Вы находитесь здесь: События - по альбомам  •  короткая ссылка на этот документ  •  предыдущий  •  следующий

Событие
Когда: 1980 3 июня
Название: Майк. "Сладкая N и Другие".
Внешняя ссылка: Дополнительный аудио-материал - http://aquarium.lipetsk.ru/MESTA/mp3/aquarium.ru-albums/sweetn.html
Комментарий:



В книге Кушнира "100 Магнитоальбомов..." есть фотография разрешения, полученного для проведения экспериментальной звукозаписи в театре. Дата - 3 июня 1981 года.

БГ помогает Майку в записи альбома "Сладкая N и Другие".

БГ - губная гармошка: "Утро Вдвоем" и "Блюз Твоей Реки"

В 1995 г. был выпущен 2CD (В014б) "Отделением Выход":

На втором диске Борис Гребенщиков: губная гармошка и голос в песне "Похмельный Блюз"; и губная гармошка в "Седьмая Глава" и "Женщина"


Сторона А

Если ты хочешь
Седьмое небо
Фрагмент
Пригородный блюз
Свет
Утро вдвоем
Если будет дождь
Я возвращаюсь домой
Blues de Moscou (часть 1)

Сторона В

Сладкая N
Блюз твоей реки
Дрянь
Все в порядке
Всю ночь
Позвони мне рано утром
Прощай, детка!


"...Через неделю Майк привел очень скромного с виду, ничем не примечательного человека. Это был Борис Гребенщиков. Он играл на гармошке и подпевал Майку. Борис так завелся, что на следующую запись привел уже и музыкантов АКВАРИУМа"

Из аннотации к 2CD Отделения "Выход" (В 014 / ТАУ 00073, 1995 год).

НОВОСТИ ЗВУКОЗАПИСИ
М.НАУМЕНКО: "СЛАДКАЯ Н И ДРУГИЕ"

Б.

У меня нет ни малейшего желания писать. Если бы сейчас было лето, я ушел бы с работы, где я сижу в данный момент, пересек бы водную преграду, и лег бы спать или загорать. Но сейчас зима, и вчера я обещал написать некую статью. Преодолевая чудовищное желание напиться в дым прямо с утра, я так и сделаю.

Ох.

Итак, предмет: Майк и его долгоиграющая пленка "Сладкая Н и другие".

Было бы очень "комильфо" начать с того, что я её не слышал. Но я слышал её, и врожденная честность не позволяет мне солгать. Поэтому я начну с другого.

Вопреки распространенному мнению, Майк - не гений. (Что-то я не слышал такого мнения! - недоверчивый редактор) И "Сладкая Н" - не шедевр. Она сложна для восприятия скукой своего звука, относительной примитивностью записи и общим однообразием. Три песни подряд послушать можно, 15 - тяжело. (Если их там 15...). Хотя я должен признаться, что вышеперечисленные беды создают своего рода гипнотический транс, граничащий с мазохизмом: "ох, как это тяжело, интересно, что будет дальше... "

Дело не в том.

Все остальное, что я слышал за свою долгую жизнь в России по части рок-музыки в сравнении с Майком - полное дерьмо. (Кроме некоторых песен Андрея Макаревича в его собственном исполнении, и полудюжины песен САНКТ-ПЕТЕРБУРГА, но об этом речь ниже).

Майк возвышается над всем остальным рок-потоком как рабочий, вылезающий из канализационного люка. Единственный из всех, он реально поёт о том, что реально происходит здесь и сейчас с каждым из нас, и тем языком, в терминах которого мы привыкли мыслить. Конечно, до адекватного, незаштампованного выражения ему так же далеко, как мне до пенсии, но всем остальным "рок-певцам" такого и не снилось.

Итак, - "Сладкая Н и другие". Это, конечно, уже не "Все братья-сестры", а шаг дальше. (Жаль только, что один шаг, а не больше). Каждая песня по отдельности - ничего, в сумме же создается общий фон, на котором прорезаются отдельные чудесные вещи.

Каждому может понравиться что-то свое (или не понравиться - справедливый редактор). Мой личный выбор - "Пригородный блюз" (песня, которая начинается текстом "Я сижу в сортире и читаю "Роллинг Стоун" и т.д." не может не понравиться, и удивительно лиричная сцена во втором куплете... ах!), а затем, естественно - "Ты дрянь" - прирожденный хит с изумительной строкой "Вперед, детка, бодро и смело". И, наконец, "Утро вдвоем". Несмотря на искусственность "зелья", "сэкса" (именно "сэкса", а не "секса" почему-то) - по недосказанности своей эта штука - чистое чудо, говорящая о всех нас в сотни раз больше, чем сто лет слушанья МАШИНЫ (которую я очень люблю). И последние две строки - у меня опускаются руки, мне нечего сказать. Если среди всех читателей этого бедного листка (но-но! - угрожающий редактор) найдётся хотя бы один человек с зачатками элементарного вкуса и чутья на Поэзию, он поймет, что я имею в виду. Все остальное - личное дело каждого, хотя сама "Сладкая Н" - "энциклопедия русской жизни", что-то вроде "Онегина", и будь сейчас со мной здесь А.С.Пушкин, я бы напился с ним немедленно за эту песню, и не только я с ним, а и он со мной. (Сколько можно терпеть эту алкогольную пропаганду? - теряющий терпение редактор).

Милый конец "Блюза твоей реки", еще кое-что довольно неплохое, а собственно, всё здесь по-своему неплохо. Выбирайте сами.

Это далеко не шедевр, но Майк может больше. Я ждал такого, как он, уже десяток лет, я готов подождать еще немного, во всяком случае, теперь есть чего ждать.

П.С. Я обещал вернуться к Макаревичу и Корзинину. Они - другое дело, они идут с другого конца. Они берут привычную форму советской песни и стараются приблизить ее к реальным нашим чувствам, сделать ее интересной. Майк же берет наши чувства и делает из них песню; те два - идеалисты (пессимисты, оптимисты, но - идеалисты), этот же имеет дело с реальными предметами и ситуациями, не пряча ничего за привычной символикой. В тех - энергия искусства, в этом - энергия жизни.

П.П.С. Кстати, рекомендую обратить внимание на обилие блюзов. Скоро возникнет библиотека советских блюзов и Майк займет в ней не последнее место.

П.П.П.С. На самом деле, я не люблю Майка за то, что у него слишком мало песен, и еще меньше - полноценных. Но две, написанные после выхода "Сладкой Н" - "Сладкая Н номер три или Горький Ангел" и "Когда я знал тебя совсем другой" - на голову выше материала, рассмотренного мной выше. Если успех в Москве не испортит его чутья, если его не затрахают девушки и не споят пожилые эстеты, то я рассчитываю на кое-что в будущем.

Может быть, все-таки стоит сегодня напиться? (Ну, хватит! Мое терпение лопнуло! - редактор, у которого лопнуло терпение). Пожалуй, да. А если не нравится, не просите больше писать статей.

Целую, Б.

ИНТЕРВЬЮ С МАЙКОМ

- СКАЖИ, МАЙК, ПОЧЕМУ, ИГРАЯ ДОВОЛЬНО ЧАСТО С "АКВАРИУМОМ", И ДАЖЕ ЗАПИСАВ В 78 ГОДУ ВМЕСТЕ С ГРЕБЕНЩИКОВЫМ "ВСЕ БРАТЬЯ-СЕСТРЫ", ТЫ ТАК И НЕ СТАЛ ПОЛНОПРАВНЫМ ЧЛЕНОМ "АКВАРИУМА"?

- Собственно, когда-то я был их электрическим гитаристом. Тогда мы играли более или менее танцевальную программу. Теперь же они играют другую музыку. И потому - они все мои старые и большие друзья, и они мне изредка помогают.

- ТОЛЬКО ЧТО ЗАКОНЧИЛИСЬ ТВОИ С "АКВАРИУМОМ" СОВМЕСТНЫЕ ГАСТРОЛИ, ДОВОЛЕН ЛИ ТЫ СВОИМ ВЫСТУПЛЕНИЕМ?

(Кстати, АКВАРИУМ в Москве выступил бесподобно, такого Москве и не снилось).

- Тем, как меня приняли - доволен. Своим же выступлением - не очень, потому что все могло бы быть и лучше.

- НЕДАВНО ПУБЛИКА УВИДЕЛА И УСЛЫШАЛА ТВОИ АЛЬБОМ "СЛАДКАЯ Н И ДРУГИЕ". ЧТО ТЫ МОЖЕШЬ СООБЩИТЬ О НЕМ?

- Сладкая Н - потрясающая женщина, которую я безумно люблю, но при этом я совершенно не уверен, что она существует.

- А ДОВОЛЕН ЛИ ТЫ ХУДОЖЕСТВЕННЫМ ВОПЛОЩЕНИЕМ ЕЕ НА ОБЛОЖКЕ?

- Я же говорю, что никогда не видел её. Но может быть, она и похожа на ту - на обложке.

- КАКИЕ ПЕСНИ ВОШЛИ В АЛЬБОМ?

- Старые вещи, которые я навряд ли когда-нибудь буду играть (их минимум - они на первой стороне пленки) и поэтому хотелось где-нибудь эти песни сохранить. Кроме того, в альбом вошли песни, написанные в этом году.

В "Сладкую Н" вошли на 70% электрические вещи, которые в акустике звучат совсем не так, как они задуманы. В сущности, "Сладкая Н" - это серия вещей, записанных без репетиций, спьяну и сдуру.

- КТО ПОМОГАЛ ТЕБЕ В СОЗДАНИИ ЭТОГО АЛЬБОМА?

- Во-первых, Вячеслав Зорин, гитарист КАП.РЕМОНТА. Я очень люблю его как музыканта, и на этом диске он делал в большинстве то, что хотелось. Он один из самых целеустремленных и работающих (на этом слове Майк замялся) музыкантов, еще Гребенщиков, которого я тоже очень люблю, он играет на губной гармошке, правда, очень мало, но то, что надо. Во многих вещах на этом диске он мне помог сделать звук, помог советами и делом.

Ну, и еще Наталья - художница, оформила обложку альбома, ей помогал Вилли Усов - один из лучших фотографов, мне известных.

- ОДНА ИЗ ПОПУЛЯРНЕЙШИХ ВЕЩЕЙ АЛЬБОМА - "БЛЮЗ ДЕ МОСКУ". ИЗВЕСТНО, ЧТО ЕЕ ОЧЕНЬ ТЕПЛО ПРИНИМАЛИ В МОСКВЕ...

- Эта вещь - единственная на альбоме, написанная не мной одним, а в содружестве с Игорем - Ишей Петровским. Он - лучший в мире панк-вокалист, а Роттен - его жалкое подобие.

- В ТВОЕМ АЛЬБОМЕ ЕСТЬ СТРОКА "В МИРЕ НЕТ ничего ПРЕКРАСНЕЙ, ЧЕМ СПЛЕТНИ ПРО МЕНЯ".

- А про меня и в самом деле ходит много сплетен.

- И КАКАЯ ИЗ НИХ САМАЯ ЛЮБИМАЯ?

- Самая последняя: о том, что я уже играю в Лос-Анджелесе, в США. (Черта с два. Я здесь и навсегда.)

- ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ СЛАДКАЯ Н ИДЕАЛОМ ЖЕНЫ И ЛЮБОВНИЦЫ ДЛЯ ТЕБЯ?

- Любовницы - да, жены - ни в коем случае, я бы удавился или развелся. Скорее - второе.

- ТВОИ ДАЛЬНЕЙШИЕ ПЛАНЫ?

- Собираюсь писать, играть, записываться, сотрудничать со всеми, кому это нужно.

"РОКСИ" №4, 1981г.

Майк - "Сладкая N и другие" (1980)

Лето 1980 года. Ленинград. Только что закончился второй призыв в Афганистан и вскоре начнется Олимпиада. В Госкино приостанавливается закупка иностранных боевиков, советские кинокомедии становятся грустными, а в Питере исчезают продукты. Прогрессивная молодежь болеет Западом, и те, кто не имеет возможности эмигрировать, создают в душе своеобразные заповедники. Пустые бутылки, немытая посуда и разбитые пластинки - более реальны, чем всеобщая реальность. На смену прозаическому образу жизни - старые дачи, сельские танцы, синема и пригородные электрички - приходит новое сознание. Подрастающее поколение дворников и сторожей бродит вокруг букинистических магазинов, гуляет по лесам в мундирах войск наполеоновской армии или играет рок-н-ролл на развалинах старых замков.

Вскоре после разгона тусовки у лестницы Михайловского замка Майк Науменко получает приглашение записать альбом в студии Большого театра кукол. В то время в ленинградских театрах было принято записывать разных бардов. Поскольку речь шла не о студийной работе с подпольной рок-бандой, а о рок-барде, проработавшем около года в должности техника-радиста, главреж театра отнесся к этой забавной затее с пониманием.

"Сама запись в студии Большого театра кукол состоялась только благодаря главному режиссеру, подлинному мастеру Виктору Борисовичу Сударушкину, рано ушедшему из жизни, - вспоминает старший техник-радист Алла Соловей, выполнявшая часть звукорежиссерской работы во время сессии "Сладкой N". - Сударушкин способен был понять, почувствовать, что в данный момент в стенах его театра происходит некое священнодействие - может быть, не совсем ему близкое и понятное. но необходимое и для музыкантов, и для нас, звукорежиссеров. Каждый раз Сударушкин давал мне письменное разрешение на "экспериментальную" запись".

"Сударушкин был демократом, - вспоминает инициатор записи Игорь Свердлов, осуществлявший вместе с Аллой Соловей звукорежиссуру "Сладкой N". - Как-то во время сессии он вошел в студию. На пульте стояли стаканы с портвейном. Он запросто опрокинул один вместе с нами, как ни в чем не бывало".

...Как только у Майка появилась возможность поработать в полупрофессиональной студии (магнитофоны Studer и STM с высокочастотным разрешением на 38-й скорости), он тут же решил зафиксировать все имеющиеся в наличии песни. В худшем случае это было бы полуакустическое "демо", которое могло пригодиться для раскрутки последующих вариантов.

В восьмидесятом году у Майка Науменко еще не было собственной группы, но по поводу записи можно было кое-что придумать. Майк пригласил на сессию гитариста Вячеслава Зорина из группы "Капитальный ремонт", в составе которой Майк периодически выступал в течение 79-го года. Кое-что у них было отрепетировано заранее, а часть программы было решено записывать "без разбега".

С начала июня работа в студии театра на улице Некрасова закипела. На нескольких композициях гитарному дуэту Майка Науменко и Вячеслава Зорина подыгрывал на гармошке Борис Гребенщиков.

Совершенно очевидно, что, когда Майк получил приглашение записаться, он уже "по уши" сидел в материале, основательно поработав дома с магнитофоном. После первых проб Майка слегка лихорадило от полученных результатов.

"Майк начинал запись немного робко, но затем, увидев реакцию операторов и первых слушателей, успокоился и разошелся вовсю, - рассказывает Зорин. - После первой сессии, когда мы вышли на улицу, он сказал удивительно торжественным голосом: "Сегодняшний день прожит не зря".

Зорин вспоминает, что кроме нескольких композиций, в которых Майк накладывал сверху соло-гитару и (изредка) бас, большинство песен было сыграно живьем, причем на каждую из них уходило не больше трех черновых дублей.

"Майк хотел как лучше и боялся портить варианты, - говорит Зорин. - Он предполагал, что некоторые песни будут переделываться в другой раз".

...От этого альбома веяло вдохновением и шестидесятыми. Медленные рок-н-роллы ("Седьмое небо") соседствовали с ритм-энд-блюзами ("Утро вдвоем") и магнетизмом "Пригородного блюза", в котором строчка "хочется курить, но не осталось папирос" казалась вытащенной из арсенала декадентской поэзии серебряного века. Исполняемая в бешеном темпе, эта композиция выглядела как открытая заявка на панк-рок. В то время "Пригородный блюз" воспринимался как призыв к вооруженному восстанию - не случайно спустя пару лет при литовке в рок-клубе вместо "я сижу в сортире и читаю Rolling Stone" оказалось "я сижу в квартире". Хорошо хоть, что цензоры с улицы Рубинштейна не тронули красивое, но подозрительное слово "папирос". Мало ли, что там могло быть внутри...

Открывала альбом композиция "Если ты хочешь", фактически "свинченная" на генеральной репетиции открытия первого варианта рок-клуба в 79-м году. Эффектный речитатив и псевдобитловский переход с мажора на минор и обратно на мажор окаймляли сформулированный итог жизненной философии деятеля ленинградской подпольной культуры: "И если хочешь, ты можешь застебать меня!"

Лекарство, изобретенное Майком, оказалось просто наркотиком. Стеб-таблетки "от Майка" ввели в искушение работать "под андеграунд" многих ребят, проживших по большей части в высотных сталинских домах и ни разу в жизни не видавших настоящих очередей и милицейских облав.

...Первую сторону альбома закрывало сразу несколько блюзов. "Если будет дождь" - красивая, немного разорванная по ритму акустическая баллада, "Я возвращаюсь домой" - холостяцкий манифест, сопровождаемый торжественным боем аккордов, и наконец - суперхит "Blues de Moscou", сыгранный при активном участии гитары Зорина и его же репликах ("Наливай!").

Любопытно, что на этом альбоме в композиции "Blues de Moscou" "барышни в столице" пока еще "не любят звезд панк-рока" - а не "музыкантов", как это было в более поздних версиях, когда Майк со страшной силой стал открещиваться от опошлившегося панк-движения. Пока же Майк в гордом одиночестве толкал впереди себя тяжеленную телегу с припанкованным блюзом. "This is the blues" - анонсировал он на этой сессии очередной рок-н-ролл, называя блюзом все подряд, включая типичный рок и просто баллады. Говорят, он не очень любил корневую африканскую музыку, предпочитая слушать и выращивать белый блюз (хотя финал "Старых ран" и заканчивается реггийным гитарным соло из "I Shot The Sheriff").

Одним из основных хитов альбома стала композиция "Дрянь". Эту песню Майк писал в течение целого года и закончил только в 79-м. Многие утверждали, что ее мелодическая линия один в один снята с Т.Rex, басовый ход взят у Моррисона, а текст напоминает вольный перевод Лу Рида и полузабытый боевик "Россиян" под названием "Гадость". В частности, Вячеслав Зорин вспоминает, что, сидя как-то вечером в гостях у Майка, он случайно услышал "Дрянь" на английском. "Вячеслав, ты только ничего не подумай", - заволновался Майк. Чего уж тут думать! Майк и Боб, как самые англоязычные из ленинградских авторов, прекрасно знали западную рок-поэзию. Не обязательно было что-либо переводить полностью, если достаточно изучить поэтическую философию или ментальность западных рок-менестрелей и воспроизвести искомое применительно к советскому городскому фольклору или прерванным традициям серебряного века.

Та же "Дрянь" воспринималась впоследствии как гениальная импровизация и со временем стала классикой в репертуаре Майка и "Зоопарка". К слову, в начале 90-х годов право на исполнение "Дряни" было получено от бывшей жены Майка группой "Крематорий", и почти в то же время "Дрянь" была записана Ольгой Першиной - соавтором "Двух трактористов" и боевой подругой "Аквариума" эпохи "Треугольника".

Майк никогда не маскировал источники своего вдохновения, называя Марка Болана и Лу Рида в числе любимых исполнителей. Не случайно также записанная во время сессии в театре кукол композиция "Страх в твоих глазах" напоминала одну из мелодий Т.Rex с пластинки 77-го года "Dandy In The Underworld", а "Я люблю буги-вуги" (с альбома "Белая полоса") в точности копировала "1 Love То Boogie" с того же диска Болана - увы, без указания авторства. Для сравнения отметим, что тот же Гребенщиков не постеснялся указать в отношении композиции "Сергей Ильич" из "Треугольника", что это "песня для МБ". Поди догадайся!

...Во время июньской сессии "Сладкой N" Майком было записано еще шестнадцать композиций, не вошедших в альбом и увидевших свет спустя полтора десятка лет на двойном компакте "Сладкая N и другие", выпущенном "Отделением "Выход". Среди этих архивных композиций есть немало любопытных - начиная от нескольких песен "Капитального ремонта" в исполнении Зорина и заканчивая "квартирными" хитами Майка времен "Все братья - сестры": "Ода ванной комнате", "Женщина" и "Седьмая глава".

Еще одна не вошедшая в альбом композиция посвящалась звукооператору Игорю Свердлову. Присутствовавший на сессии в театре кукол Андрей Тропилло утверждает, что большую часть "Сладкой N" записывал не Свердлов, а Алла Соловей - поскольку Игорь преимущественно занимался портвейным менеджментом и налаживанием алкогольных контактов. В принципе, об этом поет и Майк в своем посвящении Свердлову: "Допей портвейн - иди домой". Что же касается Аллы Соловей, то для нее эти поиски истины сегодня, по-видимому, не столь уж и актуальны. Ее работа в начале 90-х в качестве пресс-атташе генерала Стерлигова не сильно пересекается с событиями далекого 1980 года.

В заключение несколько слов о главной героине альбома - полумифической Сладкой N, которой посвящалось сразу несколько композиций и существование которой Майк упорно отрицал долгое время.

"Сладкая N - потрясающая женщина, которую я безумно люблю, но при этом я не совсем уверен в том, что она существует в природе... Но, может быть, она и похожа на ту - на обложке", - говорил Майк спустя несколько месяцев после записи альбома в интервью ленинградскому подпольному рок-журналу "Рокси". В реальности прообразом Сладкой N послужила ленинградская художница Татьяна Апраксина, с которой Майк познакомился еще в 1974 году. Интересная внешне, с притягательным внутренним миром и шармом сказочной колдуньи в исполнении Марины Влади, Татьяна была тогда основной музой Майка.

"Майк приходил ко мне в гости один или с кем-нибудь из друзей, скромно составляя маленькую свиту "Аквариума", - вспоминает Татьяна, чей артистический псевдоним был связан с тем, что большую часть жизни она прожила в Апраксином переулке. - Худенький, щуплый, с большим носом, с глазами, блестевшими добродушным любопытством. Майк готов был во всем участвовать и со всеми дружить. Ни одной из своих знаменитых песен он к тому времени еще не написал, хотя уже носил с собой аккуратную тетрадку, в которой заклады вались основы будущих хитов. Он мог годами вынашивать одну песню, время от времени вписывая в тетрадку то слова, то фразу, прикидывая разные варианты - как бы составляя мозаику - и подвергая текст постепенной редактуре".

Веер ассоциаций, возникших у Майка после четырех лет дружбы с Татьяной и резко вспыхнувшего, но недолгого романа, развернулся как собирательный образ Сладкой N. В глазах многих Сладкая N стала символом времени не в последнюю очередь благодаря удачно выбранному образу - не менее оригинальному, чем Вера Холодная, и не менее романтичному, чем Прекрасная Незнакомка Блока. В одном из своих поздних интервью Майк выдал очень сокровенное и, пожалуй, самое главное: "Все мои песни посвящены ей..."

С момента женитьбы в 80-м году Михаил Науменко был вынужден ретушировать свою музу, хотя впоследствии не раз пробовал вернуться к этой находке. Еще во время сессии в театре кукол Майк записал композиции "Сладкая N" ¦ 2 ("Когда я знал тебя совсем другой") и "Сладкая N" ¦ 3 ("Горький Ангел"), да и в ряде поздних песен он неоднократно включал в текст этот образ: "Она спросила меня: "А как же Сладкая N?" / 3апечатлев на моем плече финальный укус / И я ответил пространно: "Я влюблен в вас обеих / И меня так сейчас достал мой пригородный блюз".

Как большой поэт, Майк старался избегать в подаче образа Сладкой N полного сходства и автобиографичности. И только небеса знают, насколько получившийся "на бумаге" характер абстрактной женщины соответствовал действительности. "С кем и где ты провела эту ночь, моя Сладкая N?" Все это было не очень похоже на Таню Апраксину, которая незадолго до записи сама стала инициатором разрыва отношений с Майком.

"Я настоящая уже не значила для него то, что он вкладывал в новое содержание моего образа, - говорит Татьяна. - Получилось так, что если бы я его не бросила, он бы не стал звездой. Это точно... Существует некая странность, исходящая, по-моему, от издателей журнала "Рокси". Они как бы наложили запрет на все, что имеет отношение к нашему прошлому. Хотя и Майк впоследствии в новых песнях обращался ко мне, минуя меня".

Уже после выхода "LV", "Уездного города N" и "Белой полосы" женская тема по-прежнему занимала воображение Майка. В самом конце 80-х, встретив в кулуарах спортивно-концертного комплекса Ольгу Першину, он сказал ей: "Ты знаешь, я придумал цикл песен, звучащих от женского лица. Было бы весьма неплохо, если бы ты их спела".

Доброе лицо Оли осветилось улыбкой. "Майкуша, ты думаешь, у меня не хватает своих собственных?" Она уже давно проживала в Лондоне, но всегда не без гордости заявляла, что ничего не понимает в местной ленинградской конъюнктуре.

А Майк? Пролепетал что-то, подергивая головой. Глаза его не были видны из-за черных очков.

Глава из книги А.Кушнира "100 магнитоальбомов советского рока"

Из рассылки "Стуча Когтями", №55 (93) - 5 июля 2002

Дополнительные ссылки:
Событие: 1980 лето. БГ и Майк, студийная запись Lady Jane в Театре Кукол
Персона: Апраксина Татьяна


Список исполнений:
1.Утро Вдвоем / Открой бутылку, треснем зелья...
БГ: губная гармошка
2.Блюз Твоей Реки / И я всю жизнь шел под этим дождем...
БГ: губная гармошка
3.С 2CD - 1995г.
Похмельный блюз / Вчера напился пьян, не помню, с кем и где...
БГ: губная гармошка и голос в песне "Похмельный Блюз"
4.Седьмая Глава / Ты придешь ко мне в полночь...
БГ: губная гармошка
5.Женщина / Мне Жаль Тебя / Твоя плоть - как хлеб...
БГ: губная гармошка


Created 1999-06-27 22:26:18; Updated 2018-03-15 17:51:25 by Alexis Ipatovtsev
UNID: 269A757BBE76A958C325679D006AC77A

Комментарии постмодерируются. Для получения извещений о всех новых комментариях справочника подписывайтесь на RSS-канал





У Вас есть что сообщить составителям справочника об этом событии? Напишите нам
Хотите узнать больше об авторах материалов? Загляните в раздел благодарностей





oткрыть этот документ в Lotus Notes