Бог музыки
Рок-музыкант Борис Гребенщиков дал эксклюзивное интервью «МК» в Бурятии»
С 6 по 11 июля в Бурятии пройдет традиционный фестиваль этномузыки «Голос кочевников», где в качестве звезды впервые на бурятской сцене выступит Борис Гребенщиков.
В преддверии волнительного концерта, который, согласно афише, состоится 8 июля на сцене русского драмтеатра, мы связались с легендой российского рока, чтобы задать несколько вопросов.
— Борис Борисович, у вас была вполне благополучная жизнь советского интеллигента. Математическая школа, карьера научного сотрудника, которые могли бы завершиться должностью директора института или статусом известного ученого. Вы стали рок-певцом, причем, в отличие от многих рокеров тех лет, вам сопутствовал успех. Скажите, та прошлая жизнь советского математика вам чем-то помогала в жизни рокера? Кто были ваши кумиры рока, у кого вы учились?
— Да что вы, благополучной советской жизни, впрочем, как и карьеры математика, у меня никогда и не было. Я родился в интеллигентной, но совсем небогатой семье. Из-за неведомо откуда взявшихся способностей к математике поступил в университет и с удовольствием учился на факультете прикладной математики, но поступил туда только чтобы не ходить в армию. Моим любимым делом всегда была музыка. Вот только работать в Советском Союзе музыкантом я не мог: чтобы идти на сцену, нужно было подлаживаться под существующие установки, а кривить душой я не умею.
Так бы и пропал, но бог милостив: чтобы все было хорошо, случилось чудо и фальшивой ситуации не стало. С тех пор я ничем другим, кроме музыки, не занимаюсь.
— Когда-то рокеры СССР представлялись неким братством, единой творческой группой музыкантов, которые против чего-то протестовали. Сегодня рокеры тоже протестуют. Александр Скляр едет в Крым, чтобы поддержать ополченцев, Макаревич и Михаил Борзыкин, наоборот, клянут путинский режим и выступают за АТО (антитеррористическую операцию) на Украине. Вы с кем? Против чего вы сегодня протестуете, и вообще считаете себя рокером?
— Дело в том, что единой творческой группы музыкантов никогда не было. Называя всех «рокерами», мы смешиваем в одну кучу совершенно разных людей. У всех были свои предпочтения и свой характер. Нелюбовь к официальной фальши объединяла не только музыкантов всех стилей, но и всех нормальных людей. Так происходит и до сих пор. С моей точки зрения «рокер» — нелепый ярлык. Я играю музыку, которую люблю, и делаю то, что я делаю. И я «ни с кем», я сам по себе. Вот и все.
— Но согласитесь, рок-музыкант не может быть в стороне от политики. Насколько можно судить, в отличие от Макаревича, ваша позиция все-таки более лояльная к нынешней власти. Единственная песня, которая выбивается из этого ряда, — это песня «Губернатор», но она, похоже, написана под впечатлением от частного случая. Журналисты даже цитируют такие строки: «Под костюмом от Brioni наколки на груди, а мертвых журналистов и без тебя хоть пруд пруди. Губернатор, играй отбой полкам. Из центра, губернатор, пришел сигнал скормить тебя волкам». Вы редко высказываетесь на тему власти, почему?
— Происходящее сегодня в политике мне откровенно неприятно. И высказываться тут не о чем.
— В 1987 году ваши песни прозвучали в фильме «Асса», после чего ваше творчество, до этого восхищавшее определенную группу людей, автоматом перенеслось в широкие массы. Инициалы Б.Г. как-то само собой стали ассоциироваться со словом «бог». Скажите, Сергей Соловьев как-то специально выбирал песни, которые прозвучали с экрана, советовался лично с вами или с кем-то? Сразу после фильма вы и Виктор Цой стали суперпопулярны. Вы благодарны Соловьеву за эту популярность, или его фильм вам в чем-то мешал?
— Нам тогда негде было записывать музыку, и мы с Сергеем Александровичем сразу договорились: он дает нам студию, и мы записываем то, что хотим, а он берет в фильм то, что ему будет нужно. Я благодарен судьбе за знакомство с ним, он чудесный и любимый человек.
Что же до популярности: еще осенью 86-го «Аквариум» собирал 8 стадионов подряд в одном городе, больше, чем любые приезжие артисты. Так что с популярностью у нас и до «Ассы» было все в порядке. Но благодаря фильму огромное количество людей услышало прекрасную песню Владимира Вавилова и Анри Волохонского про «город золотой», и за это я Соловьеву благодарен от всей души.
— Восемь стадионов в далеком 86-м году — это, конечно, здорово, но сегодня даже самые распиаренные звезды не способны собрать в Улан-Удэ больше одного зала. Нельзя отрицать, что за эти 30 лет настоящим богом для всех стал телевизор. К примеру, тот же лидер группы «Телевизор» Михаил Борзыкин тоже был когда-то суперпопулярным рокером, но его не показали в культовом фильме «Асса», широкие массы в Бурятии его не знают и поэтому он не приезжает сегодня в Улан-Удэ. Совсем не рокерская песня «Город золотой» из того фильма, она по-прежнему остается вашей визитной карточкой? Какую песню в «глубинке» вас просят спеть чаще всего?
— «Город золотой» — гениальная песня, но мы ее не поем уже больше 20 лет по простым физическим причинам — у меня изменился голос и мне сложно попасть в некоторые высокие ноты.
— Вы ведете на «Радио России» музыкальную передачу «Аэростат». Передача выходит каждую неделю, что требует от вас определенных усилий. Как вы думаете, что позволяет передаче выходить так долго? Почему «Аэростат»? Много людей помогает вам делать эту передачу, к примеру, кто подбирает выходящие в эфир музыкальные композиции? Вы сами какую задачу ставите в этой передаче?
— Уже больше десяти лет я веду эту передачу ради собственного удовольствия. Моя единственная задача на радио — поделиться с людьми любимой музыкой и заодно рассказать им что-то интересное. С тех пор, как «Радио России» предложило мне вести у них передачу, все делается просто. Я пишу передачу, потом иду на нашу студию, и мы вдвоем с нашим органистом и мастером звукозаписи Борей Рубекиным ее записываем. Почему она называется «Аэростат» — объяснить невозможно, название само меня нашло. А музыку я подбираю сам, и никому бы этого не доверил.
— Говорят, что рынок шоу-бизнеса поделен настолько, что стоит проехать, к примеру, по Сибири Лепсу или Киркорову, так другим музыкантам туда можно год не ездить, потому что люди не пойдут даже на один-единственный концерт. Часто вы бываете в Сибири? Как вы думаете, приехав в Улан-Удэ, какой самый большой зал вы способны собрать?
— «Аквариум» никогда не имел отношения к «шоу-бизнесу». Мы больше сорока лет создаем свою музыку, и есть люди, которые именно ее любят и ходят к нам на концерты. В Сибири мы бываем часто (были осенью прошлого года), и последние тридцать лет количество слушателей совсем не уменьшается, кто бы ни проезжал там перед нами.
Понимаете, мы не стремимся собрать самый большой зал, иногда меньше — это лучше, мы хотим поделиться тем, что мы делаем, а это дело очень личное. Играть в пабах нам нравится больше, чем на стадионах. Даже если на концерт придет один человек, мы посадим его в самой середине сцены, и он будет окружен музыкой — а мы будем играть и радоваться музыке вместе с ним.
— В Улан-Удэ вы приезжаете с группой «Аквариум»? На афишах почему-то стоит только ваше имя.
— «Аквариум» — это больше, чем Гребенщиков, это энергия и талант многих людей сразу, когда мы играем музыку вместе — это и есть «Аквариум». «Аквариум» имеет очень много форм. А к вам мы приезжаем с очень любопытным ответвлением «Аквариума» — это «русско-ирландский квартет», я и три блестящих музыканта из Ирландии: флейтист Брайан Финнеган, аккордеонист Алан Келли и ударник Джон Джо Келли. Люди не случайные: Брайан — флейтист «Аквариума», а мастер ирландского бубна Джон Джо много с нами играл на сцене и в записи. Идея этого состава — услышать, как звучат песни «Аквариума», сыгранные на традиционных ирландских инструментах.
— Спасибо за беседу!
Татьяна Никитина
http://ulan.mk.ru/articles/2015/07/01/bog-muzyki.html