«Никто и никогда не заставлял нас делать то, что нам не нравится»
Борис Гребенщиков — о том, почему сцена дает крылья
В грядущий понедельник, 11 июня, «Аквариум» выйдет на сцену самого крупного российского рок-фестиваля «Рок над Волгой». Корреспондент «Известий» позвонил Борису Гребенщикову.
— В этом году у «Аквариума» опен-эйров особенно много. Это какая-то особенная фишка на нынешнем этапе?
— Просто так получилось, что в этом году мы решили на время прекратить заниматься творчеством и все энергию группы посвятить концертам, концертам и еще раз концертам. А поскольку мы играем много концертов, тогда имеет смысл играть и на фестивалях, так что свое собственное табу, связанное с игрой на фестивалях, мы нарушаем.
— Самый большой концерт, в котором вам довелось выступить, случился на Уэмбли во время акции в поддержку Нельсона Манделы? Тогда вы вышли на сцену в компании с Eurythmics.
— Не могу вспомнить, что я там играл. Вышел, подвигался с гитарой в ритм музыки, походил по сцене... Так что получается, самый большой концерт все-таки «Рок над Волгой».
— Вы уже играли на этом фестивале. У вас с ним особенные отношения?
— Как говорится, я к нему неровно дышу. Вот, к Волге я неровно дышу. Это дом моего сердца, а когда в доме моего сердца проходит такой фестиваль, то это радует меня десятикратно.
— Для многих, например для Бутусова, концерты — неприятная необходимость. А для вас?
— У нас как раз прямо противоположная позиция. Концерт — удивительная возможность делать то, что невозможно сделать в студии. Здесь все творчество происходит на сцене и есть удивительная возможность сделать что-то такое, что можно сделать только сегодня и только сейчас. Никогда больше. Это ощущение дает крылья.
— В перестроечные времена музыканты отправлялись по стране в самых неожиданных конфигурациях. Скажем, в одной программе могли оказаться «Черный кофе» и «Звуки Му». В какой максимально необычной компании оказывался «Аквариум»?
— Нам повезло. Никто и никогда не предлагал делать то, что нам не нравится. С 1991 года, когда мы пустились в эту одиссею, и вот уже по 2012-й у нас, как у Боба Дилана, идет никогда не прекращающийся тур.
— Тур в поддержку альбома вам ближе, чем обычный плановый концерт?
— А дело в том, что альбом, выпущенный в России, в поддержке не нуждается. Альбом — это альбом, концерт — это концерт. Даже если давать тур в поддержку альбома, все равно вовремя он продаваться в магазинах не будет. Его не успеют напечатать, не успеют подвезти. Поэтому мы играем то, что нам нравится. Всегда есть большой процент новых песен, которые нам интересно играть, а от концерта к концерту программа меняется.
— Говорят, вы можете поставить в концерт песню за час до начала.
— Вчера мы сыграли две песни, которые не предполагались. Если я здесь и сейчас понимаю, что должна звучать именно эта песня, то мы ее и играем.
— Большие группы часто дополняют состав приглашенными музыкантами, спецгостями. Вам близка эта практика?
— Нет, это шоу-бизнес, с которым мы, по счастью, никаких дел не имеем. Мне важно, чтобы песня прозвучала правильно, с душой моей и людей, которые рядом со мной на сцене. А все остальное меня не интересует и только отвлекает от главного.
— Как вы понимаете, что концерт удался?
— Критерий один — когда на сердце радость. От того, что получилось даже лучше, чем мы предполагали. Такое бывает.
— У музыкантов есть традиционный «зеленый концерт» — финал тура, когда музыканты разыгрывают друг друга. В «Аквариуме» это практикуется?
— У нас это тоже невозможно. Попытаюсь объяснить свою точку зрения. Предположим, мы в этом городе с этой программой единственный раз во Вселенной. Другого случая не будет, этот вечер никогда не повторится. А вы целуетесь с девушкой, а тут подходит человек и выливает вам ведро воды на голову. Мне не очень это понятно. Здесь вопрос подходов. Есть музыканты, они играют на сцене, и кто-то из них думает: «Эх, вот сейчас бы я сидел и смотрел футбол». Если бы я столкнулся с таким подходом, через минуту человек не играл бы в группе. Если человек не вкладывает душу в то, что делает, значит, он нам не нужен. Если люди могут в подобных случаях шутить друг над другом — это тот самый другой подход. Для них это работа, для меня — жизнь.
— Многие музыканты во время тура отваживаются на нечто, чего никогда не делают в обычной жизни. Вам это свойственно?
— Нет. Для меня как начался этот тур в 1991 году, так и продолжается. И музыка, и фильмы, и книги. Мы же цыгане, едем в кибитке, и у нас все с собой. Я наконец дочитал «Ювенильное море» Платонова, мемуары Гиппиус. Читаю всякую специальную литературу вроде биографии Боба Марли. Еще смотрим кино. Недавно начали смотреть Годара, я его много с собой закачал. Из музыки — новый альбом Игги Попа Apres. Начал скачивать бонусы Боба Марли, которые не входили в его классические альбомы, там есть масса неизвестных песен.
— Можете назвать концерт, который произвел на вас наибольшее впечатление?
— Это был фантастический концерт Jethro Tull в 1991 году на фестивале Rock Summer на Певческом поле в Таллине. Там еще были The Stranglers, и мы там играли. Понравилось много джазовых концертов. Помню концерт Чекасина с Курехиным и Эвелиной Петровой. Когда они плясали, слезы катились от хохота.
— А концертные записи вы любите?
— Нет, я их никогда не слушаю и не покупаю по одной простой причине. Когда я на концерте — музыкант играет для меня, а на концертной записи — для кого-то другого.
— Сейчас на портале kroogi.com в работе трибьют «Аквариума». Кого-нибудь из интерпретаторов отмечаете?
— По этическим соображениям никого не могу выделить. Эти люди оказывают мне высочайшую честь. Они поют мои песни, и я склоняюсь перед ними в поклоне и со слезами благодарности.
— Сами чужие песни поете?
— Если взять все песни, которые я когда-либо пел, то на 90% это чужие. Когда я их пою, я учусь.
http://www.peoples.ru/art/music/rock/grebenschikov/interview2.html