Борис Гребенщиков: "Я живу везде"
БГ без лишних формальностей принял наше предложение дать интервью. Однако предварительно вполне резонно поинтересовался: — Скажите, а о чем, собственно, будет идти речь? — О путешествиях… — …Заходите к нам на Пушкинскую, 10. В 6 часов вечера…
По пути на нетленную "пушку" выплывали из памяти многочисленные интервью БГ с нашими коллегами, насыщенные изобилием глобальных и богоискательских вопросов. По давним наблюдениям, представители прессы, особенно печатной, стали ходить к Гребенщикову как к оракулу, принося за пазухой "вечные" и "неразрешимые" вопросы бытия. "Процесс пошел" еще активнее после широко известных буддийских вояжей мэтра в Непал. Дошло до того, что один уважаемый телевизионный москвич в последнее время очень часто и уверенно называет БГ Махатмой. Искать причины этого явления можно как в хипповой молодости самих журналистов, общей ностальгии по "Сайгону" и "Рок-клубу", в ранних заумных песнях, как фоне всего этого великого "безобразия", так и просто в самой трудноуловимой личности БГ и его манере. Быть может, это просто реакция деятелей прессы на простоту и внешнюю несловоохотливость музыканта… Но как бы там ни было, такой вот почти религиозный пафос невольно присутствует вокруг многих медиа-контактов питерской знаменитости. Скорее всего, этот пафос стал уже главным элементом его харизмы и, вполне естественно, мог бы довлеть над предстоящей беседой… Следовать проторенной дорогой не было никакого желания, как, впрочем, и стремления провоцировать очередное ток-шоу. Однако…
После того как медленный темный лифт 6-й парадной без происшествий дополз на 6-й этаж, перед глазами возникла железная дверь, исписанная стихами, признаниями в любви, портретами кумира и всем тем, что обычно в психологии называется "обратной связью" с многочисленными поклонниками. К сожалению, возможности рассматривать народное творчество не было — поджимало время, и почти сразу после звонка серая дверь распахнулась.
— Вы "СТО ДОРОГ"? Здравствуйте!
Гребенщиков сидел в красном кресле в небольшой комнате, увешанной православными иконами и изображениями танцующих индуистских богов. На столе, заполненном множеством вещей, лежал мини-компьютер Palm и пачка Benson & Hedges. Аромат благовоний смешивался с запахом табака, а также со звуками самой новой, только что записанной песни. В песне настойчивым рефреном звучало, что "мы все едем на Ямайку исследовать курение травы…".
Открытие Америки: лампочки на деревьях и разнообразная еда
— Борис Борисович, когда у вас появилась осознанная тяга к путешествиям?
— …Осознанная тяга к путешествиям у меня возникла в ту секунду… когда мне дали первую визу. До этого момента путешествия были просто нереальны.
— Неужели не мечталось о чем-то подобном?
— А как мечтать, когда ты находишься в "черном списке" и понимаешь, что тебя не выпустят никогда. Существовало такое понятие — "невыездной"…
— Как эта "невыездность" действовала на вас до лучших времен?
— А никак! Я просто не тратил времени на пустые мечтания.
— Вы узнали, что мир для вас закрыт и вы больше никогда и никуда…
— Я просто не думал об этом.
— А так можно?
— Так нужно!
— Первый раз в какую страну вы решили поехать?
— Штаты. Не то что я РЕШИЛ. Я не решал.
— ?..
— У меня не было никакого выбора, я ехал туда работать. Записать пластинку. Мне было интересно выразить самого себя. Поиграть в игрушки… С той стороны приглашавшим нужен был какой-то русский, который устроит им что-то типа Live Aid. Вместо этого в итоге получилась довольно симпатичная пластинка.
— Вы оказались в той среде, среди тех людей. Какое отношение к себе вы почувствовали?
— Самое восторженное, как к первому русскому, которого они видели. Они воочию убедились, что у меня не растет шерсть…
— Клыки? И что вы — не в валенках? И у вас есть музыкальный слух…
— Приблизительно так. Тогда я много чему научился…
— У вас в принципе поездки носят эмоциональную окраску? Запомнились ли какие-то впечатления именно от того, первого, американского вояжа?
— Сложно сказать. Для меня поездки — это давным-давно естественное дело. До этого было неестественным, когда никого из нас не выпускали. А сейчас… В первый раз мне очень понравились лампочки на деревьях в Нью-Йорке, когда у нас их еще не было, и, как ни странно, еда. Как тогда выяснилось, я вообще не знал, что такое есть. В России моей юности едой были картошка, сосиски, пельмени... и это практически все! Мягко говоря, я удивился. Я вообще не знал, что существуют разнообразные кухни: японская, итальянская, китайская, греческая, индийская, мексиканская.
Человеческий фактор: Простые Люди, Гиды и Проводники
— Чем люди вашего профессионального профиля ТАМ отличаются от российских собратьев?
— Я помню, что всегда поражался, насколько в них мало понту. В России понт уже начал проявляться, а там люди с самым высоким положением в музыкальных кругах были достаточно просты в общении. И чем выше положение, тем они, как правило, проще. Есть, конечно, исключения, но в общей своей массе они таковы. Им нечего больше кому-то доказывать.
— Кто конкретно поразил вас своей простотой?
После непродолжительной паузы лицо знаменитости изобразило легкое внутреннее недовольство. Когда пауза закончилась, последовал ответ:
— О людях говорить неинтересно… Хвастаться знакомыми? Зачем это надо? Знакомых много — это понятно. Многие из них люди закрытые, многие — открытые. Большая часть отличается от наших тем, что им нечего доказывать окружающим. Правда, у нас тоже появились замечательные люди, которым тоже доказывать нечего. Например, Женя Федоров, "Текиладжаззз". Идеально простые люди.
— Дэвид Боуи? Что это за человек?
— Как раз от Дэвида впечатления самые замечательные. При всем том, ЧТО о нем говорят, это один из самых простых на свете людей, которых я когда-либо видел. Он мне очень помог. Психологически… Он сразу помог мне почувствовать себя на равных с ним. А это… очень поддерживает.
— Он выступал в роли вашего гида?
— Что-то вроде. До личной встречи мы какое-то время обменивались посланиями, а в Нью-Йорке пересеклись лично и всю ночь перемещались из одного клуба в другой. Начали высоко над Бродвеем вместе с Игги Попом и Дебби Харри, потом поехали знакомиться с Майком Тайсоном, потом где-то встретили Джулиана Леннона. К утру я даже приустал от впечатлений (это было чуть ли не в первую неделю после моего первого появления в Нью-Йорке). И Дэвид — не ограничась развлечением русского гостя — дал мне пару полезных советов по поводу общения с местным шоу-бизнесом.
С тех пор я всегда рад встречаться с ним, где бы нас не сталкивало. Да и с остальными тоже. Все они представляются мне милейшими людьми.
You cannot go home
— Вообще Нью-Йорк оставил какой-то след в вашей последующей жизни?
— …Но, скажем так… У Томаса Вулфа было замечательное название романа: "You cannot go home". Я это понимаю так, что рано или поздно человек из дома выходит и ему домой уже не вернуться. И когда человек начинает ездить, путешествовать, наступает такой этап, когда он возвращается домой (у меня это уже было, например, в Ленинграде) и понимает, что это всего лишь еще один город. Дома у него уже больше нет! Итак, впоследствии ты оказываешься "дома" в массе мест, где ты в данный момент живешь! Моя жизнь одновременно распределена по многим городам. Я приезжаю туда, и жизнь течет с того момента, как я оттуда уехал. Я, грубо говоря, оттуда не уезжал! Часть меня всегда в Нью-Йорке, часть меня всегда в Париже, часть меня всегда в Катманду, часть меня всегда где-нибудь в дебрях Индии… Я живу везде!
— Какое из мест этого "везде" нравится больше всего?
— Очень сложно ответить, потому что я чувствую себя в разных местах по-разному, но очень естественно сливаюсь с местной средой.
— Космополитизм? Это так называется?
— А я не знаю, что это слово вообще значит. Я русский человек, который ездит по всему миру, и большая часть мира для меня — это дом.
— Что можно посоветовать нашему человеку, который начинает "ездить"? Что может служить для него еще одним важным смыслом путешествий?
— Определенной отправной точкой может служить мысль о том, что чем больше мы путешествуем, тем больше мы обретаем Россию. Пока я не начал выезжать в разные места, что такое Россия, я не понимал. Теперь Россия — это очень любимое для меня место, но, когда я был здесь заперт, мне было это сложно оценить. Сейчас я вижу Россию такой, какая она есть, со всеми плюсами и минусами.
— И что вы видите?
— Это описать нельзя.
— А на каком-то символическом уровне это можно обозначить?
— Это и не нужно. Надо просто выехать и посмотреть. Выехать — вернуться. Выехать — вернуться. Выехать — вернуться. И так до бесконечности…
— У многих наших неопытных путешественников где-то в глубине души иногда возникает комплекс, что они из России… Есть ли противоядие?
— Могу сказать только про себя. Как правило, меня удивляет ситуация, когда я там говорю, что я русский, и встречаю озвученный вопрос: "Почему вы говорите по-английски?" и вопрос невысказанный: "А почему вы не хамите?" Большинство наших за рубежом хамит. Но я думаю, чем больше нашего народа, хорошего и разного, будет ездить, тем быстрее мнение о нас изменится. Не секрет, что чаще других за рубеж выезжают люди, озабоченные только материальным поиском.
— Как вы ответите на вопрос, почему Россия на 70 лет закрылась от всего мира?
— Есть такая история. Когда у берегов Северной Кореи разбился американский корабль, то пограничники убили всех спасшихся вплавь моряков прямо на пляже. Чтобы корейцы не узнали ничего о мире снаружи. Чтобы они считали, что то, как они живут, — это нормально. Мы были закрыты для того, чтобы не знать, КАК люди живут обычно.
— Но ведь народ позволял себе "не знать"? Был в этом тоже какой-то элемент добровольности?
— Если мы добровольно обрекаем себя на то, чтобы не знать, — мы обрекаем себя на жизнь домашних животных.
"Понять мир, не выходя за порог своего дома"
— Духовное развитие для вас связано с географическими перемещениями? "Мне нужно двигаться, чтобы согреться"?
— Нет. Двигаюсь я, потому что мне интересно. А расти духовно возможно где угодно. "Не выходя за порог своего дома, ты можешь понять все на свете". Лао-Цзы.
— Времени много пройдет?
— А на что его еще тратить?
Человек красит место, а песня — человека
— Есть два типа людей, перемещающихся по свету: странники и путешественники. К какому типу вы относите себя?
— Мы цыгане! Группа "Аквариум" по своей природе — цыгане. Последние 12 лет мы ничего другого не делаем, кроме как ездим, ездим и ездим… И если засиживаемся в одном месте более чем на две недели, то начинаем себя чувствовать неуютно.
— Что такое для вас комфорт?
— Ну, спать-то можно где угодно! Главное — питаться атмосферой того места, где ты находишься.
— Это обязательно?
— Обязательно, потому как это тебя и твою жизнь обогащает. Приезжая домой, ты можешь больше сделать.
— При этом ты ничего не теряешь?
— Нельзя потерять. Где бы ты ни был, ты не перестанешь быть русским. Свою "русскость" мы не можем потерять — она в нашей природе! (улыбается)
— Наряду со всеми плохими качествами тоже?
— От них можно избавиться. Плохие черты постепенно изживаются. Они, как правило, от невежества.
— Заграница — это друг или враг?
— Не враг точно. Это что-то ДРУГОЕ, но не враждебное. Я никогда, за все странствия своей жизни, не видел бы места, страны, где бы к людям относились враждебно... Во Владивостоке, может быть, могут дать по голове... или в городе Братске! А за границей — нет! Когда мы в первый раз были в Израиле на гастролях, наш тогдашний гитарист Леша Зубарев долго ходил по ночным улицам Яффы с задумчивым изумлением на лице. Потом заметил: "Я понимаю, в чем дело. Мне почему-то впервые не страшно, что нам сейчас дадут по морде!" Совершенно точное замечание. Дома мы привыкли к тому, что это всегда возможно. Там — едва ли.
— Это сильный страх?
— В России мы все живем под этим зонтиком. Мы, будучи запертыми и отгороженными от Мира, разучились быть цивильными.
— В одной из ваших песен есть слова: "Эта земля была нашей..." Чья она сейчас?
— Эта земля была когда-то нашей, потом она стала — коммунистического правительства, и у нас вообще не было ничего своего. Поэтому люди привыкли красть все, что является общественным. И крадут до сих пор. Борьба идет только за то, кто и что украдет. Кто первый — тот крадет больше. Ситуация может измениться со временем, когда люди поймут, что чужого брать не надо и проще заработать и сделать это своим.
— Это возможно?
— Конечно, на самом деле у всех людей — минимальные запросы. Просто они этого еще не успели заметить.
Волжские скитания
— У вас был тур по Волге, который длился десять лет!!! Что лежало в основе таких долгих странствий?
— Скитания начались в 1991 году. Я вернулся из Лондона и забыл про заграницу года на три. Не до этого было! Уехал — оставил там все вещи, которые мне впоследствии оттуда пересылали. Загорелся идеей поездить по России. Начали ездить и ездили 10 лет практически в ущерб всему остальному.
— Смысл?
— Хотелось увидеть эту страну. И теперь мы добились того, что эта страна нам хорошо известна. По ощущениям. Эта страна стала моей. Для меня было важно почувствовать Россию целиком. Не на уровне этих дурацких больших городов, Москвы и Санкт-Петербурга, а настоящих маленьких! И мы для себя этого добились.
— Какова роль в России этих маленьких городов?
— Это и есть Россия. Санкт-Петербург и Москва — это не Россия.
— Почему именно Волга?
— Это главная водная артерия Русской земли. На ней находится большое количество городов. Есть любимые города и не на Волге, но почему-то эта река для меня имеет большое значение.
Может быть, потому что мои предки с Волги?
— Когда вы ездите, то составляете альбомы фотографий и открыток?
— Нет, я все могу возобновить из памяти. Все находится здесь! (показывает указательным пальцем себе на голову) Вплоть до того, что могу вспомнить, в каком храме и где именно какая икона висит!
— Вы человек православный?
— И православный тоже! Алена Свиридова при мне спросила у одного очень высокоразвитого, высокодуховного сикхского гуру о позиционировании Православия и Индуизма, и он ответил: "Милая моя, Богу все равно, как ты к нему обращаешься!" И нам можно… Если знать много языков — можно говорить на каждом.
Родное Катманду
— Непал? Как вас вообще туда занесло?
— Я оказался там, потому что прочитал книжку… э-э-э… великого… э-э-э… великого кого-то! Очень забавного человека. Проповедника Буддизма. Книжка называлась "Открытие алмазного пути". Там описывается, как он стал из контрабандиста буддистом.
— Без страшных подробностей?
— Нет. Жутких историй не было!.. Человек он на самом деле выдающийся. И я так загорелся, пока я живой — увидеть своими глазами Непал. Настолько загорелся, что при встрече с ним подробнее расспросил, куда именно нужно ехать. Расспросил, а потом понял, что я внутренне боюсь туда ехать. В страну, в культуру, с которой я вообще незнаком. Это все существовало в моем мире на уровне книжек. Это был 93-й год.
— Затем все-таки поехали?
— Рванули и поехали. Единственный мой знакомый русский, который был там, сказал: "Не спрашивай, мне все равно тебе этого не объяснить". С такими комментариями мы и поехали. Было жутко интересно. Когда нас стали подвозить к городу назначения, мы увидели немыслимую грязь, коров прямо на улице. Собаки, дети. Был вечер, и все улицы были освещены свечками. Электричество в этой стране в целях экономии выключается часов в семь. Нас везут и везут, все дальше и дальше. И тут я понял: "Мы попали!"
— И ведь действительно попали!
— Но, как потом выяснилось, в такое тихое и чудесное место. И мы начали… Мы были первые русские там, которые приехали в Непал не по долгу службы, не по альпинистским делам, а по буддистским! Теперь там уже много русских (по счастью!). Нам очень повезло — нам все объяснили и показали. Теперь для меня это еще один дом!
Вместо эпилога
— Места, которые вы посещаете, каким-то образом обусловливают ваше творчество?
— Писание песен не зависит от того места, где находишься. За последние 10 лет все мои песни написаны где-то в пути.
— Как это происходит?
— Меня постоянно об этом спрашивают, я определенно не знаю, как ответить на этот вопрос!
— То есть никакой внешней мотивации?!
— Из ЭТОГО мира мотивации — никакой…
"Аквариум" продолжал прослушивать только что сделанную запись про "крокодилов в Байкале", про то, что "по всем предметам у нас два, а по ботанике — пять", а также про то, что "садовник знает все, что творится на грядке". Гребенщиков слушал сам себя, а в углу комнаты, где проходила беседа, сидело бронзовое изваяние индуистского божества с головой слона. Его раскинутые в сторону руки как бы говорили о том, что время разговора подошло к концу.
С БГ беседовал Денис Буллат Журнал - "Сто Дорог" Сентябрь 2001
С сайта - http://www.finestreet.ru/magazins/stodorog/