БГ на химии
Под АКВАРИУМ в электричестве нам предложили клуб того самого химзавода в Перове, где вскоре произошло массовое отравление метиловым спиртом, о чем газеты писали даже активнее, чем о буржуазной заразе "всяких там АКВАРИУМОВ и ЗООПАРКОВ".
За аппаратурой поехали на квартиру к некоему "Мурке", который работал у Макаревича, якобы звукооператором (на самом деле грузчиком), и был изгнан за драку с Кутиковым. Ходили еще мрачные слухи о том, как на гастролях в сельской местности он угнал грузовик и с его помощью снес уборную. Ему показалось, что именно там прячется очаровательная пейзанка, не пожелавшая отвечать взаимностью столичному гостю.
Для перевозки мрачных черных гробов, то бишь колонок, небрежно обитых досками, точь в точь как вышеупомянутая уборная, был задействован рейсовый автобус. Примерно за 30 рублей водитель забыл про рейсы.
Стояла, между тем, памятная июньская жара 1981 год. В раскаленном автобусе быстро обнаружилось, что колонки издают сильный запах ... Извините за однообразие ассоциаций. "Что ты делал с колонками, твою мать?" - вежливо поинтересовались мы. "Я на колонки не ..., - обиделся Мура, - это - собака". То ли владелец ящиков разделял с императором Веспасианом принцип "Деньги не пахнут", то ли выступал за синтетическое искусство: чтобы от цвето- и светоэффектов переходить к симфониям запахов - не знаю. Но зрители в первых рядах с краю (рядом с портальными колонками) явно не разделяли его эстетики. Впрочем, Муре быстро стало не до них, поскольку уже песне на третьей он уснул, положив голову на пульт.
Но не будем забегать вперед. По прибытии в клуб менеджеров-новобранцев ждал еще один сюрприз: местные комсомольцы спокойно сообщили, что обещанных рублей в их комсомольской казне сегодня не оказалось. Между тем администратор АКВАРИУМА - бодрый молодой человек в жокейской шапочке, оказавшийся потом знаменитым звукорежиссером Андреем Тропилло, торопил "столичных раздолбаев" скорее заплатить музыкантам хоть что-нибудь, чтобы они могли доехать до родного Ленинграда. Мы быстро вывернули карманы у себя и у ближайших друзей и, собрав, как говорят в Белоруссии, "жменю" рваных трешек и мелочи, отнесли жокею. Заодно посоветовали поскорее занять "мурино" место у пульта, пока с пультом не случилось то же, что и с колонками (или нечто похожее).
АКВАРИУМ начал с очень подходящей к случаю композиции "Ребята ловят свой кайф": Вытри слезы, если есть еще слезы, Значит то, что случилось, не так уж плохо. Вытри кровь, их не догонишь, А если догонишь, то может быть хуже.
Когда смолкли звуки восторга в массах юных химиков, Боря еще раз подергал за струну, прислушиваясь к звуку, напоминающему треск ломаемых ящиков, и сказал с воодушевлением: "Отличная в Москве аппаратура! Она просто не позволяет воспринимать себя всерьез!"
После этого благополучно продолжалась программа, обогащенная растафаристкой музыкой "реггей" и "Пригородным блюзом" на стихи Майка, о котором в тот момент мы услышали впервые. Я до сих пор считаю, что гребенщиковский вариант "Пригородного блюза" сильнее всех прочих ("ПБ" исполняли в начале 80-х ЗООПАРК, А и КИНО).
Аудитория распределялась следующим образом: около одной трети, воспитанной на "красивой" музыке типа СПЕЙС, выражала недоумение устроенным на сцене бардаком (пусть аквариумисты не обижаются, но именно так их кумир тогда определял свой стиль: "неотрепетированность, бардачность и несоответствие одного другому"), две трети ликовали. В том числе и местный алкаш, который проплясал с БГ вокруг микрофона всю "В поле ягода навсегда". На следующей (лирической) композиции Боря столкнул его обратно в зал со словами: "Под эту музыку уже не танцуют".
Надеюсь, что славный меломан не стал жертвой последующих событий с метиловым спиртом. Кстати, тогда спаслись все, кто после метанола принял еще что-нибудь (хоть одеколон). Кто разбирается в ядах, знает этот механизм "вытеснения подобного подобным". Лицо меломана говорила, что он не ограничивается одноразовым возлиянием. Это до сих пор вселяет в меня надежду по поводу его судьбы.
Под конец, когда музыканты выдергивали шнуры, перед микрофоном материализовался еще один субъект, не имеющий отношения к АКВАРИУМУ, блондин лет 25, и профессиональным голосом заорал: - Шла Маша по лесу, поганки топтала!!! Озверев от такого рода художественной самодеятельности, мы приготовились убирать непрошеного гостя со сцены, пока он не покрыл матом политику партии, но кто-то более просвещенный успел предупредить: - Это же Рыжий! - Я сам вижу, что не черный. - Да нет, Рыженко из "Последнего Шанса". "Последний Шанс" мы помнили по слетам КСП.
Так спокойно, без драки, завершился первый большой сольный концерт группы АКВАРИУМ в столице. Все были довольны. Кроме Муры, который получил только первую половину гонорара (ту, что успел принять внутрь).
Глава из книги Ильи Смирнова "Время Колокольчиков", "ИНТО", 1994 стр.64-67
В продолжении записи - три песни Сергея Рыженко с этого концерта: 1 - "Серый человек" 2 - "Маленькая девочка" 3 - "Маша"
Запись из коллекции Александра Агеева, оцифровал Игорь Шаронов
Тропилло был звукорежиссером и взял на себя функции директора. Он предполагал заранее поехать на площадку и отстроить аппаратуру или что-то в этом роде. Я имел неосторожность отдать ему виолончель, чтобы не тащить ее самому, чего я никогда раньше не делал. И конечно же он умудрился разбить ее вдребезги да так, что отлетела верхняя дека. Мое участие в концерте стало проблематичным, но мы кое-как слепили инструмент и замотали его изоляционной лентой. Самое поразительное, что на нем даже можно было издавать какой-то звук. Я не говорю о музыкальном звуке, я говорю о звуке как таковом. А, если его еще пропустить через соответствующую примочку, то можно легко добиться желаемого результата. Другое дело, что мы никогда не знали какой именно звук будет, поскольку не имели возможности репетировать на аппарате. Так было и в этот раз, звук был не привычный, но мощный, что было уже хорошо и можно было включиться громко.
Учитывая то, что мы становились модным актом, и наш концерт в Москве неизменно привлекал к себе внимание и много народа, то при таком стечении обстоятельств, концерт мог получиться хорошим. Дело было ранним вечером, было еще светло и очень жарко, мы напились пива, и наше выступление имело сильный привкус панк-рока, хотя, наверное, это было то, что впоследствии получило название новая волна. Чтобы не запутаться в определениях, попробую изложить, как я это понимаю. Панк-рок - это высвобожденная энергия в чистом виде и люди его играющие, движимые этой энергией, порой не контролируют происходящее, они панки по жизни. Новая же волна - это искусственный стиль, который образовался благодаря появлению панк-рока, но который стали играть музыканты со значительным опытом, они смогли сделать переоценку, почувствовав очистительную энергию панк-рока, позволившую им сбросить лишнюю чешую. Либо это молодые интеллектуалы, которые приняли панк-рок как идею и облекли ее в изящную форму, постоянно меняя её и экспериментируя.
После концерта мы поехали к Сашке на дачу. Его гостеприимство не знало границ, чем многие из нас не преминули воспользоваться. Мы могли приезжать в любом количестве, с друзьями и подругами, и он всегда оказывал нам самый радушный прием. Даже, когда его квартира на Каретном ряду уже подверглась ощутимым разрушениям, двери ее всегда были открыты для всех питерских музыкантов. По случаю нашего приезда Сашка организовал акустический концерт на Николиной Горе, на веранде дачного клуба. Было очень жарко, народу было сравнительно мало, и мы дали расслабленный домашний концерт, в котором я на разбитой виолончели играть не стал.
Всеволод Гаккель "Аквариум как способ ухода за теннисным кортом"
Дополнительные ссылки: Источник: 1994. Илья Смирнов "Время Колокольчиков", изд-во "ИНТО", 1994 Статья в толковом словаре: В поле ягода навсегда Событие: 1982. Бутлег "Рыбный День"(Рыбный завтрак)