Музыканты: Борис Гребенщиков – голос, гитара Александр Титов - бас
Организатор - Кацман. Концерт был прерван милицией, а слушатели повинчены.
Фонограмма концерта любезно предоставлена Антоном Тер-Григоряном, он же взял интервью у слушателей в отделении милиции.
Квартирник в Барыковском переулке
Читая в рассылке описания концертов и впечатления от них, я все время вспоминал другой концерт, много-много лет назад. Переодически даже возникали мысли: а не написать ли, как было тогда, но... благими намерениями... сами знаете. В общем, ленив. Но тут случилось некое событие, которое заставило меня, я просто не мог этого не сделать. Ну и вот что получилось...
Весна 1985 или 1986 года. Может быть, я что-то путаю уже, но то, что весна - точно. Я браво топал по весенним лужам от метро Кропоткинская по тогдашней Метростроевской улице в сторону Барыковского переулка. Предистория была проста: вчера вечером мне позвонил мой друг Сергей и так просто сообщил, что у него дома будет петь Б.Г., и что я обязательно должен прийти. Я тогда уже кое-что слышал о квартирных концертах, об Аквариуме, хотя еще не был большим любителем их творчества. В общем, приглашение было воспринято с восторгом.
В то время, надо сказать, музыка для меня состояла в основном из "Машины Времени", "Воскресения" - с отечественной стороны, и довольно странных и почти ни кем из моих друзей не слушаемых коллективов как "King Crimson", "ELP", Rick Wackerman и т.д. - с зарубежной стороны. Некий опыт слушания "Аквариума", вернее, попытки, уже были, но тогда до меня "не дошло" - это случилось, наверное, через год или полтора после описываемых событий.
С Сергеем мы учились в одной школе и даже поступили в один институт (МВТУ им. Баумана), доверие было полное, и никаких подозрениий в какой либо "лаже" быть просто не могло. Когда я пришел, то увидел слегка обалдевшего от такого счастья Сергея, и еще 5-6 общих знакомых (в последствии, знакомых, которые там были, оказалось намного больше). Сергей, немного стесняясь, извинился, что забыл меня предупредить про деньги, которые надо было заплатить кому-то за концерт. Я не помню сумму, но, судя по тому, что она у меня оказалась с собой, она была не критичной для кошелька студента-перво- или второкурсника. Народ подходил по одному-два, и я решил выбрать заранее место для себя. В самой большой комнате в квартире, где предпологалось действо, на полу около стены кто-то уже поставил стулья или табуретки для двух человек, обозначив тем самым импровизированную сцену. Там же на полу был поставлен катушечный магнитофон и микрофон на подставке для записи выступления. Поблизости к магнитофону я и расположолся, т.е. встал. Теперь необходимо дать описание квартиры, дабы в дальнейшем можно было более полно представить картину происходящего.
Барыковский переулок - это центр Москвы, старые, до революции построенные дома, большие комнаты, высокие потолки, на подоконниках можно лежать. Первый этаж, бывшая коммуналка, которая каким-то образом, учитывая "квартирный вопрос" советских времен, была в полном распоряжении семьи Сергея. Система, понятно, коридорная - вход с лестничной клетки в коридор, и комнаты распологаются по обе стороны от него. На правой стороне от входа была сначала кухня, потом еще что-то, но все, собственно, происходило на левой стороне. Там сначала была большая комната или гостиная, а за ней находилась комната Сергея, в которую можно было попасть как из гостинной, так и из коридора, т.е. обе комнаты были проходные. Для вытупления была приспособлена большая комната.
Ровно в назначенное время в коридоре показались Б.Г. и Саша Титов, везя за собой на тележке, типа как раньше бабульки в магазинах сумки, маленький усилитель. Промелькнув, они скрылись в глубине квартиры, и вскоре оттуда раздались негромкие звуки гитары. "Разыгрываются", - догадался я.
Народ все подходил, и становилось уже не просто тесновато, а тесно. Большая комната была уже забита полностью, и народ вытягивал шеи из комнаты Сергея, где, насколько мне было видно, "мест" уже тоже не было. Б.Г. разыгрывался долго, минут 20. За это время были собраны деньги, Саша Титов пришел и настроил усилитель, пришло еще народу. И вот... В комнату втиснулся Б.Г. Именно втиснулся, потому что народ уже стоял и в коридоре. И стоял очень-очень плотно.
Оглядевшись, я увидел что, люди стояли на подоконниках в гостинной, в комнате сзади, они стояли на кровати, на столе, на стульях и сидели на шкафу. К этому моменту давка была уже жуткая, но беззлобная и спокойная, народ относился к этому философски и был настроен совсем на другое. Б.Г., посмотрев на все это, что-то пошутил. И уже приготовился было играть, как чей-то женский голос, кому принадлежавший - непонятно (я потом ее рассмотрел - очень симпатичная белокурая девушка, которую, как мне сказали, звали Скипси), произнес: "Ребята, нас здесь слишком много, дабы избежать неприятностей, давайте разделимся, есть еще одна квартира, не очень далеко. Борис может подъехать туда и спеть вам еще раз немного попозже". Но гул был неодобрительным, и предложение не прошло. А, как оказалось потом, зря.
Начался концерт. Что было спето, я не помню. Помню, только "Я - змея". Кайф был полный. Я слушал, открыв рот и оцепенев. После первой песни все бросились хлопать, но тот же голос попросил этого не делать, т.к. это все-таки квартира, и хотя время дневное, могут появиться недовольные соседи. После этого хлопали "шепотом".
В какой-то момент между песнями голос с подоконника сообщил, что к подъезду подъехали две милицейские машины, и вроде как милиционеры направились в подъезд. Все замерли. Пауза длилась около минуты, потом голос сказал: "Уехали". Вздох облегчения и продолжение выступления.
Дошла очередь до "Козлов", при первых же аккордах - гул, подпевали шепотом. На последнем аккорде раздался звонок в дверь, и моментально воцарилась гробовая тишина, в которой прозвучал чей-то тихий вопрос: "Кто это?". Саша Титов ответил: "Козлы пришли, все...". Это действительно была милиция, как и когда они приехали, поглошенные действием, никто из сидящих и стоящих на подоконниках, не заметил. Им открыли, и в квартиру протиснулся большой милиционер в шинели и с очень румяным лицом. Дальше двери в гостиную он пройти не смог, это было просто физически невозможно. - Что это такое, что здесь происходит, где хозяин квартиры? - А мы тут день рождения празднуем, - это был опять тот же женский голос. - Чей? - Мой, - ответила она же. - А где хозяин?, - не успокаивался милиционер.
Дальнейшие детали не помню, только через какое-то время, он ушел, дверь закрыли. Кто-то стал требовать продолжения, но настроение было испорчено, и все внимание было сосредоточенно на улицу перед подъездом. Ситуацию освещали с подоконника. - Что там? - Ничего. - А где милиция? - Здесь. - Что делают? - По рации разговаривают.
Потом, по-моему, БГ спел, все-таки, еще что-то, но, как я уже сказал, атмосфера была испорчена. Раздался очередной звонок в дверь, и громкий командный голос с лестничной клетки потребовал, чтобы все по-одному выходили. С подоконника сказали, что милиции около подъезда - море, и народ не стал сопротивляться и начал выходить. Этаж был первый, на лестнице сразу при выходе из квартиры был организован "коридор" из милиционеров, так что смотаться шансов не было, хотя и очень хотелось. У подъезда на улице "коридор" продолжался, он вел к подъезжавшим один за одним мицейским "рафикам", в которые всех сажали и увозили в неизвестном направлении. Как мне потом сказали (может быть это и неправда), всего забрали около 180 человек - оказывается, народ еще толпился и на лестничной клетке.
Меня привезли в отделении милиции где-то на Волхонке, там нас под охраной разместили в "Красном уголке", и даже разрешили курить. Попросившись в туалет, я было лелеял мысль удрать, но... "все было схвачено" очень надежно. Где-то через час нас стали вызывать по одному-два внутрь самого отделения, говоря просто: "Следующий, на выход". Дошла очередь и до меня. Я оказался в кабинете, где было два стола, и друг напротив друга сидели двое в штатском. Я сел к одному, парень, вошедший со мной, сел к другому спиной ко мне. Мне был дан лист бумаги, ручка и сказано: "Пиши, кто такой, где живешь, учишься и объяснительную, как туда попал и что там делал". Я стал писать, что мол, случайно, зашел к бывшему однокласснику, отдать кассеты, которые брал слушать, а там такое-е-е-е, ну тут меня и забрали. Пока писал - слушал, как очень громко возмущался, вошедший со мной парень: - Я требую объяснить: по какай причине меня забрали! - Вы были на подпольном концерте. - Какой, к черту, подпольный! Это было на первом этаже!
Дописав, дал на прочтение, на что человек в штатском, прочитав, дал мне следующий листок, а тот порвал и выбросил, сказав: "А теперь напиши, как все было на самом деле, и кому и сколько денег ты платил". Я написал еще раз, почти как это было, т.е., что мой друг позвал меня, сказав, что у него в гостях будут интересные люди, чтоб я приходил, денег никому не платил. Человек прочитал.
- Ты знал, что там будет концерт? - Нет. - А как это так, все деньги платили, а ты не платил? - Может кто-то и платил, я не видел, а хозяин квартиры - мой хороший друг. - Это почему? - Мы вместе в школе учились, можете проверить. - Ну, ладно, иди.
И меня выпустили из отделения. Находясь в состоянии легкой прострации и тяжелых раздумьях, я решил зайти к своей девушке, которая, как я сообразил, выйдя из милиции, жила совсем рядом.
По дороге обдумывал ситуацию. Мои опасения были очень просты - "телега" в комитет комсомола, исключение из комсомола за посещение подпольных концертов и автоматически - из института. Может, сейчас это звучит странно, но тогда это было очень страшно. Девушки дома не оказалось, но была ее мама - совершенно замечательный человек, которая все выслушала и сказала: "Дело, конечно, может обернуться хреново, но я думаю, что все будет в порядке, у меня есть кое-какие знакомые, и я постараюсь помочь, спи спокойно".
Меня пронесло, может быть, и благодаря ей - она никогда мне ничего не говорила об этом. Моих знакомых по вышеприведенной схеме двух выгнали из техникумов, одного - из института, а еще одному, который был членом КПСС, пришлось долго объясняться в районном комитете партии, куда его вызвали.
Несколько лет спустя, когда уже была перестройка, не было комитетов комсомола, и была "Асса" в ДК МЭЛЗ, меня после одного из концертов "Аквариума" познакомили с Б.Г. Я тогда спросил его: "А Вы помните "винт" в Барыковском?", на что тот, покачав головой и махнув рукой, ответил: "Лучше и не напоминай...". Вот такой вот концерт был.
А причина, по которой я взялся написать все это, - Сергей умер. 33 года. Сердце. Ему и посвящаю.
Михаил Крассовский (г. Москва)
Пустые места группы "АКВАРИУМ" №67.
Самый интересный квартирник на моей памяти – полуакустика БГ на Кропоткинской, март 1986-го. Свинтили весь сейшн, включая артистов. Милиция принялась ломиться в дверь на третьей песне, а именно точно на фразе "Мои слова не слишком добры, но и не слишком злы, я констатирую факт – козлы!" На самом деле все, конечно, понимали, что сейшн свинтят – еще перед началом под окнами нехорошей квартиры были замечены граждане в форме. Среди публики был и нынешний генеральный директор "Афиша Индастриаз" Илья Ценципер – его тоже завинтили, но он счастливо сбежал. АНАСТАСИЯ РАХЛИНА, журналист, вдова Александра Башлачева