Музыканты: Борис Гребенщиков – голос, гитара, губная гармошка, слова и музыка Андрей "Дюша" Романов – клавиши, программирование, бэк-вокал Александр Ляпин - гитара Александр Титов - бас Михаил "Фан" Васильев - перкуссия Петр Трощенков - барабаны Вячеслав Егоров - звук оцифровал концерты и фото предоставил Игорь Щукин огромное ему спасибо Как это было
Борис Борисович Гребенщиков. Об этом легендарном человеке можно рассказывать много и долго, но оставим это для другого случая и перенесёмся во времена, когда Борис Борисович был просто Бобом, Борей, Гребнем, БГ и ещё не заработал статуса «легенда русского рока». Что же касается географического расположения места событий, то переноситься никуда не требуется, ибо события те происходили в нашем родном Ковдоре. - предыстория Итак, присказка. В восьмидесятые годы ковдорская молодёжь частенько моталась в Питер…, пардон, в Ленинград. Времена были попроще, и народ мог позволить себе частые поездки в город на Неве. А тянуло туда, на место самой активной и прогрессивной в стране тусовки, со страшною силой. По счастливой случайности, а, может быть, по велению судеб, ковдорчанин Серёжа Кручина в ноябре 1986 года (как раз на день рождения БГ) встретился с Гребенщиковым. Слово за слово, задал Бобу вопрос: мол, не слабо ли к нам, на Север, с концертами рвануть? БГ охотно согласился. «Аквариум» в то время был уже любим в народе, не имел лишь официального признания. Андеграунд, одним словом. Сам Гребенщиков определял его не как группу, а как состояние. Как среду, в которой все свободно плавают. Даже присказки в Питере ходили: «в Аквариуме говорили…», «вчера были в Аквариуме…». Возможно, поэтому состав группы легко менялся. Приехав в Ковдор, Сергей сказал друзьям: «Пригласил Борьку в Ковдор, он не против». Как водилось, пошли в комитет комсомола. Тогдашним секретарём райкома был Виктор Зарубин, а вторым секретарём - Валерий Аникиев (он-то и взял под контроль этот вопрос). Сообщением заинтересовались, но, поскольку конец года для комсомольских вожаков был временем напряжённым - отчёты, ёлки и всё такое, сказали перенести всё мероприятие на весну или конец января - начало февраля 1987 года. На том и порешили. Переговоры с Аквариумом в Питере взяли на себя Сергей Кручина и Юрий Блажко. Весна сразу «отпала», поскольку в марте Аквариум впервые выезжал на гастроли. И не куда-нибудь, а в Америку. В Ковдор договорились на начало февраля. - откуда «дровишки»? 6 февраля 1987 года на станции Кандалакша с поезда Ленинград-Мурманск сошли музыканты Аквариума: БГ, Александр Титов - Тит (бас), Михаил Васильев-Файнштейн - Фан (перкуссия), Андрей Романов - Дюша (ныне покойный мультиинструменталист, выполнявший функции клавишника и флейтиста), Александр Ляпин (гитара), Петя Тращенков (барабаны) и звукооператор Слава. Кандалакшские друзья ковдорчан, занимающихся организацией гастролей Аквариума, встретили му-зыкантов на машинах и доставили на место событий. Первым делом - ужин по случаю приезда. Состоялся он дома у Артура Белянина, тогдашнего секретаря комитета комсомола ПТУ. Артур жил в двухкомнатной квартире с подселением, но в тот момент одна комната пустовала. Там и накрыли большой стол. Разговаривали о музыке, о Питере, о Ковдоре, о предстоящих концертах… На часах было уже три ночи, как вдруг Слава (звукооператор), спросил: - Какой у вас аппарат? На чём завтра (а было уже «сегодня»!) играем? А аппаратуру собирали по крохам: музыкальная школа, ПТУ, ДК, Лейпи (там существовал музыкальный ансамбль)… И пока гости ужинали у Артура, музыканты Рок-Тайма на сцене Дворца культуры пытались собрать всё, имеющееся в наличии, и извлечь мало-мальски терпимые звуки из этого. Короче, в три часа ночи Аквариум повели смотреть аппарат. Когда пришли в ДК, рок-таймовцы ещё отстраивались. Слава сел за пульт, музыканты поднялись на сцену. - Ну чё там? - Бг вопрошающе посмотрел на Славу. - Дрова! На этом нельзя работать. Но будем. - «кайфдор» Вечером дали два концерта. Зал был набит битком. (Билеты продавались по доступной цене. Аквариум не получил никакого гонорара, но окупил дорогу и пребывание в Ковдоре) Многие зрители после первого концерта брали билеты на второй. Переднюю часть зала занимали серьёзные взрослые люди, на галёрке разместились подростки. Для ковдорчан подобный концерт был в диковинку. Публика была не избалована. Зрители не ломали стулья (как несколькими годами позже на рок-фестивале). Слушали благодарно: не свистели, когда из мониторов пропадала гитара Боба или микрофон. Правда, умелец-Слава постарался вовсю, и подобные заминки устранялись в считанные секунды. Старались все. И первые два концерта удались, как и третий, проходивший на следующий день. Но об этом немного позже. После концертов музыкантов, расселённых преимущественно в общежитии, вели куда-нибудь на квартиру или в баню, где начиналась тусовка. Во время одного из таких застольев кто-то из Аквариума и назвал наш город «Кайфдором». Вообще, музыканты были на Севере впервые, и просто влюбились в наш город и были в восторге от людей. - в песнях сказал всё На второй день был последний концерт Аквариума в ковдорском Дворце культуры. После него состоялась пресс-конференция, на которой музыканты отвечали на вопросы зрителей. Кто-то из зала спросил: - Что вы поёте всякую чушь? Про что ваши песни? На что БГ, которому в то время было не привыкать к подобным репликам, ответил: - Если б я рассказывал, о чём я пою в своих песнях, то не было бы времени петь. В песнях я сказал всё. Надо сказать, что в тот период БГ, увлекающийся ранее кришнаизмом, буддизмом и мусульманством в разные периоды свой жизни «до» (имеются в виду гастроли в Ковдоре), находился под влиянием христианства. «Библия - вот истина», - говорил он. Соответственно и песни того периода, которые он привёз в наш город, были пронизаны христианством: «Серебро Господа моего», «Орёл, Телец и Лев», «Город Золотой» и т. д. Сразу после пресс-конференции Аквариум и узкий круг друзей и организаторов гастролей отправились на «Рубиновую». База в те дни, несмотря на воскресенье, была закрыта для отдыхающих, и места для пары десятков человек было предостаточно. Аквариум сыграл в гостиной ещё один, на сей раз незапланированный концерт. А потом пришло время прощаться с Бобом. Ему надо было срочно вылетать в консульство, для оформления визы для поездки в Штаты. БГ посадили в машину и повезли в Кировск, откуда он должен был лететь самолётом. Остальные ленинградцы уехали на следующий день. Как потом выяснилось, в Питер Гребенщиков прибыл позже всех. Была нелётная погода. Февраль-месяц, всё-таки! Но Аквариум съездил в Америку. Ковдор стал маленькой, но замечательной разминкой перед гастролями в США. Разминкой, о которой многие ещё вспоминают до сих пор. Не исключено, что в их числе и музыканты Аквариума. - послесловие Прощаясь с ковдорскими друзьями, ленинградцы обещались приехать ещё. Сдержал обещание Ляпин, посетивший Ковдор на следующий год со своим новым проектом. В этом повествовании могут быть допущены небольшие неточности, поскольку с той поры минуло почти 18 лет, и в памяти очевидцев некоторые факты просто стёрлись. Главное, что Аквариум стал первой ласточкой в череде концертов ленинградских групп («Объект насмешек», «Сезон дождей» и пр.) в нашем городе. Практически одновременно в Ковдоре прошли несколько рок-фестивалей. Мурманск даже обижался, что не он стал их местом проведения, и всё пытался взять реванш. В конце концов ему это удалось - всё-таки возможностей побольше. Да и другие теперь времена... Большое спасибо Артуру Юрьевичу Белянину - за интересные воспоминания, которые, как нам кажется, ему самому доставили массу удовольствий, а также за фотографии, предоставленные для публикации из его личного архива; Борису Борисовичу Гребенщикову и Аквариуму - за то, что они были в Ковдоре; каждому, кто был причастен к этим гастролям, в каком бы городе или стране он сейчас ни проживал; читателям - за то, что прочитали, а значит, труд написания сего опуса не был напрасен. Ольга ШЕНГОФ. На фото: БГ. Сцена ковдорского ДК. 1987 год; БГ и Петин. Ужин у Артура Белянина; Галёрка. Комсомол и концерт рок-группы. Несовместимо, но факт. http://kovdor-online.ru/news_press/krai_press2.html Спасибо Илье Богатыреву за наводку! БГ В КОВДОРЕ Воспоминания Владимира Петина.
На Кольском полуострове, в 20 км от границы с Финляндией есть такой маленький уютный город Ковдор. В тридцатых годах прошлого столетия там было открыто месторождение железной руды. Город этот расположен вдали от основной трассы, а потому живет своей обособленный жизнью. Раньше эта была комсомольско-молодежная стройка, люди приезжали на год-два, потом возвращались так сказать на большую землю, а некоторые, влюбившись в северную природу, оставались на всю жизнь. Раньше приехать в Ковдор было весьма проблематично, требовался специальный вызов, который потом проверяли бдительные пограничники на въезде в город. Вероятно, поэтому какие-то особые гости не жаловали его своим присутствием. Но в 1987 году случилось в буквальном смысле этого слова грандиозное событие – концерт группы «Аквариум»! О том, как это было, в воспоминаниях Владимира Петина. История эта началась без моего личного участия, но развиваться и свершиться без меня уже не могла никак. Дело было так: в начале 1987 года наши ковдорские ребятки, рок-тусовщики и лёгкие «наркомы» – Серёга Кручина и Игорь Щукин, может ещё кто-то, не помню, – в Питере (тогда ещё Ленинграде), тусовались где-то на квартирнике с «Аквариумом» и переговорили с Борькой Гребенщиковым на тему: «А не слабо ли на гастроли с концертом рвануть, ну, например, в Ковдор?» На что Боря, естественно ответил: «Да, легко. А где это?» Так вот и закрутилась эта «САМАШЕДЧАЯ» история. Мы тогда с Артуром Беляниным и Андрюхой Демидовым только начинали разворачивать при комсомоле Ковдорского ГОКа свой молодёжный центр, видеосалоны и прочие коммерческие наивные пробы и про эту идею ничего не слышали. Приходят в Ковдорский райком комсомола Игорь Щукин и Юра Дерябин, который тогда уже работал у меня в видеосалоне, и говорят: «Аквариум» желает гастролировать в Ковдоре, как бы нам организовать это дело?» Мы, вместе с комсомольскими вожаками, крутим пальцами у виска, уверенно воспринимая эту идею, как бред в стиле прибытия марсиан на Ёнские хлопковые плантации. Однако, день за днём идея постепенно подтверждается – начинаются междугородние звонки и обещания, строятся планы встречи, расселения, питания, верстаются программы концертов и схемы приезда и отъезда обратно в Питер … Общаемся мы уже напрямую с менеджером группы «Аквариум» Михаилом Файнштейном (он же «Фан», он же Миша Васильев, он же перкуссионист группы – почти уголовное досье!). И вот к концу января 1987-го года, мы уже понимаем, что всё это реально, и концерт вполне может состояться. Но ведь не верит никто вокруг – ни мурманское телевидение, ни обком комсомола, ни местные наши ребята – никто! Мы им звоним в Мурманск, зовём в гости на концерт и на освещение этого эпохального события в СМИ, а они, ровно также, как и мы, месяц назад крутят у висков пальцами. Ведь уже на центральном телевидении только что, буквально вчера, прошла передача «Музыкальный ринг» с участием «Аквариума», где они засветились в статусе мега-звезды, – и тут, вдруг, какой-то Ковдор!? Сегодня, оглядываясь в далёкое прошлое, мы видим и понимаем особенность и уникальность этого «залёта» «Аквариума» в Ковдор, видим всю необычность и всю чумовую логику этого реального и бытового, житейского события. Но тогда мы были как в угаре, и до конца не верили в реальность происходящего. Уже продавались билеты на три (!) концерта «Аквариума» в нашем ДК, уже согласовывались обеды и ужины в ресторане «Север» (ответственный – инструктор райкома ВЛКСМ Игорь Беличенко), уже планировалось расселение группы в квартире Артура Белянина, а потом в общаге на ул. Горняков, д.4, и заказывался транспорт на встречу всей группы в Кандалакше, и на вылет Бори из Кировска в Питер и прочее, и прочее, и прочее. Особенность была в чём? В том, что это была ПОСЛЕДНЯЯ гастроль группы «Аквариум» в статусе подпольной и альтернативной группы в СССР и переход её от андеграунда к всероссийской попсе. Это был радикальный перелом в биографии группы «Аквариум» и в личной биографии Боба, и пришелся он именно на Ковдор! Тогда Боб Гребенщиков уже получил вызов из США и готовился к индивидуальному выезду за бугор (без группы) – и 10 февраля 1987 года у него была назначена встреча в консульстве США на улице Чайковского для оформления визы. Именно поэтому в программе гастролей мы запланировали два концерта вечером 7 февраля и один концерт рано утром (!) в 11-00, 8 февраля, чтобы потом быстро отправить Борю в Кировск на самолёт утром 9.02.1987 г. а остальных «аквариумистов» 10 февраля отправить поездом из Кандалакши. Тут ещё важно отметить комсомольскую традицию – после концертов устраивать выездную тусовку на турбазе с девочками и банкетом (вечером 8 февраля без Борьки), и только потом – прощание с дорогими гостями. Сразу оглашаю финал этих идиотских планов: утром 9 февраля наш водитель Серёга Аверкиев на райкомовском УАЗИКе отвёз Борю Гребенщикова в Кировск на аэродром, а остальные участники группы «Аквариум» чуть позже в тот же день сели на поезд в Кандалакше и уехали в Ленинград по ранее утверждённому нами плану. В итоге – все музыканты «Аквариума» прибыли в Питер раньше Борьки, потому, что была нелётная погода, и он два дня просидел в аэропорту Кировска, где пел и играл пассажирам, собратьям по несчастью, свои песни. Особенно, я думаю, в ударе была тогда новинка его репертуара – песня «Козлы!» (в ковдорских концертах он ещё не рискнул её спеть, и записана она у меня только с квартирника у Артура). Но американцы, видимо, опоздание ему простили, и визу выдали, и в марте 87-го Боря на полтора года свалил в Америку, потом в Англию, где играл с Дейвом Стюартом, Игги Попом и прочими рок-деятелями и записал свой сольный альбом «Radio Silence». А «Аквариум» потихоньку развалился, и после возвращения Борьки из американщины стал совсем другим, чем, собственно, и остаётся до сих пор. А тогда, после ковдорских гастролей, у них уже было большое и всесоюзное имя, и они в Ленинграде 26 февраля 1987 года, перед Борькиным отъездом, сыграли только один концерт в Октябрьском концертном зале совместно с эстрадно-симфоническим оркестром Анатолия Бадхена (кстати, одним из моих любимых оркестров СССР в то время). И даже программка того концерта где-то у меня хранится. И того «Аквариума» и того состава и того звука больше уже никогда не было и не будет. Но, вернёмся к ковдорским гастролям «Аквариума». Итак, 6 февраля в Кандалакше их встретили на двух райкомовских машинах и поздно вечером привезли в Ковдор, где срочно спрятали от фанатов и поклонников на квартире Артура Белянина в строгой конспиративной атмосфере. Артур тогда жил в коммуналке для творческих работников ДК, он договорился с соседями, чтобы все лишние отвалили на этот вечер, и мы толпой (человек 10-15 местных, плюс 7 музыкантов «Аквариума») обосновались у него на улице Ленина - 17. Накрыли стол, как на свадьбу (помню только водку и квашеную капусту) и гудели, примерно, до трёх часов ночи. Боря при этом пел сольно под гитару, я писал это всё на кассетный монофонический магнитофон «Соната-216» (записи остались, хоть сейчас дам послушать), в том числе и песню «Козлы!», и тут, вдруг, Артур, спьяну заявляет: «Если бы вы знали, ребятушки, на чём завтра вам придётся играть?»… Как у профессионального радиста и звукоинженера, у него душа болела за качество аппаратуры и, реально, за полное барахло, которое мы выставили на концерт «Аквариума». Со всего района, из сельских школ и клубов, из самодельных комплектов ковдорских рокеров и из запасов музыкальной школы выкатили всё, буквально всё, что могли из нашей местной акустики. Всю ночь и последующие сутки музыканты славной ковдорской группы «Рок-Тайм» таскали, паяли, склеивали и стучали молотками по этой сборной аппаратуре. Но, после слов Артура, «акустический капитан» группы «Аквариум» Слава Егоров встрепенулся, как боевой конь, поднял всех на дыбы, и мы в три часа ночи поплелись колонной в сторону Дворца культуры смотреть и слушать нашу аппаратуру. Пошли в ДК все вместе, и гости, и местные ковдорчане. Мы с Борькой по пути беседовали и выясняли наши общие пристрастия к музыке «Jethro Tull» и «Gentle Giant», к литературе в пределах Бёрнса, Воннегута и Маркеса и к прочим мировым стихиям (после нескольких стаканов водки – фото прилагается). На сцене ДК у всех выражение лиц помрачнело. Мы с Саней Ляпиным удалились в уголок и ждали вердикта «Акустического капитана». Он переговорил с Борей, а я подбежал, чтобы услышать приговор маэстро. И он (приговор) был просто гениальным: «На этом играть невозможно. Но мы будем!». Почему? Большой вопрос. Сейчас я оглашу фразу, мысль, смысл, информацию, которой никто, никогда (ни тогда, ни в будущем) никогда в жизни - не поверит. Весь договор (контракт, по нынешним понятиям) на ТРИ больших концерта в городе Ковдоре, (без учёта проезда, проживания и питания, и на обратную дорогу) на СЕМЬ человек, участников группы «Аквариум»), составлял в итоге сумму: ОДНА ТЫСЯЧА рублей!!!!! Это что-то невообразимое – никто, никогда, я сам этому не верю – но так БЫЛО! Я лично передавал эти деньги Фану (Фанштейну) по окончании гастролей (Борьку это не особенно интересовало). Деньги эти к тому времени уже не считались большими, хотя советский рубль ещё держался крепко. Значит одно из двух: либо этой суммы действительно очень недоставало тогда бедным питерским музыкантам, либо – плевали они на деньги и играли для души. С сегодняшней колокольни привлекательно смотрится, конечно же, тезис номер два. На мой взгляд, к нам в Ковдор тогда приехал лучший из всех составов группы «Аквариум» (не было только Севы Гаккеля). Лучший, и в смысле звука, и сыгранности, и взаимопонимания, и в смысле дружного, братского настроя команды. Это же подумать только: собрать такую толпу народа, инструменты, выехать 5 февраля на поезде из Ленинграда в Заполярье (!), вернуться домой 11 февраля, дать три концерта в Ковдоре, пресс-конференцию, концерт для фанатов на турбазе «Рубиновая», квартирный соло-концерт Боба на квартире у Артура – и всё это всего лишь за одну тысячу рублей!? Не-а, сам не верю … За один концерт в «Октябрьском» через две недели они получили 25 000 рублей, а потом, после возвращения Боба и уже с новым составом «Аквариума», они получали сотни и сотни тысяч и за концерт и за запись на ТВ! Обалдеть. Уму не растяжимо! Подробности. Концерты прошли строго по плану райкома комсомола, но были и конкретные и даже удивительные особенности. В зал нашего ДК вмещалось тогда 520-550 человек (точнее не помню), но были и приставные стулья и стоящие в проходах зрители, соответственно, на каждом концерте побывало около 650 - 700 человек. Билеты стоили 3 (три!) рубля – тогда это было очень дорого. Продавались билеты не Дворца культуры (у них бланки были только копеечные для кино), а наши самодельные билеты Молодёжного центра, где я был директором. Но вся выручка сдавалась в райком комсомола, потому, что все основные оргвопросы решали они (аренда зала, билеты музыкантам туда и обратно, поселение, питание, дежурство комсомольских дружинников и милиции и т.д. и т.п.)… Рулил всем этим сложным, новым и непривычным для райкома делом Валера Аникиев, второй секретарь, с помощью инструктора Игоря Беличенко, а над ними в сторонке наблюдал над этой суетой осторожный первый секретарь – Е. Зарубин (в случае чего – я был против!). Ну и я, конечно же, крутился как белка в колесе вместе со своими помощниками: А. Беляниным, Ю. Блажко, А. Куницыным, А. Петровым, А. Филипишиным, музыкантами «Рок Тайма» и многими другими. Когда по итогам гастролей, после отъезда «Аквариума» домой, райкомовцы сосчитали деньги, то у их бухгалтера Зины Овсянниковой в глазах читался ужас: «как это всё приходовать, как оформлять расходы, какими документами? И вообще – докладывать в бухгалтерию мурманского обкома про выданную на руки тысячу или нет?». Сумма наличных денег после всех расчётов и вычетов оставалась гигантская для тех времён – 3 500 рублей! Не помню уже точно но, по-моему, комсомольцы всё-таки не взяли на себя материальную ответственность и спихнули всю денежную неразбериху на нас, на Молодёжный центр, как новую перестроечную структуру. И деньги (около трёх тысяч рублей) передали мне на приобретение новой видеотехники (хотя, может быть, я и ошибаюсь – склероз!). Теперь, собственно о музыке. Слава Егоров был действительно «акустический капитан», мастер своего дела, гений: из разносортных гробов, динамиков, шнуров, приставок и «примочек», он умудрился-таки сделать более или менее приличный звук. По крайней мере, до этого дня в ДК такого качественного звука никогда у нас не было (хотя, сейчас слушаю запись – дрянь, конечно, но это с высот сегодняшних привычек и опыта). Обычный сценарий концерта у «Аквариума» тех лет был такой: начало было энергичное, «электрическое», играли всем составом, потом на сцене оставался один Боря, или иногда поддерживали его Титов, Дюша и Фан – они уже играли тихую философскую «акустику». А потом опять выходили все музыканты группы и врубали мощный электрический финал с ударными последними хитами. Так и было в первый день на двух вечерних концертах в 19 и 21 час. В первой части звучали «Яблочные дни», «Глаз», «Дорога №21» и «Небо становится ближе» во второй: «Серебро господа», «Аделаида», «Золото на голубом» а в финале – хиты: «Сестра», «Вавилон» и «Капитан Африка». Но ночью случилось ЧП! Лично я бился изо всех сил, чтобы никого из музыкантов «Аквариума» не напоили, чтобы они сыграли чисто и трезво. Требовал этого строго и от Игоря Беличенко и от Лёхи Первунина, ответственных за ресторан, ограничивал водку на квартирнике у Артура и на турбазе «Рубиновая». В итоге, перед отъездом в аэропорт, Боря отдельно отозвал меня в сторонку, пожал руку, и сказал личное «спасибо», за то, что впервые за последние годы он уезжает из провинциальных гастролей с трезвой головой и на своих двоих, а не бесчувственной свиньёй в горизонтальном положении, как обычно. Но грандиозный прокол в моей гениальной стратегии случился ночью после первых двух концертов. Вернее даже – под утро. Среди моих ковдорских старинных друзей был тихушник и сноб – Вова Милютин, он дружил и часто общался в Питере с Дюшей Романовым и любил играть с ним теннис. Место ночёвки «Аквариума» было строжайшей тайной (толпы фанатов орали всю ночь под окнами городской гостиницы «Уют»), а мы их тайно, кругами вывезли и заселили в комбинатовскую общагу, напротив милиции. К ней через проход примыкал большой спортивный зал, где потом тренером по борьбе работал Миша Семененко. И вот Милютин Вовка, выведал у какого-то из наших предателей место аквариумовской ночёвки, припёрся туда под утро, когда часовые спали, и вытащил Дюшу в спортзал играть в теннис. Ну, а поскольку информация просочилась наружу, то каким-то невероятным образом попала и к тем, от кого мы это место тщательно скрывали, а именно: к зачинщикам этих самых гастролей, друзьям «Аквариума» – Кручине, Щукину, Дерябину и прочей их компании. Почти в 5 часов утра они пробрались в общагу, всех перебудили, притащили ящик водки и всё! Кранты! В 9 утра, строго по плану, Игорь Беличенко пришел будить музыкантов, чтобы вести их на завтрак в ресторан «Север» кушать манную кашку и какао с ватрушками, – а они все лежат пластом и только мычат: «отойди, пчела!». У нас начало концерта в 11 утра, все билеты проданы, зал уже полон, а их с постели поднять не могут прибежавшие по тревоге комсомольцы.
Зачем этот утренний концерт вообще случился, до сих пор все задаются этим вопросом и не могут ответить. Отвечаю, как непосредственный организатор этого недоразумения: Боря очень волновался, чтобы попасть на приём в американское консульство для оформления визы. По-моему для него это был первый выезд за границу, причём, сразу в США и сразу на полгода! И в предварительных телефонных переговорах звучала дата посещения консульства – 9 февраля, а приезд в Ковдор 6-го февраля. Значит три концерта (а это было согласовано сразу) не помещались никак, при условии, что надо вылететь самолётом из Кировска 8 февраля в 17-00 (поезд вообще реально опаздывал). И вот именно я настоял на том, чтобы концерт начать 8 февраля в 11 утра, выехать на машине райкома в 13-14 часов и улететь в Ленинград без опоздания к священному сроку. А остальных музыкантов спокойно посадить на наш любимый ленинградский 49-й поезд в Кандалакше и отправить домой со всеми инструментами. И только когда Боря приехал уже в Ковдор 6 февраля и узнал наш горячечный план про утренний концерт, он сказал: «Да, ладно, и не в такое время играли, хотя я говорил, что мне 9-го числа отсюда надо бы выехать, а приём в консульстве только 10-го!» Но билеты на три концерта уже все проданы, машина крутится, и её маховик уже не остановить. Отсюда и появился свободный день после утреннего концерта, и мы срочно забронировали базу «Рубиновая», большой автобус (вот для чего использовалась сила райкома комсомола, я бы сам не потянул такое), и в 14-00 мы толпой около 40 человек вместе с «Аквариумом» отбыли на базу, подальше от беспокойных фанатов. Там в оранжерее они сыграли ещё один небольшой концерт в акустике для нашей избранной публики, и я это тоже записал на моно-кассетник «Соната-216». И потом уже была баня с нырянием в сугробы, ночёвка в номерах турбазы и уже только утром 9-го февраля Боря отбыл в аэропорт с нашим райкомовским водилой Серёгой Аверкиевым на УАЗике, а все остальные аквариумисты, чуть позже – в Кандалакшу. Про нелётную погоду и опоздание Борьки я уже говорил, так что вернёмся к утреннему кошмару 8 февраля. Я практически до без четверти двенадцать выходил не раз на сцену и успокаивал публику заклинаниями типа: «Щас, щас, вот уже вот тут, ну вот, почти что ….» Именно без четверти 12, через гудящую, недовольную толпу в фойе ручейком пробрели помятые похмельные аквариумские рожи и закрылись в гримёрке. Я бегом отправил Юрку Блажко в ресторан за портвейном (легально алкоголь продавали тогда только с 14-00 и опять же помог райком). Было уже не до моих антиалкогольных принципов и строгостей, и я стал умолять Борю хоть как-то начинать концерт – публика уже зверела. Хуже всех выглядели Петька и Фан, но и остальные были не намного краше. И Боря взял огонь на себя, медленно побрёл на амбразуру к микрофонам. Один. Вот, слышно на записи, он берёт стул, садится и тихо себе под нос бормочет в микрофон: «Доброе утро!», рёв зрителей, и он тихонько перебирает струны, решая с какой бы песни начать. Начинает с «Дверей травы», потихоньку распевается, потом подтягиваются Дюша и Титок и поехало, покатилось, концерт пошел своим ходом, но с перестановкой привычных блоков: сначала тихая акустика, а потом электричество. Потом, это когда уже и Ляпин и Петька и Фан поправили здоровье портвейном и вышли на сцену. А ещё потом, когда я уже успокоился, и понял, что мы выкарабкались из этого кошмара и всё идёт по плану, я обнаглел, и (не предупреждая музыкантов, они же играют) задумал сразу после окончания концерта устроить для публики пресс-конференцию. Или что-то вроде того, – общение с публикой и ответы на вопросы зрителей. Видимо – телевизионный «Музыкальный ринг» навеял. Это, с одной стороны, чтобы извинится перед зрителями за задержку с началом концерта, ну и, видимо, с другой стороны, чтобы немного наказать «Аквариум» за ночную пьянку. Тем более, что спешить уже нам никуда не требовалось. Эта пресс-конференция на записи тоже есть, а бумажки с вопросами, которые передавали из зала на сцену вот они, лежат передо мной, хранятся в чемодане вместе с памятными фотографиями. Жаль, тогда видео ещё не было, у меня первая камера появилась только через два года. На плёночную камеру «Красногорск» снимал кусками Коля Райцев, но потом, после проявки, куда-то всё это замылил – я так этих съёмок и не видел (он оправдывался, что 90% там было брака). Ещё перед самым первым концертом в зале аврально появились телевизионщики из Мурманска (мурманчане до последнего не верили в реальность появления «Аквариума» в Ковдоре, но в последний момент после звонка Зарубина в обком комсомола, примчались). Они сняли кусочек концерта для новостей, короткое интервью с Борей в гримёрке и исчезли. Все три концерта мы записывали через пульт на самый крутой тогда в городе Ковдоре катушечник «Аkai 747» Серёги Курбетьева. Запись чистили у меня дома и монтировали мы все вместе с Артуром Беляниным и Гошей Полковниковым. Я потом переставил лучшие номера из всех трёх концертов, выстроил их как бы в единую усреднённую концертную программу и назвал это всё: магнито-альбом «Северный Ветер» – концерт в г. Ковдоре Мурманской области 7-8 февраля 1987 года. Кто-то позже, говорят, эту запись Борьке показал и даже спросил: «не зачислить ли это в официальные магнито-альбомы «Аквариума»? На что Борька категорически ответил: «Нет, звук отвратительный». И был, конечно же, прав – звук ни к чёрту. Половина инструментов проходила по одному пульту (всего-то 8 каналов было!), половина по второму, разнос по колонкам тоже был вразнобой, короче – в зале живой звук был ещё более или менее, а запись никуда не годится. Но память, но само событие, впечатление, необычайные (описанные выше) особенности – всё вспоминается, слушая сейчас эту запись. И ещё немного подробностей о бане на турбазе «Рубиновая». Мы устроились в предбаннике в полуподвале перед парилкой узким кругом, парились, выпивали по чуть-чуть (утреннее похмелье из них выгоняли), закусывали. А Борька носился как угорелый мимо нас из парилки вверх по ступеням, прыгал в сугроб, орал и бежал опять в парилку. Мы его зовём за стол, успокойся, мол, присядь, отдохни, а он ни в какую, – бегает и бегает. Петьке Трощенкову тоже захотелось также круто и лихо попариться (по виду – он был совсем не банщик). Забежал он в парилку, посидел немного, выбежал наверх на снег, поорал там от восторга, и вниз по бетонным ступеням с босыми мокрыми ногами. Поскользнулся, пятки кверху и спиной и затылком полетел считать бетонные ступеньки! Мы выбежали, смотрим: всё, капец, остался «Аквариум» без барабанщика – лежит на спине и глаза закатил. Тормошить страшно – вдруг переломы, брызнули водичкой, похлопали по щекам, очнулся. Спрашиваем: «Что болит, где болит?», говорит, что всё нормально. Мы его подняли, положили на бильярдный стол, ощупали – действительно, всё нормально, обошлось. Ну, и сразу уже за стол, поесть – выпить, с ободранной спиной в парилку больше не пустили. А Сане Титову я в той бане ножик подарил выкидной с кнопочками. Это мне мой братан Серёга когда-то подарил из его ментовских конфискованных запасов (у него много таких ножей было). Вот этот ножик Титку и приглянулся, когда колбасу резали – я и подарил ему на память. А потом, когда Боб, забыв про свой «Аквариум» раскручивал себя в Америке и Англии, ребятам было нечем занять себя (а жить то надо!). Дюша создал группу «Трилистник» (усечённый «Аквариум»), выступал и записал с ними магнито-альбом. Альбом этот у меня есть на катушке 525 м. и мы даже вели переговоры о концерте «Трилистника» в Ковдоре. Тем более, что через год Саша Ляпин к нам приехал на гастроли со своей временной группой «Expirience'» (как у Джимми Хендрикса). И играл он под Джимми и состав был такой же: бас и ударник… и всё. Причём бас и ударник были из группы ДДТ (тогда Шевчук тоже не выступал, горло лечил), а его ребята Вадик Курылёв (бас) и Игорь Доценко (барабаны) тоже были безработными и выступали у нас в Ковдоре вместе с Ляпиным. Потом у нас ещё гастролировали питерские «Объект насмешек» и «Сезон Дождей» даже велись активные переговоры с Марианной Цой о гастролях группы «Кино»(!), но гонорары всех музыкантов, а особенно Цоя, взлетали на наших глазах ракетой вверх, и мы к этим концертам остыли. Да и жизнь коммерческая затягивала петли на шее всё туже. И последнее, что царапало по душе, пока писал эту главу воспоминаний: сколько имён перечислено тех, кого уже нет сегодня в живых. Из «Аквариума» это милейший «Дюша» Романов и суетливый «Фан» – Мишка Файнштейн. Из наших, ковдорских: Вовка Милютин и Гоша Полковников (ушел совсем недавно), Юрка Дерябин и Серёга Кручина (этих наркота подкосила), Игорь Беличенко (бандиты убили, как самого раннего из наших бизнесменов) и Андрюха Демидов (погиб недавно на своём рокерском байке в Москве). Такие дела. PS. / почти через 20 лет/ Сидим мы на травке в Юсуповском саду в Санкт-Петербурге в июле 2006 года. Ковдорская компания. Идёт блюзовый фестиваль «Дельта Невы». Слушаем блюзы. Я знаю, что в это время «Аквариум» в составе 100 человек скрипачей и баянистов косит бабло по гастрольным турам, что с Бобом тогда уже никого из ковдорского золотого состава не осталось. Титок и Петька ушли, Дюша умер, Саша Ляпин в Америке с новой женой живёт и – бросил пить(!). Вдруг в общей каше текста ведущего слышу фамилию – Ляпин! Ну, думаю, кто-то сейчас под самого великого «Ляпу» будет косить… Выходит стандартный блюзовый квартет и лидер-гитара – Саша Ляпин, собственной персоной! Причём в руках у него новенький «Чапмен-Стик», экспериментальная разработка, над которой 20 лет назад мудрил наш «акустический капитан» Славка Егоров! Но западные буржуи идею перехватили и создали этот чудо-инструмент уже серийно. После выступления бегу на сцену за автографом и поздороваться и Саня сразу меня узнаёт: - «Ковдор, помню!» Потом подходит Витька «Федора», сделать фото, и Ляпин сразу говорит: «О! Ещё один ковдорский!» Вот, что трезвость животворящая с человеком делает!
Ирина Малёнкина песни выложены не в порядке исполнения, это сборник из 2х концертов скачать и послушать можно тут: http://aquarium.lipetsk.ru/upload3/1987.02.7-8_Kovdor/
Дополнительные ссылки: Событие: 1987 8 февраля. Концерт Аквариума на базе отдыха "Рубиновая"г.Ковдор, Мурманская обл.