Интервью Бориса Гребенщикова "Нашему Радио Брянск".
Ведущий: В студии у нас, как и было обещано, два человека. Это лидер группы Аквариум, Борис Борисович Гребенщиков...
БГ: Добрый день, очень рад быть здесь.
Ведущий: ...и доктор экономических наук, директор фирмы Адмирал, Юрий Петрович Петрухин.
В: Почему Вы принимаете учатие в этом фестивале?
БГ: Вообше говоря, у нас долгая история игры на джазовых фестивалях, потому что мы еще в начале 80-х играли в Ярославле на фестивале "Джаз над Волгой" и поскольку у нас тогда был пероид увлечения музыкой регги, мы для себя это называли "Джа над Волгой" и играли все песни только в регги, что сильно сбивало с толку наших слушателей.
В: То есть ничего страшного в том, что такие люди как Вы, как Петр Мамонов, которые, ну, скажем так, не близки с джазом, тем не менее принимают участие здесь?
БГ: Вы знаете, 90 процентов музыки, которую я слушаю у себя дома это - либо молодой Майлз, либо Джерри Малиган, что вот такое... Ну, не позже, правда.
В: Окунемся в события совсем недавние, это терракт в Москве... Вот произошел этот терракт. И сразу послышались голоса со стороны, я не говорю - обязательно ортодоксальных коммунистов, которые говорили, что вот раньше такого бы не было, ни при Сталине, ни при Брежневе, когда была крепка страна и танки наши быстры. Когда было легче, раньше или сейчас, тогда, когда все великие произведения искусства создавались, когда была строгая цензура, или сейчас?
БГ: На этот вопрос ответить на самом деле будет очень легко. Тогда и сейчас писать музыку одинаково трудно, потому что писание музыки - это добывание из чистого хаоса гармонии. Это не имеет никакого отношения ни к социальному строю, ни к удобствам, которые этот строй предоставляет. Но тогда в силу того, что мы находились на положении скорее подсудных деятелей, то есть мы были откровенными нарушителями закона, только потому что мы играли не то, что было официально принято играть, у нас не было возможности заниматься тем, что мы делаем, профессионально, поэтому к моему великому сожалению, многое из того, что было записано тогда, могло быть записано лучше при другом социальном строе, если бы у нас была возможность просто больше работать с музыкой. А теперь есть возможность работать с музыкой, не приходится отвлекаться на мелочи типа "как пробраться в студию незамеченным". Для меня однозначно лучше сейчас. Неважно в чем проблема, главное, чтоб не мешали работать. Для меня музыка является занятием стопроцентным 24 часа в сутки, мне интересно этим заниматься. Поэтому, естественно, хочется сделать то, что я делаю, максимально хорошо.
ЗВОНОК: Лет 8 назад, в журнале "Hot Rock" я прочитал цитату из какого-то польского журнала, Вас обвинили в негативном влиянии на русский рок, можно сказать, даже назвали "могильщиком русского рока". Интересно, в чем это можно было Вас обвинять...
БГ: Нет-нет, я не читал, как интересно...
ЗВОНОК: И Ваши впечатления о работе с Дейвом Стюартом, Лу Ридом во время записи "Радио сайленс"?
БГ: У меня остались прекрасные впечатления от работы с Дейвом и многими людьми, с которыми я работал на западе, у меня с ними до сих пор отличные контакты, мы время от времени что-то делаем вместе, и самое главное, что я многому у них научился, я поглядел, как создается та музыка на которой я вырос и понял, что нельзя давать себе поблажек, то есть, с моей точки зрения, так называемый русский рок страдает именно из-за того, что у нас все хотят быть первыми парнями на деревне, отчетливо понимая, что дальше им не прыгнуть. Первый парень на деревне - это человек, который не очень работает над собой.
Я вполне не против по поводу "могильщика", я не отказываюсь...
В: А вот сейчас, когда у нас вседозволенность, не способствует ли это появлению музыкального мусора?
БГ: Вы знаете, если мне не изменяет память, то музыкального мусора и в 60-е годы, и при Хрущеве, и при Брежневе, было более чем достаточно. Потому что если вспомнить всех певцов, которые тогда были, из них, вобщем-то, остался один процент. Было очень много проходного материала тогда, и всегда было, сейчас просто понизились эстетические требования со стороны радио, телевидения. Теперь можно все, но дело в том, что всегда можно все, но у человека должна быть своя совесть. Если человек претендует, опять-таки, только на то, чтобы быть первым парнем на деревне сегодня, ну это... это его проблемы. Другое дело, что очень мало людей, которые что-либо делают вообще. Если посмотреть на всю постсоветскую музыку, то я, честно говоря, с трудом смогу вспомнить людей, которые ставили цель что-либо сделать в музыке. Последние 10-12 лет. Не помню ни одного МУЗЫКАНТА. Есть очень много хороших ИСПОЛНИТЕЛЕЙ. Но человека, который пытался сделать что-то, что еще не сделано или просто сыграть на инструменте хорошо, - таких, к сожалению, я не помню. Меня это немножко печалит.
В: Могильщик...
БГ: Вы знаете, некоторые вещи было бы хорошо похоронить, чтобы они потом хорошенько проросли.:)))
ЗВОНОК: Добрый день. Почему Ваш последний альбом так отличается от предыдущих? Что Вам навеяло все это... про растаманов, Джа, про все вот это...
БГ: Вы знаете, мы начали играть регги еще в 80. Мы были первыми в России, кто начал это играть. "Вавилон"... "С Утра Шел Снег"... мы регги играем всю жизнь.
(Звучит "Гертруда")
ЗВОНОК: Борис Борисович, в своей книге замечательной, "Кино с самого начала", Алексей Рыбин написал примерно такую вещь, что в свое время рокеры тогдашние, в 70-х, очень много кричали о свободе, которую можно было получить, сломав некую стену, кого-то там убить и так далее. В то время как Вы, по его словам, стали свободны без всякого насилия, открыв только одну, известную только вам дверь в этой стене. Вы эти слова подтвердили, я считаю, сказав что вся история тридцатилетнего творчества подтверждает то, что в нашей стране можно делать то, что вам нравится, не напрягаясь и не прогибаясь не под кого. Мне хочется чтобы Вы поведали мне и всей аудитории, какие качества, духовные, внутренние, нужно развивать в себе, чтобы добиться такой потрясающей свободы?
БГ: Дело в том, что, как мне кажется, существует общемировая культура, которую для начала неплохо было бы узнать и чем больше ее узнаешь, тем больше понимаешь, что при разных культурах, при разных социальных установках в каждом данном обществе, существует одна общая составляющая духовного роста, которая всех людей приводит в одно и то же место. Все приходят в одно и то же место, в одно и то же состояние духа и понятно, что это сотояние духа очень завидное, в нем хорошо пребывать, в нем хорошо работать, в нем хорошо находиться всегда. Мне именно это и было интересно. Рок-н-ролл дал мне это тогда, в начале 60-х, а потом я всю жизнь пытался узнать как оптимально просто придти в это... состояние духа. Этим я занимался и занимаюсь до сих пор.
В: Так значит, сейчас все-таки нет музыкантов с большой буквы?
БГ: Нет, музыканты есть, например, "Текиладжаззз", к которым я отношусь очень хорошо как к людям, я снимаю перед ними шляпу, потому что они прекрасные музыканты. Другое дело, что мне кажется, огромное количество групп и отдельных людей, в основном, сориентированных на то, чтобы их песня была популярной сегодня, совершенно не думая про то, что если бы они при этом играли музыку, которая выразила бы из самих, они получили бы гораздо больше удовольствия.
В: А кого Вы конкректно не приемлете в радио нашего формата, формата "Нашего Радио"?
БГ: Дело в том, что приемлю всех. Другое дело, что большую часть слушать просто неинтересно.
В: А кто близок Вам по духу?
БГ: Я с симпатией отношусь к огромному количеству людей, которые занимаются музыкой, от "Текилы" до "Сплинов" и Макса Леонидова. Я просто для своего собственного удобства разделяю их как музыкантов и как людей. Потому что как люди они могут быть мне очень приятны, а критиковать чужую музыку я не могу, не обличен такой властью - критиковать.
В: А отношение к нашей нынешней эстраде?
БГ: Эстрада мне всегда была неинтересна, как в 50-е годы, так и сейчас. Эстрада - это то, что делается на потребу общества, по заказу, и из этого само собой вытекает понятный вывод о том, что эта музыка не может быть, по определению, ничем новым. Она не развивает вкусы слушающих людей, потакает им. Это автоматически делает ее неинтересной. Это относится как к российской музыке, так и к музыке всего остального мира. Эстрадная музыка везде неинтересна. В нормальном обществе, конечно, эстрадой занимаются очень профессиональные люди. А наше общество я не считаю нормальным, потому что за счет постоянных социальных передряг никак не может установиться равновесие, а только при равновесии в обществе возможно развитие.
ЗВОНОК: У каждого достойного писателя была муза, которая его одухотворяла и вела по жизни. Была ли такая муза у Бориса Борисовича, которая помогала впасть ему в Нирвану?
БГ: :-))) Ну, Вы путаете музу и Будду. Нет, я с детства был вдохновлен и вдохновлен, как мне кажется до сих пор, и, надеюсь, что буду оставаться таким до смерти, тут сложно говорить о каком-то конкретном человеке, это скорее, состояние духа. Хотя к конкретным людям я отношусь с огромной любовью.
В: Что Вы читаете сейчас? Меня поразил ответ на этот вопрос Чижа. Он сказал, что самым интересным он считает Владимира Сорокина.
БГ: Ну, Сорокина, я,к сожалению, читать не могу, потому что меня от него физически тошнит, но при этом я считаю, что сжигать книги - это показывать полную некомпетентность. Кто-то из древних сказал, что насилие это последнее прибежище некомпетентности. Плохие книги люди просто не будут покупать. Если он сегодня моден... Я говорю не о Сорокине, а вообще. Плохой писатель может быть моден 2-3 дня, а потом его книги просто сдают букинисту или просто выкидывают. Я не способен осуждать. Лично мне он не нравится. Я предпочитаю других писателей, сжигать его книги я бы не стал, я думаю, что надо дать полную свободу ему писать то, что он пишет и люди сами разберутся, нужно им это или нет.
В: Борис, а что Вы сейчас читаете?
БГ: Ну, у меня эклектический подбор... последние книги, которые были у меня в руках, это - "Афоризмы Конфуция", "Мифы и магия индоевропейцев, выпуск 9", это брошюрка, очень забавная. И редкая книжка Майкла Муркока, которую я заказал, мне вот пришла она. Сейчас наслаждаюсь, ее читаю.
ЗВОНОК: Вот у меня вопрос Гребенщикову. Не будь вы музыкантом, не играя такой ладненький рок-н-ролльчик, будь Вы поэтом и выпустили бы свою книгу, была бы у Вас такая популярность?
БГ: Знаете, к сожалению, никогда об этом не думал. Я не считаю себя поэтом.
ЗВОНОК: Ну тогда второй вопрос. Вот Вы выходите в зал и там всего один зритель, как Вы себя поведете?
БГ: Зависит от того, какой зритель. Мне часто приходится играть для одного человека и я пою песни с удовольствием.
В: У Вас сейчас дружеские отношения с Сергеем Соловьевым?
БГ: У меня всегда были с ним хорошие отношения. Были и надеюсь, что есть.
(Звучит "Та, которую Я Люблю")
ЗВОНОК: Хотелось бы поподробнее узнать Ваше отношение к культу растафари, что это для Вас значит?
БГ: Ну, для меня это очень забавный феномен. Едва ли можно назвать меня или кого-то из моих близких знакомых растафари именно, но вот дело это крайне живописное. А к музыке регги уже много-много-много лет очень телое отношение внутри. Просто на будущее - не будучи негром, нельзя быть растафари.
В: Во время последнего приезда Deep Purple задали вопрс наши корреспонденты насчет того, насколько для них сейчас актуален выдвинутый Джими Хендриксом лозунг "Sex, Drugs & Rock N Roll"? На что Ян Гилан ответил: "Я бы его переиначил. Я бы сказал "Soks, Drugs & Rock N Roll" (Носки, Наркотики и Рок-Н-Ролл). Насколько сейчас для Вас, в Вашем возрасте актуален рок-н-ролл? Не согласны ли Вы с Гиланом?
БГ: Для меня рок-н-ролл понятие, которое кончилось вместе с Элвисом Пресли, потому что музыку, которая была с тех пор, уже сложно назвать рок-н-роллом и боюсь, что в России рок-н-ролл как образ жизни, как понятие никто никогда не видел, не представляет себе... Там это нечто совершенно другое. Для меня просто есть музыка, которую не так просто определить, может просто не стоит придумывать ей новые ярлыки... всегда существует хорошая музыка, интересная, получилось так, что во второй половине 20 века интересная музыка, в основном, образно называлась рок-н-роллом, хотя не была таковой уже с середины 60-х. А по поводу секс-драгс-рокнролл, я не думаю, что это Хендрикс сказал, это кто-нибудь из журналистов. Я думаю, что для 20-летних это вполне объяснимая фраза, не знаю насколько она нужна, но по крайней мере именно к этому все тянутся. В 48 лет возникает немножко другое понимание всего этого дела. Мне интересно то, что находится ЗА сексом, наркотиками и рок-н-роллом, то, что питает это все. ТО, почему это интересно.
В: Недавно было шоу Вячеслава Петкуна...
БГ: Телевизор у меня не включен 6 лет уже... Использую как монитор только...
В: Там речь шла о наркотиках, коли речь у нас пошла... И были приглашены такие люди как Богдан Титомир, по-моему, он пришел...ээээ...
БГ: ...Пришел сдаваться :)))
В: ...обкуренным :))) Сидел еще Федор Чистяков, как апологет, там, "Человек и кошка"... поддерживающий в свое время, но с тех пор ставший Адвентистом седьмого Дня. И сидел Андрей Вадимович Макаревич...
БГ: Так-так-так... Это очень интересная компания, рассказывайте, рассказывайте!
В: Так вот в ходе проведения этого шоу на них обрушилась вся аудитория, потому что они договорились до того... Ну, Богдан, как всегда, расставив широко ноги: "Да вот, бывают наркотики легкие, бывают тяжелые, тяжелые не надо, а легкие можно пыхнуть там, сотворить неплохую песню", и вобщем в конце концов Макаревич то ли под воздействием того, что присутствовал Богдан Титомир, то ли потому, что он не давал никому рот раскрыть, сказал: "А вобщем, чего говорить, я не видел еще человека, который скончался от того, что курил траву" И вот после этого на них и обрушились, и сказали, что "как же так, вы люди, на которых смотрит молодежь, и вы чуть ли не сносное такое отношение к легким наркотикам пропагандируете?"
БГ: Во-первых, я боюсь, что называть вышеупомянутую компанию "людьми, на которых смотрит молодежь" - довольно рискованное заявление. То есть я Андрюшку очень люблю, он - один из моих самых близких друзей, но я не замечал 18-летних, которые бы его слушали. Он занимается своей музыкой, и честь ему и хвала за это. А если учитывать остальных... инвалидов... которые принимали участие в этой программе, безусловно, они оба пострадали на этой ниве. Понимаете, говорить о наркотиках так же нелепо, как говорить об алкоголе. Потому что некоторые люди спиваются и умирают, некоторые, выпив, убивают, что еще хуже, а некоторые, как, например, Пушкин, выпивают и что-нибудь пишут. Поэтому тут важно не лекарство, тут важна болезнь. Если в человеке есть что-то, что заставляет его творить, тода то, что он делает, это его дело.
В: По-моему, когда сидит Глеб Самойлов, который редко, как мне кажется, расстается со шприцом...
БГ: Я не изучал его привычки, я не знаю...
В: ... и говорит, что наркотики - это плохо...
БГ: Ну, может, он предостерегает людей... На своем примере...
ЗВОНОК: Борис Борисович, почему многие группы распадаются. Как по-Вашему, почему такое происходит и в чем причина долголетия Аквариума?
БГ: Группы распадаются по самым разным причинам. Как правило, люди перестают делить что-то друг с другом и хотят все себе. Так что для некоторых такой период вполне может наступить. А Аквариум вместе, потому что, хотя люди и меняются, но остается идея группы. То есть, есть несколько людей, которые симпатичны друг другу, которым интереснее вместе заниматься музыкой, чем всем остальным. Было, строго говоря, 3 или 4 состава... что я могу сказать... Когда люди перестают получать удовольствие от игры вместе, один состав распадается и постепенно возникает другой.
В: Вот через коллектив Алексея Семеновича Козлова, который будет принимать участие в третьем дне нашего фестиваля, прошло ТАКОЕ количество людей...
БГ: Те же самые Blues Breakers, думаю, они сменили составов 50. У меня простой подход. Боб Марли говорил:" Who are play with me is Wailers" - кто играет со мной, те и есть Wailers. Если людям будет интересно играть со мной, то это будет Аквариум. Это буду не я лично, потому что мы когда работаем вместе, мы и делаем все вместе. Если людям интересно играть эту музыку, значит это Аквариум.
В: Как Вы относитесь к нашему Президенту?
БГ: У меня точка зрения при взгляде на государство самая простая, она вполне совпадает с точкой зрения самой древней цивилизации на Земле, китайской: "Есть власть. Есть Сын Неба. Власть существует только для того, чтобы люди, простые люди вроде нас с вами, могли жить и делать то, что они должны делать". Кто при этом конкретно является Президентом - неважно, важно - стыдно нам за него или нет. Поэтому я с уважением отношусь к власти, потому что власть - это то, что дает нам делать, то, что мы делаем, жить, творить и просто быть. Людьми.
ЗВОНОК: Борис Борисович, с кем бы Вы не отказались исполнить "Мочалкин Блюз"?
БГ: Ну, скажем, с Джоном Ли Хукером, но он, к сожалению, уже умер.
ЗВОНОК: А из ныне живущих?
БГ: Ни с кем. Меня не интересует исполнение старых песен, меня интересует возможность написать новую песню и записать ее так, чтобы спровоцировать людей на дальнейшую жизнь.
ЗВОНОК: А если новую песню с какой-нибудь из заметных фигур на нашей эстраде?
БГ: Нет, к эстраде мы не имеем отношения. На нашем новом альбоме, я надеюсь, будут вещи, которые людей удивят. На "Сестре Хаос" мы уже сыграли с Дживаном Гаспаряном, для меня это большое счастье. Есть много гениальных музыкантов, с которыми для меня было бы честью что-то сделать, но обуславливается это только тем, нужно это ПЕСНЕ или нет. Делать только ради того, чтобы вместе с кем-то появиться на сцене или в студии мне неинтересно.
ЗВОНОК: А как Вы относитесь к подобного рода экспериментам?
БГ: Если песня хорошо получается, отлично отношусь, но никогда не слышал, чтобы песня хорошо получалась, из-за того, что берут кого-то из старых китов.
В: Жириновский сейчас поет.
БГ: Вот пусть он и поет!
В: Тарковский сказал, что фильмы он снимает только для себя. Вы бы подписались под его словами?
БГ: Я понимаю, что он имел ввиду, но я думаю, что я пишу песни и Аквариум их записывает и играет, потому что это необходимо. Я чувствую в своих костях и своей крови необходимость делать то, что я делаю.
В: Тот самый "Музыкальный ринг", когда Вас заставляли разгадывать шарады в своих песнях...
БГ: Пикассо лучше всего сказал по этому поводу. "Почему когда кто-то пытается понять картину, никто не пытается понять яблоню? Яболня растет и все", вот то же самое и мы. Мы делаем - и все. Хотите искать объяснений - пожалуйста!
В: Ну это ведь субъективные образы Ваши...
БГ: Ну, это с какой стороны посмотреть...:)))) Он могут быть субъективными, могут быть хорошо продуманными носителями мифологии человечества и это, кстати, неважно...
В: Вы вообще часто переслушиваете старые работы?
БГ: Ну...Крайне редко. Если возникает какая-нибудь срочная необходимость, но для удовольствия я всегда буду слушать кого-то другого, потому что мне интереснее поучиться у кого-то, чем наслаждаться своим пением или своей игрой.
В: А было такое, говорили себе - зря, вот ты, Борис Борисович, тут такую строчку вставил?
БГ: Нет. С пением - нет. Я бы с удовольствием сделал сейчас то, что мы делали тогда, по качеству записи, по звукорежиссуре. Но тогда нам Бог не дал такой возможности, и слава Богу. Я делал это в той части своей жизни, которую вспоминать мне тяжело, но тем не менее, это часть моей жизни. Такая же часть, как и все остальное.
В: Как Вы относитесь к "Нашему Радио"?
БГ: Что Вам сказать... я был, когда "Наше Радио" только начиналось. Я очень поддерживал и был рад, что такое радио существует... Хочется только, чтобы музыка не была такой... предсказуемой. Потому что все, что мы слышим сейчас, оно строгоформатно, даже музыка, которая Козыреву нравится, он не может ее играть, на своем собственном радио. По моему это уже легкая нелепость. Мне кажется, что чем больше странных вещей люди будут слышать, тем больше это их подвигнет делать что-то самим. Отношусь хорошо, но считаю, что есть возможность улучшить.
В: Ваши пожелания...
БГ: Брюс Ли рассматривал борьбу, которой он занимался, как метод осуществления своей самореализации. Для него это было самовыражением. Я желаю самораскрытия.
И спасибо всем, кто нас слушал:))) Потому что передача у нас была УДИВИТЕЛЬНО корректной:))) Мы произвели впечатление очень умных, успокоенных, самодостаточных людей, будем считать, это не до конца так.
Vladimir Ryskin
Пустые места группы "АКВАРИУМ" №209
Фотографии с сайта джазового фестиваля.