему-то праздному, а к чему-то стоящему. Но это зависит от уровня полета. А уровень должен быть философским. То есть необходимо к такому уровню стремиться. Стремиться к истине. А что есть истина? Вот он и старается приблизиться туда, откуда ее свет виден получше, как человек глубокий, по пустякам не разменивающийся. Такие люди бесценны и стоит интересоваться любыми их проявлениями. «PULSE Санкт-Петербург» , февраль 2017 http://www.pulse.ru/images/archive/pdf/pulse-fevral-2017.pdf
Дополнительные ссылки: Персона: Тихомиров Виктор Событие: 2016 13 декабря. ИНФРАПЕТЕРБУРГ Борис Гребенщиков